Развязанные узлы - Галина Дмитриевна Гончарова

истекла.

Мия подняла брови.

- Горло порвали? А что у нас тут такое бегает?

- Судя по виду... это очень когтистое что-то, - Рикардо присел на кровать и обнял свою женщину. Как-то... захотелось.

Когда сталкиваешься со смертью, хочется почувствовать жизнь.

Вот, только что он эту Анну... того, имел, а сейчас она мертва.

Резко, жестоко, неожиданно... и потому особенно страшно. Мия обняла Рикардо в ответ, и мужчина глубоко вздохнул. Так было полегче...

- Наверное, надо позвать падре Лелли, - решила Мия. - И распорядиться о похоронах... ньор Акилле может это сделать? Я сегодня... не в состоянии этим заниматься.

- Нет-нет, ты лежи, - махнул рукой Рикардо. - Ты отдыхай... я сам займусь. И распоряжусь, и падре позовем, и похороним... только запрись изнутри, на всякий случай.

- На какой? - удивилась Мия.

- Вдруг это что-то или кто-то к тебе придет?

Мия фыркнула и покосилась на кинжал,, который мирно себе лежал рядом с кроватью.

- Пусть приходит. Как ты думаешь, если у него есть когти, может, и шуба есть? Хочу меховой ковер на полу, и заниматься на нем любовью, с тобой...

Рикардо улыбнулся в ответ.

- Да, дорогая. Но изнутри запрись.

Мия пообещала. И не выдержала.

- Рик, милый, мне так неловко тебя утруждать...

- Ты что-то хотела?

После измены ему было чуточку не по себе, так, не сильно. Это ж не измена, это так... на полчаса. А так-то он Мие верен, душа-то не затронута, только то, что ниже пояса.

Но все равно чуточку неловко.

- Ты не мог бы распорядиться на кухне? Хочу травяной взвар и сладостей.

- О, это я сейчас, - улыбнулся Рик, окончательно выкидывая из головы все дурные мысли.

Анна там какая-то... подумаешь?!

Была - и нет! И похороним...

А вот насчет сладостей он первым делом распорядится. Пусть Мия кушает.

***

Замять смерть Анны стоило Рикардо десяти лоринов. Именно во столько семья оценила свою гулящую дочь.

И то сказать, шума ему не хотелось, когтей он ни у кого в замке не видел, а расследовать...

А как тут расследуешь?

Рикардо понимал, что последним, похоже, живой Анну видел именно он. Он - не убивал.

Но кто?!

На Мию он мог бы подумать, но когтей-то у нее нет! А ноготками так горло не порвешь. Даже не поцарапаешь... нет, это точно не она.

А кто?

А пес его знает!

Рикардо лишний раз уверился, что надо ехать в столицу. А остальное... какое - остальное!? Его ждут слава и богатство! Надо только поехать!

***

Мия тоже решила ехать в столицу.

Да, зимой. Вот, погода устоится, и все будет хорошо, и они поедут. А там...

Она обязательно заглянет в гости к Адриенне.

Хочет Рикардо карьеру при дворе?

Отлично, он ее сделает! Мия ему поможет, и они поженятся. Что-то еще нужно для счастья?

Вот, и она тоже думает, что нет. Остается только зимы дождаться.

Глава 11

Адриенна

Эданна Франческа была великолепна в белом и алом.

Черные глаза горели, словно бриллианты. Золотые локоны, перевитые рубиновой нитью, струились по спине. Адриенна рядом с ней казалась одетой достаточно скромно.

Действительно, куда там!

Простой темно-зеленый бархат поверх кремового нижнего платья подчеркивал молочную белизну кожи, придавал зеленоватый оттенок глазам, но и только. Украшений Адриенна не носила.

Почти.

Свое 'воронье' кольцо, которое так никто и не замечал, обручальное кольцо, кольцо с печатью - это всегда было на ней. Медный крестик? Вряд ли это можно было считать украшением.

Серьги?

Сегодня на Адриенне были серьги с изумрудами. Крупные такие, старинные.

И - корона.

У матери Филиппо Четвертого, ее величества Альметты, своей короны не было. Но... она и не была коронована. Она просто была замужем за королем, который делил с ней постель, но не трон. А вот Адриенну как раз короновали.

Тонкий серебряный обруч со сложным орнаментом она носила, практически не снимая.

Он не давил на виски, был легким и удобным. А еще придерживал прическу и не давал волосам лезть в глаза.

И статус, конечно...

Она королева - или уже кто?

На корону эданна Франческа и глядела со сдерживаемым внутри гневом.

Да, корона...

Самое привлекательное в Филиппо между нами-то говоря. Ну и самолюбие уязвленное тоже.

Эданна Ческа годится только в любовницы. А в жены - Адриенна.

Проклятие?

А это вообще недостойные отговорки, вот! Это Филиппо третий просто придумал... ладно, в глубине души Франческа понимала, что никто и ничего не изобретал, но...

Обидно!

Просто - обидно!

И даже сейчас, Филиппо превозносил Адриенну, говоря, что она предложила, позволила, и вообще...

Она - позволила!

Да кто она такая!?

Убила бы! Своими руками разорвала, алая кровь прекрасно сочеталась бы с белым платьем и алым поясом...

Адриенна понимала, что ей бросают вызов. Просто наряд эданны уже сам по себе...

- Ваше величество! - склонилась эданна.

И что тут делать? Потребовать запретить эданне коронные цвета? Но... в том-то и дело! Допустим, она запретит. А Франческа еще что-то придумает... запросто!

А потому...

- Ваше величество, посмотрите, как великолепно выглядит эданна Вилецци! - обратилась Адриенна к супругу. Филиппо закивал, и Адриенна расчетливо добавила. - Никогда бы не сказала, что эданна вдвое старше меня...

Ческа побелела от злости.

Ах ты... дрянь!

Почему-то намеки на возраст она воспринимала особенно остро. Филиппо по инерции продолжал кивать... ну, не сразу он сообразил. Бывает. А Адриенна не умолкала.

- Ваше величество, давайте попросим эданну появляться при дворе только в белом и алом! Вы посмотрите, как она чудесно выглядит!

- Эммм...

- Я так и знала, что вы не против! Эданна Вилецци, озаботьтесь пошивом платьев нужного цвета. И извольте украшать своей персоной двор, мы так желаем, - распорядилась Адриенна.

Ческа заскрежетала зубами.

Правила приличия вязали ее по рукам и ногам. Посмей она сейчас рыкнуть, и Филиппо будет вынужден отлучить ее от двора. А с платьями...

Вызов королеве?

Был. И превратился в ее приказ. Причем....

Адриенна подозвала секретаря, стоящего неподалеку.

- Дан Гульельмо, подготовьте указ. Я хочу, чтобы эданна Вилецци, пребывая при дворе, носила или белое, или алое, или оба этих цвета вместе. И прикажите выдать ей ткани. Казна оплатит. Можете не благодарить,, эданна.

- Ваше величество так добры, - выдавила из себя Франческа.

Филиппо погладил Адриенну по руке.

Он помнил скандал, который устроил ему отец. Одевать шлюху в родовые