Арктические тени Третьего рейха - Сергей Алексеевич Ковалев

Этим же летом на мысах Крестовый и Романов, а также между озерами Кянтеярви и Хихнаярви началось строительство нескольких бетонированных котлованов с подскальными казематами и ходами сообщения, о которых будет рассказано ниже. Кроме того (в третий раз!), на мысу Нумеро-Ниеми, а вернее, у небольшого мыса Зибрунн (Сиебруниеми), под многометровым массивом прибрежных скал началось строительство еще и берегового комплекса для стрельбы торпедами. Этот торпедный комплекс, включающий в себя 3 пусковые установки, 3 специальные амбразуры, вырубленные в массиве скалы, с объединенным сектором стрельбы, имел разветвленную систему подскальных ходов и вместительное хранилище торпедного боезапаса. После ввода в строй он мог бы намертво закрыть вход в залив Петсамо на всю его ширину.

Все строительство объектов велось в условиях особой секретности. При этом и германским артиллеристам с соседних батарей, и их охранным командам без надобности заходить сюда было строго запрещено. Но главной особенностью строительства необычных объектов на печенгских скалах было иное. Начиная с первых дней войны в Заполярье любые капитальные строительства по созданию военных коммуникаций или возведению оборонительных сооружений на Скандинавском полуострове вели либо специальные рабочие команды все той же «Организации Тодта» (ОТ), либо саперные подразделения вермахта. Вокруг же Лиинахамари немецкие саперы только начали работы, а затем были переброшены в район реки Большая Западная Лица. Конечно, весь специальный строительный инструмент они увезли на передовую.

Вместо немцев в закрытую зону перебросили несколько партий пленных из специального барака. Столь массовая переброска стала полной неожиданностью далее для офицеров лиинахамарского гестапо. Но в этом случае их мнение уже мало кого интересовало.

Что это был за заполярный «спецстрой», и после освобождения Печенги советскими войсками, да и в наши дни до конца установить так и не удалось. Оставшиеся в спецбараке военнопленные, из которых через каждые две-три недели формировались небольшие специальные строительные команды для перевозки в закрытые зоны строительства, заметили, что обратно на материк никто из ранее убывших групп уже не возвращается. Но, к сожалению, об этом, а также о мерах по обеспечению защиты необычного строительства у Девкиной заводи сегодня мы можем только строить различные предположения. Минимум информации о секретных объектах строительства и системе их охраны и обороны советскому командованию удалось получить непосредственно перед октябрьским наступлением 1944 года от трех вырвавшихся из «каменного ада» военнопленных, а затем она исчезла где-то в закрытом спецхране. И напрасно! Ведь печенгские скалы и ныне продолжают хранить свои тайны, затопленные морской водой Баренцева моря, а может, и даже угрожать национальной безопасности России.

Среди этих тайн некий военный завод, созданный недалеко от мыса Нумеро-Ниеми (в очередной раз!), а недалеко от сверхмощной артбатареи и причалов надводных кораблей — военный госпиталь. Несмотря на то что оба секретных фашистских объекта находятся выше уровня моря, завод и часть госпиталя затоплены. Любые попытки, откачать из них морскую воду положительных результатов не дают. Первоначально она начинает уходить, а затем словно по команде вновь заполняет оба подскальных объема.

И если затопление военного завода еще можно как-то объяснить, то почему же затоплен и столь «тщательно» укрыт обычный госпиталь? А может, он не совсем обычный? Ведь не случайно вот уже более шестидесяти лет у военных историков существует вопрос «Почему именно Лиинахамари была столь надежно прикрыта от нападения как с моря, так и с суши, как не была защищена ни одна из созданных Германией в годы Второй мировой войны норвежских баз, в том числе — и та, где стоял суперлинкор "Тирпиц?»

В прежние времена нас всегда убеждали, что подобная оборона была создана рейхом для защиты никелевых рудников, которые находились всего в 40 километрах от линий фронта. А между тем именно порт Лиинахамари, начиная с 1943 и до октября 1944 годов, был наиболее удобным перевалочным пунктом для доставки вышеупомянутыми фашистскими транспортными субмаринами неизвестного сыпучего груза с полуострова Таймыр, а также начальным пунктом доставки в Германию как никеля из района Петсамо, так и «нечто» с побережья Девкиной заводи. Более того, при переработке этого «нечто» использовалась медь, брошенные болванки из которой можно было легко отыскать среди прибрежных скал до начала 1990-х годов.

Вопрос о затопленных заводе и госпитале — не случаен. Известно, что к началу 1943 года руководители Третьего рейха убедились в бесперспективности трансокеанских рейсов надводных блокадопрорывателей и транспортных подводных лодок в районы Японии, Индонезии и Бразилии, которые чаще всего заканчивались гибелью и тех и других. Поэтому можно допустить, что таинственные сооружения в Лиинахамари и подводные «призраки» имели непосредственное отношение к горнодобывающим работам немцев на Таймыре и в какой-то мере должны были компенсировать потери блокадопрорывателей из Южных морей. Хотелось бы особо отметить, что они изначально были подготовлены к затоплению морской водой. Зачем? Сложно ясно ответить. Ведь все следы документов о строительстве и предназначении этих сооружений исчезли сразу после освобождения Лиинахамари от нацистов в 1944 году, а о горных разработках затерялись в одном из подмосковных архивов. Но так как подскальные сооружения действительно существуют (и это факт), то сегодня мы можем предположить следующее.

Подлодка, хотя и может быть использована для транспортной операции, но все же является очень специфичным кораблем, способным взять на борт лишь строго ограниченное количество груза. Значит, с любого из Таймыром полуострова, островов в Карском море или море Лаптевых, или же с одноименного мыса в южной части архипелага Северная Земля, подводники кригсмарине могли вывозить некий груз, который загружался в прочный корпус подлодки в специальной упаковке либо в специальный контейнер, расположенный в межкорпусном пространстве субмарины. Именно к такому грузу можно отнести полиметаллические руды (и в первую очередь свинец и цинк), которыми богат Таймыр, либо, допустим, бериллий. К тому же полиметаллические руды имеют попутные компоненты. А именно — медь и золото, серебро и кадмий, олово и сурьма, ртуть и индий, а иногда висмут. Вместе с тем в состав цинковых руд входят еще пирит (содержащий кобальт) и смитсонит (содержащий кадмий). Иными словами, все, из чего можно получить: пластины для «долгоиграющих» аккумуляторных батарей подводных лодок, полупроводниковые материалы, теплоноситель или компоненты для стержней ядерного реактора. Все то, что было жизненно необходимо для создания на территории нового рейха собственного сверхоружия, а также для его военной и кораблестроительной промышленности. Не здесь ли кроется ключ к разрешению «лиинахамарской» загадки?

С началом новой мировой войны Германия вновь оказалась отрезанной от основных сырьевых районов на различных материках: в Канаде и Австралии, в Перу, Мексике и Замбии, в США, Боливии и Таиланде. Да и воюющая Япония уже не могла обеспечить снабжение своего союзника достаточным количеством цинковых руд.

По данным известной книги западногерманского историка Юрга Майстера «Восточный фронт — война на море 1941–1945 гг.», с момента начала войны между Японией и США в фашистской Германии существовал проект установления регулярного судоходства по Севморпути и выполнения постоянных рейсов военных кораблей и торговых судов между Японскими островами и рейхом.