Избранное - Андрей Егорович Макаёнок

Должность у тебя, профессия такая, что торопиться нельзя. Этот военный, так он спешит почему-то, хоть и служба у него опасная. Военная!

М и н и с т р  ф и н а н с о в. А вы знаете, сеньор Президент, что истории известно гораздо больше обезглавленных, повешенных и умерщвленных министров финансов, чем полководцев, наказанных за проигранные сражения.

С т а р и к. Да ну? Неужели?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Чтобы не считать своих, во Франции, например, с тысяча триста пятнадцатого по тысяча семьсот восемьдесят первый год казнено тридцать семь министров финансов.

С т а р и к. Да-а, вот это да! И тогда, значит, транжирили? Хм… Правда, давненько это было, давненько, брат. (После паузы.) Ну вот, выколачиваешь ты денежки из налогоплательщиков, собираешь там пошлины всякие. А потом куда их пускаешь? Денежки.

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Обеспечиваю финансами все три программы вашего правительства: политическую, экономическую и военную.

С т а р и к. А ты бы — именно куда?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. На всякую помощь. На защиту недоразвитых, на сохранение слаборазвитых, на сдерживание сильноразвитых. И, естественно, как вы заявили, поскольку война — наше первое дело, — на войну. Первая наша статья расходов.

С т а р и к. И ты меня так понял? Где этот трепач? Дружок!

Д р у ж о к (появляясь в дверях). Сеньор Президент?

С т а р и к. Где этот звонарь из телевидения?

Д р у ж о к. Он здесь. (Пропускает в кабинет Телерепортера.)

Старик рассматривает этого циника, хлюста, наглеца. А тот ехидно улыбается, зная о своей безнаказанности.

С т а р и к. Ты почему переврал мои слова, лжец?

Т е л е р е п о р т е р. Я не переврал, сеньор Президент. Можете проверить. Все ваши слова записаны на магнитную ленту. Кстати, их не так много было сказано. (Включает магнитофон.) Звучат слова Старика: «Первое дело — война! Ясно?.. Главное, чем мы должны сегодня заняться, — война. Идите! До вас потом доберусь».

С т а р и к. Но я хотел сказать, что пора кончать войну, я совсем другое думал.

Т е л е р е п о р т е р. Никому не секрет, что наши политики всегда думают одно, а говорят другое.

С т а р и к. Это ваши. Но ты хоть бы спросил у меня, что я имел в виду.

Т е л е р е п о р т е р. Наша пресса пока что независима от государства. Мы не обязаны спрашивать. Мы обязаны объективно освещать ваши дела и слова, сеньор Президент. А угадывать чужие мысли, как это умели делать древнегреческие прорицательницы, мы пока не научились.

С т а р и к. Пошел вон, дурак!

Т е л е р е п о р т е р. С первого дня ссориться с прессой? Сеньор?..

Д р у ж о к  выпроваживает  Т е л е р е п о р т е р а  за дверь.

М и н и с т р  ф и н а н с о в. У нас ведь Президент властвует четыре года, а журналисты всегда. Так вы имели в виду войну… с войной…

С т а р и к. Сегодня же прекрати выдачу денег этим оглоедам на разбой!

М и н и с т р  ф и н а н с о в. А как же закон? Бюджет утвержден парламентом.

С т а р и к. Какой же это закон? Какой закон? Там же людей убивают, калечат! Там ведь бомбят, жгут, рвут, чтоб им кишки рвало!

М и н и с т р  ф и н а н с о в (печально). И все по закону…

С т а р и к. Закон, что дышло… Ты вот скажи по совести, сколько ты выдал генералам на эту войну, на эту бойню?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. С азиатами? За последние десять лет — сто пятьдесят миллиардов.

С т а р и к. Боже мой! А если бы все эти средства, да все эти рабочие руки да пустить в дело, в эту же страну, отдать этому же разнесчастному народу! Друзьями стали бы на веки вечные. А так вражду посеяли на тысячу лет.

