Злая судьба - Глен Кук

– Как вы думаете, третья линия устоит?

– Ничего не могу сказать. Им предстоит драться против свежих бойцов. Чтобы отбить атаку, нашим ребятам придется ещё раз показать себя с самой лучшей стороны.

– Там внизу начинается какое-то шевеление, я, пожалуй, двинусь к себе.

Резервные когорты Хсунга переходили через траншеи. Тысяча человек. Видимо, они возглавят атаку.

Но где же это проклятое колдовство?

Барабаны Шинсана вновь изменили ритм, и битва возобновилась.

Третья линия обороны, вопреки надеждам Браги, держалась хуже двух первых. Вскоре ему пришлось начать перебрасывать резервы из одного места в другое, чтобы предотвратить намечающийся прорыв.

– Посыльный! – наконец взревел он. – Доставь ко мне Гжердрама! – Погрозив кулаком в ту сторону, где находился хребет Зубы Дракона, Рагнарсон бросил: – Ну, чародей, молись своим богам, чтобы я отсюда не вернулся. Потому что если я вернусь, то тебе несдобровать… Ну не дурак ли я? – с горьким смешком спросил он себя. – С какой стати я всех проклинаю, когда сам виноват во всем? Это твоя вина, король Браги, и ты это прекрасно знаешь.

Когда появился Гжердрам, Рагнарсон готовился к битве. Отряд его телохранителей состоял из барабанщиков, трубачей, кашеваров и не очень тяжело раненных воинов, покинувших поле битвы.

– Вы пожелали меня видеть, сир?

– Именно. Начинай выводить из драки своих кавалеристов. Приходит время прорыва.

Гжердрам окинул взглядом поле боя и сказал:

– Но это же сильно ослабит нашу линию обороны. Разве не так?

– Возможно. Но я приведу в окопы эту банду, чтобы опять укрепить её.

– Насколько это разумно, сир? Если вы каким-то образом пострадаете в бою, люди потеряют последнюю надежду.

– Они все, если бы могли, давно прекратили бы сопротивление, а половина из них разбежалась, если бы было куда бежать. Гжердрам, если мы будем сидеть, ничего не предпринимая, то нам конец. Я хорошо понимаю, что для настоящей кавалерийской атаки пространства недостаточно, но мы должны попытаться.

– А как быть с окопами и рвами?

– Что ты хочешь этим сказать?

Гжердрам прикусил язык. Канавы погубят множество людей и животных, подумал он, но вслух лишь произнес:

– Ничего не хочу сказать, сир. Я все понимаю.

Общее положение оказалось гораздо хуже, чем он предполагал. Пришло время самых отчаянных действий.

– Вартлоккур ещё может сказать свое слово, Гжердрам. Рассчитывай и на это, – сказал Рагнарсон и посмотрел на штабной шатер противника. Рядом с шатром стояла группа тервола. Боевые колдуны внимательно изучали холм. – Почему они не используют Силу? – спросил Браги.

– Не знаю, сир. Иногда мне даже хочется, чтобы они перестали тянуть с этим, – ответил Гжердрам.

– Начинай атаку, как только подготовишься. У меня, видимо, не будет времени для того, чтобы отдавать приказы.

– Как прикажете, сир, – ответил Гжердрам и отошел, отдав салют.

Браги нырнул в палатку, взял лук и стрелы и дал сигнал своей разношерстной команде следовать за ним. Спустившись вниз по склону, он выбрал удобную позицию и стал пускать стрелу за стрелой, каждый раз тщательно выбирая цель. Его стрелы разили без промаха, и враг, неся потери, замедлил свое продвижение в этом секторе. Воспользовавшись некоторым замешательством противника, Браги пробился в первые ряды сражающихся. Боевой клич воинов Кавелина загремел с новой силой. Он волной катился по всей линии фронта и, сделав полный круг, возвращался к тому месту, где сражался король. «Даешь Баксендалу! Даешь Палмизано!» – Многие рядовые воины Империи Ужаса не понимали, что означает этот клич, однако тервола прекрасно знали, о чем идет речь, и напоминание о поражениях выводило их из себя.

Щиты ударялись о щиты. Звенели мечи. Браги использовал все боевые приемы, которые хранил в своем арсенале. Пронзенный его мечом легионер упал на колени. Место сраженного товарища мгновенно занял другой, но круговорот битвы тут же унес его прочь, и перед Браги возник третий противник. Справа от него раздался крик боли, и один из телохранителей рухнул на землю. Тут же вперед выдвинулся ещё один солдат Кавелина.

К тому месту, где вел сражение король, снова, описав круг, вернулся клич: «Даешь Палмизано!»

Браги его почти не слышал. Он работал как машина, полностью выключив разум. Удар. Отбив щитом. Удар ногой. Отбив. Укол. Стон. Проклятие. Пот. Реки пота. Очередное проклятие. По щиту короля пришелся удар такой силы, что его рука сразу же онемела.

Ему казалось, что он сражается на этом холме в тысячный раз. Все его прошлые битвы слились в одну. Он уже не знал, с кем бьется, и ему на это было ровным счетом наплевать. Время остановилось.

Несмотря на то что время остановилось, к его плоти оно оказалось беспощадным. Ему давно перевалило за сорок, и его выносливость была уже далеко не та, что двадцать лет назад. Ноги Браги стали тяжелыми, как каменные колонны, а руки, казалось, превратились в свинцовые слитки. Пот заливал глаза, вызывая сильное жжение. Тем не менее Рагнарсон сражался, глотая пыль, под аккомпанемент звона клинков и стук сталкивающихся щитов.

Браги не слышал рева труб, бросившего в атаку конников Гжердрама. Самой атаки он тоже не видел, так как Гжердрам повел наступление на противоположном от него склоне холма. Рагнарсон никак не отреагировал на то, что сражающиеся рядом с его группой отряды начали отступать, чтобы успеть уйти в коридор, который ещё предстояло пробить Гжердраму.

Крики и проклятия стали громче. Лишившиеся своих всадников лошади с диким ржанием старались прорваться через ряды пеших бойцов. Раненые и убитые ковром устилали землю.

Телохранители Браги кричали, чтобы он чуть отступил и дал им возможность взять его в защитное кольцо. Рубанув изо всех сил по щиту легионера, король сделал шаг назад.

И в этот момент он получил удар по ребрам слева. Даже молот богов не смог бы нанести удара сильнее. У Браги перехватило дыхание, и он не смог даже вскрикнуть. Но зато он прекрасно слышал, как хрустят сломанные ребра. Телохранители успели его подхватить и удержать на ногах. Рагнарсон вдруг оказался в центре кроваво-красного водоворота, на смену которому тут же пришла полная тьма.

* * *

Гжердрам был страшно расстроен. Слишком много его кавалеристов уже погибло, сражаясь в пешем строю. Кроме того, ему удалось извлечь из боя далеко не всех, кто пока сумел остаться в живых. В итоге в его распоряжении оказалось не более пятисот готовых идти на прорыв всадников. На острие отряда он поставил тяжеловооруженных рыцарей, а легких кавалеристов разместил сзади и по флангам. Задача легких конников состояла в том, чтобы не позволить противнику закрыть коридор, после того как бронированные всадники прорвут фронт.

– Все готовы? – спросил Гжердрам.

– Так точно, сэр, – вразброд ответили офицеры. Они не были уверены в успехе, поскольку знали, какую опасность таят для кавалерии окопы и рвы.