Прайм-тайм для нечисти - Татия Суботина

– Анюта… – он вновь дотронулся до моей руки, нежно провел пальцами по предплечью, вызвав мурашки…

– Отпусти, Громов, – отступила, только бы прекратить эти мучения. И так сложно было держаться! – Я слишком люблю тебя, чтобы ставить перед этим жестоким выбором: клан или истинная. Поэтому приму решение за нас двоих. Счастливой новобрачной жизни.

Его рука, ласкающая меня, безвольно упала, точно лишилась опоры. А я развернулась и пошла по тропинке туда, откуда мы пришли. Восхитительные пейзажи больше не радовали, душа горела…

Ответных признаний так и не прозвучало…

– Я тебя отвезу домой, – в два шага нагнал меня Громов.

– Служба такси отлично справится с этой задачей.

– Я тебя привез, я и отвезу! – едва ли не рычал мужчина.

Спорить с ним не хотелось, силы оставались на донышке резерва. Поэтому я послушно села позади Даниила на байк, и крепко прижалась к мужчине. В последний раз позволю себе мимолетную слабость…

Обратная дорога смазалась в моей памяти, очнулась я лишь тогда, когда Громов припарковался возле моего подъезда.

– Я понимаю, ты сейчас на эмоциях, – сказал он мне, заключив лицо в объятья. – Ты остынешь, все обдумаешь и поймешь, что порознь нам не быть. Ты – моя пара, Аня. Я никуда тебя не отпущу. Не смогу и не хочу!

– Это эгоистично, Громов. Тебе не кажется?

– Пусть так! – закричал он, не стесняясь людей, что уже смотрели на нас, как на парочку сумасшедших. – Тебе нужно время, ты поймешь и позже мы все обсудим!

Лишь головой покачала, а оборотень продолжил запальчивые уговоры:

– Я куплю нам домик, там будет хорошо! Ты ни в чем не будешь нуждаться, слышишь? Я никогда тебя не обижу, девочка! Я…

– Ты уже обидел, Даниил, – прошелестела ему в ответ. – Ты уже.

На удивление, я легко отстранилась. Громов не держал. Лишь смотрел нечитаемым больным взглядом. Таким же, как у меня.

Уходила я на ватных ногах и с колотившемся, как у зайца, сердцем.

Мужчина мечты тоже может сделать очень больно.

Ведь все ключи от потайных дверок наших душ у тех, кого мы любим…

Именно у них вся власть: дать воспарить или оборвать крылья.

В каком-то полузабытьи я поднялась на свой этаж, провернула ключ в замке и застыла на пороге, увидев дорожную сумку.

Лина быстро появилась из кухни, наверняка, услышав меня еще на лестнице. И взгляд у оборотницы был виноватый-виноватый. Я тут же напряглась.

Еще какие-то сюрпризы стоит ждать?

– Ты куда-то собираешься? – моему удивлению не было предела. На мгновение оно даже смогло оттеснить всю душевную боль от разрыва с Громовым.

– Я уезжаю.

Неужели Даниил оказался прав и Лина, обдумав все, решила вернуться к родным? Может, оборотни проявят еще верх цинизма и пришлют приглашение на свадьбу?

И во мне вдруг такая злоба поднялась: на Громова, на Лину, на  ситуацию, на себя, что сдерживаться сил не осталось.

– Скатертью дорожка, – выплюнула я, небрежно скидывая кроссовки и направляясь на кухню. – Быть перевалочным пунктом и твоей заменой, то еще удовольствие, знаешь ли.

– Ань? – округлила глаза Лина, плетясь за мной.

И чего ей еще надо? Добить? Потоптаться на осколках разбитого сердца?

К черту!

Меня раздирали желания завыть раненым зверем и вцепиться сопернице в глотку. И я даже не знала, чего хочу больше. Это состояние пугало.

Где та Машкова, что жила понятными мечтами еще в начале лета?

Я скучаю по своей журналистке-неудачнице! Наивной и очень счастливой каждому обыкновенному дню!

Мне хотелось перемен? Приключений? Взлета карьеры и ошеломительной любви?

Беру свои слова обратно! Заверните, я отправлю все эти «дары» с доставкой в небесную канцелярию до востребования. Больше и даром не надо!

– Собралась уходить – уходи, – я клацнула кнопкой электрочайника и зло хлопнула дверкой холодильника. Было полно еды, но приготовленное Линой мне бы сейчас и под дулом пистолета в глотку не полезло бы. – Или тебе, может,  мое благословение нужно?

– Вообще-то, как раз, нужно! – заявила Лина.

– Совсем обнаглела? – я вконец опешила от поворотов ситуации. – Может, мне еще и свечку вам подержать? А что? Машкова же добрая, не гордая, глотнет и это!

– Я так понимаю, разговор с Громовым не удался, – она заняла место напротив меня на расстоянии вытянутой руки. – Ты же к нему понеслась?

И мне бы не смотреть на оборотницу, но взгляд так и приковывался.

Господи, мы такие разные! Интересно, Громов будет нас сравнивать? Или он уже…

– Ну почему же? Очень даже! – ехидно выдавила из себя. Сердце грозилось лопнуть от испытываемых чувств. – Не волнуйся, твой жених от тебя не отказался. Свадьбе и счастливому браку быть!

– Вот идиот! – процедила Лина, а я настолько не ожидала такой реакции, что застыла с открытым ртом.

– Ты не рада, что ли?

– Анька, мне нужно тебя хорошенько стукнуть, чтобы талант сообразительности вернулся? – едва ли не зарычала моя бывшая или нынешняя подруга – я уже запуталась! – Чему мне радоваться? Фиктивному браку с нелюбимым?

Меня чуточку отпустило, но сердце ныть не перестало.

– Он не собирается отменять свадьбу, – опустила голову я. На плечах точно весь груз мира держала, так тяжело было!

– Их клан переживает нелегкие времена, у Громова слишком развито чувство ответственности, чтобы ставить свои чувства в приоритет, – ответила оборотница. – Вот поэтому мне и нужно срочно уехать.

– Что? – глупо переспросила ее. Было такое ощущение, что нахожусь под водой и все звуки стали глуше, да и самой не докричаться.

– Я не люблю его, он не любит меня. Этот брак принесет только горе.

– Откуда ты знаешь?  Может, здесь сработает народная мудрость: «стерпится – слюбится»? – горько хмыкнула.

– Народная мудрость? Серьезно, Ань? – Лина смотрела на меня, как на дурочку. – Когда Даниил без ума от тебя?

– У тебя открылся дар ясновидения? – не удержалась от ядовитого сарказма. – Громов никогда не признавался мне в любви, так что… Да и его поступки говорят сами за себя. Выбор он сделал не в мою пользу.

– Только из-за долга перед кланом.

– Лин, неважно это, понимаешь? – разочарование мешало мне вдохнуть на полную мощь легких. – Я не буду на вторых ролях. Не смогу конкурировать ни с женой, ни с кланом! Не хочу!

– Ты не понимаешь, как нас воспитывают, – покачала головой она. – С самого рождения вбивают, что стая – это святое!