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Вроде бы верно, но…

С т а р и к. Что — но?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Эта война поддерживала у нас экономическую активность. Для нашей промышленности война эта вроде допинга.

С т а р и к. Чего, чего?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Вроде лекарства… ну… биостимулятор. Женьшень. Пантокрин. Боброва струя.

С т а р и к. Вот я тебе покажу стимулятор! Вот сейчас ты у меня пустишь струю! И ты такой же?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Вашему помощнику кажется, что вы со мной грубо разговариваете.

С т а р и к. Да ну? Ему кажется? А ну! (Кивком головы отсылает Дружка за дверь.) Могу и деликатно. Мне ведь очень важно тебя в союзники. Понимаешь, какое дело… Вот ты говоришь — миллиарды туды, миллиарды — сюды… А ведь простые люди, ну, те, которые своими руками все делают, все богатства в мире создают, так вот они считают деньгами даже мелочь: пфенниги, су, центы, копейки. Для них семнадцать копеек — деньги. Сорок два цента — деньги. А вы тут швыряетесь такими суммами! Так вот мне наказ такой дан, поручение — навести в этом деле порядок. Понимаешь? Очень важно, чтобы ты это уразумел. Все люди, весь народ как те мурашки ползают, копошатся, трудятся, как пчелы летают, собирают по пылинке, по крупице, по капельке, стаскивают до кучи. Раньше солнышка встают, позже солнышка ложатся, и в стужу, и в жару, в степях, на море и под земелькой добывают в поте, в мозолях, в старании, чтобы всем хватило, чтобы всех одеть-обуть, накормить. Все как пчелки трудятся. А тут откуда ни возьмись — трутень. Да хап! Да такой кусок! А? Да без стыда! И куды! На мерзкую войну. Понимаешь? Поручение имею — остановить растрату. Не дело это. Помоги. А?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Сеньор Президент! (Осторожно.) Мне ваш курс… Я… тоже за… чтоб без войны.

С т а р и к. Так в чем же дело?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. В Хозяине.

С т а р и к (заинтересованно). В каком Хозяине?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Военно-промышленный комплекс сейчас определяет все. Он — всему хозяин, царь, бог! Он всевластен, всесилен.

С т а р и к. Никакой он не хозяин. Теперь я — хозяин.

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Сеньор Президент! Вы будете подписывать приказы и законы, угодные ему. Вы — не хозяин. Он — всему голова.

С т а р и к. Значит, это Хозяин и вынуждает тебя на безумные расходы? Как же это он умудряется?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Он не один. Он с генералами. Вот поверните выключатель на своей карте и вы увидите, сколько у них военных баз. (Пауза.)

На карте в три приема загораются созвездия лампочек. Они имитируют военные базы.

С т а р и к. Россию так окружили?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. И их соседей.

С т а р и к. А у них базы вы подсчитали?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Их базы на их земле. Древний Новгород, Псков, Киев, Смоленск, Ярославль, Полоцк, Тюмень — новая база.

С т а р и к. Во-от! Самое верное дело. Вот там — самые верные их союзники. Их и укрепляют. А вы? В чужих землях? В Таиланде?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. И в разных других ненадежных странах — в Турции, Греции…

С т а р и к. Уму непостижимо какие расходы! А?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Так всегда было. Цезарю в Древнем Риме министр финансов выдавал семьдесят центов на убийство одного солдата противника. Наполеон для этой цели брал из казны уже три тысячи луидоров. Во второй мировой войне на убийство солдат противника расходовали пятьдесят тысяч. А теперь живой, неубитый солдат противника обходится нам ежегодно в пятьдесят тысяч. Живой! Неубитый! Разоряет нас и улыбается. Улыбается!..

С т а р и к. Ну-ка, ну-ка, растолкуй. Каким это образом?

М и н и с т р  ф и н а н с о в. Заменяем дальние