Зажги меня - Тахира Мафи

– Ты должна была мне все рассказать.

– Ну прости меня, – говорю я, опуская голову. – Мне жаль, что все вышло вот так.

Молчание.

И снова молчание.

А потом…

Шепот.

– У меня два брата.

Я поднимаю голову и смотрю на него.

– У меня два брата, – с нежностью в голосе повторяет он. – А я чуть не убил одного из них.

Его взгляд сосредоточен на какой-то невидимой мне точке где-то вдали, там, где смешались боль, смятение и еще, может быть, сожаление.

– Наверное, я бы смог и сам догадаться, – говорит он мне. – Он может дотрагиваться до тебя. Живет в том же секторе. И его глаза – они всегда напоминали мне кого-то. Теперь все ясно – они такой же формы, как и у моего отца.

Он вздыхает.

– Это ужасно неудобно, – продолжает он. – Я же приготовился ненавидеть его всю оставшуюся жизнь.

Я вздрагиваю от неожиданности и удивления.

– То есть… ты хочешь сказать, что ненависти больше нет?

Уорнер опускает голову и говорит так тихо, что я едва слышу его.

– Как я могу ненавидеть его гнев, если теперь мне прекрасно известно, откуда он происходит?

Я в изумлении смотрю на него.

– Я легко могу представить себе, каковы были его отношения с моим отцом, – говорит Уорнер, покачивая головой. – И то, что ему вообще удалось после этого выжить, причем сохранив в себе больше гуманности, чем удалось мне, – это просто удивительно. – Пауза. – Нет, я не могу его ненавидеть. Я бы, наверное, солгал, если заявил, что не испытываю к нему чувства восхищения.

Мне кажется, что сейчас я разрыдаюсь.

Минуты идут, тихие и спокойные, время останавливается лишь изредка, чтобы послушать наше дыхание.

– Пойдем, – наконец шепчу я, протягивая ему руку. – Пойдем спать.

Уорнер кивает, поднимается на ноги, потом его что-то останавливает. Он смущен. И еще его будто что-то терзает изнутри. Он смотрит на Адама. Адам встречает его взгляд.

Они долгое время смотрят друг на друга.

– Пожалуйста, прости меня, – произносит Уорнер.

И я с удивлением смотрю, как он шагает по залу в противоположный угол. Адам мгновенно встает. Он тоже смущен и готов обороняться. Но по мере приближения Уорнера, Адам расслабляется.

Они стоят друг перед другом, лицом к лицу, и первым говорить начинает Уорнер.

Адам напрягает мышцы лица. Он смотрит куда-то в пол.

Потом кивает.

Уорнер продолжает говорить.

Адам нервно сглатывает. Потом снова кивает.

После этого он поднимает взгляд.

Они словно оценивают друг друга. Потом Уорнер кладет руку на плечо Адаму.

Наверное, я сплю.

Они обмениваются еще парой фраз, после чего Уорнер разворачивается и уходит.

– Что ты ему сказал? – спрашиваю я, как только двери лифта закрываются.

Уорнер набирает в легкие побольше воздуха, но ничего мне не говорит.

– Ты мне так и не скажешь?

– Скорее всего, не скажу, – негромко произносит он.

Я беру его руку и сжимаю в своей.

Дверцы лифта раздвигаются.

– Это будет для тебя дико? – спрашивает Уорнер. Кажется, этот вопрос удивил его самого. Он как будто и сам не верит, что задал его.

– Это будет для меня дико? Но что именно?

– Ну, что Кент и я… что мы братья.

– Нет, – сразу же отвечаю я. – Я ведь знала об этом и раньше. Так что для меня ничего не меняется.

– Это хорошо, – тихо говорит он.

Я в смущении киваю.

Мы идем в спальню и садимся на кровать.

– Значит, ты не будешь возражать? – спрашивает Уорнер.

Я все еще смущена.

– Если он и я, – продолжает Уорнер, – будем проводить какое-то время вместе?

– Что? – спрашиваю я, не в силах скрыть своего изумления. – Нет, – тут же добавляю я. – Нет, разумеется, нет, наоборот, это будет, наверное, восхитительно.

Уорнер смотрит куда-то на стену.

– Значит… тебе хочется проводить с ним время? – Я не хочу его ничем ограничивать, я понимаю, что у Уорнера должно быть свое личное пространство, но я все равно не могу удержаться от этого вопроса.

– Да, я хотел бы получше узнать своего брата.

– А Джеймса?

Уорнер тихонько смеется:

– Да, конечно. И Джеймса тоже.

– Значит, ты… рад тому, что произошло?

Он отвечает мне не сразу.

– Во всяком случае, несчастным я себя точно не чувствую.

Я забираюсь к нему на колени. Обе ладони прижимаю к его щекам и подбородку и чуть приподнимаю его лицо так, чтобы заглянуть ему прямо в глаза. Я глупо улыбаюсь.

– Я думаю, что это чудесно, – заявляю я.

– Правда? – усмехается он. – Как интересно!

Я киваю. Снова и снова. И нежно целую его. Один раз.

Уорнер закрывает глаза. Чуть заметно улыбается, на одной щеке появляется ямочка. Теперь он о чем-то задумался.

– Как все стало странно.

Я, наверное, сейчас умру от счастья.

Уорнер снимает меня с колен и укладывает на кровать и через мгновение он уже оказывается надо мной.

– А чему ты так радуешься? – спрашивает он, стараясь не рассмеяться. – Ты же буквально готова прыгать, петь и плясать.

– Я хочу, чтобы ты был счастливым, – говорю я, пытаясь встретиться с ним взглядом. – Я хочу, чтобы у тебя была семья. Чтобы ты был окружен любящими тебя людьми. Ты это заслужил.

– У меня есть ты, – говорит он и прижимает свой лоб к моему. Глаза у него закрыты.

– У тебя должна быть не только я.

– Нет, – шепчет он, мотает головой, заодно приятно задевая мой нос.

– Да.

– А как насчет тебя? Как насчет твоих родителей? – спрашивает он. – Тебе никогда не хотелось разыскать их?

– Нет, – тихо отвечаю я. – Они мне и родителями-то никогда не были. У меня есть друзья.

– И я, – замечает он.

– Ты тоже мой друг.

– Но не самый лучший. Твой лучший друг – Кенджи.

Я чуть не хохочу, услышав ревность в его голосе.

– Да, но ты – мой любимый друг.

Уорнер наклоняется ко мне, но минует мои губы.

– Хорошо, – шепчет он и целует меня в шею. – Теперь повернись, – просит он. – Перевернись на живот.