Признание этого мужчины - Джоди Эллен Малпас

ничего. Здесь действительно только мы, прекрасная вилла и теплая синева Средиземного моря.

— Все еще на седьмом небе под названием Джесси? — шепчет он мне на ухо, обнимая за плечи и прижимая к своей груди.

— Да. А где ты?

— Я? — спрашивает он, нежно целуя меня в щеку и скользя ладонью по моему животу. — Детка, я в раю.

Закрыв глаза, я с довольной улыбкой погружаюсь в его тело, накрываю ладонью его руку у меня на животе, наши пальцы переплетаются. Седьмое небо под названием Джесси — это и есть Рай.

***

Мы проводим остаток дня, распаковывая вещи, принимая доставку продуктов, и Джесси проводит для меня экскурсию, показывая шесть спален с ванными комнатами, все выходят на другую сторону террасы. Кухня, белая и современная, с деревянными окрашенными столешницами и небольшими деталями интерьера, вроде подвесной деревянной решетки с чугунными кастрюлями, висящими над рабочей зоной, чтобы сохранить деревенскую атмосферу виллы. Как дизайнер, я в восторге. Я и сама не смогла бы сделать лучше. Стены во всех спальнях простые, но кровати покрыты роскошными тканями, а на окнах развевается тюль. Редкие полотна подчеркивают простоту стен, а ковры тут и там разбавляют обширную поверхность каменного пола, устилающего всю виллу. Уверена, это место фигурирует в прошлом Джесси, но я не спрашиваю его. Он мне только сказал, что здесь то и дело ведется ремонт на протяжении уже многих лет, так что, как я понимаю, эта вилла принадлежит ему. Но подтверждений мне никто не предоставил.

В данный момент мы сидим между кухней и гостиной за гигантским деревянным столом с кувшином ледяной воды, и вопросы в моей голове готовы выскочить наружу. Это место имеет какое-то значение в жизни Джесси, и мой пытливый ум изо всех сил пытается сдержать себя.

Подношу стакан к губам, Джесси наблюдает за мной с легкой улыбкой, прежде чем, все еще не сводя с меня глаз, продолжить утолять жажду. Я отчаянно хочу спросить, и он это знает, но заставляет меня страдать. Вместо того, чтобы добровольно поделиться информацией, которой, как он знает, я жажду, он заставит меня спросить, а я пообещала себе, что никогда больше не буду вытягивать из него информацию о его прошлом. Для меня оно больше не имеет значения, но отсутствие значимости явно не мешает моей любознательности. Ничего не могу с собой поделать.

Я благодарна, когда он заговаривает первым, не давая мне задать вопрос.

— Не хочешь перекусить?

Не могу сдержать удивленное выражение.

— Ты будешь готовить для меня? — Кэти здесь нет, и он знает, что я ненавижу готовить.

— Я мог бы нанять персонал, но мне хотелось тебя для себя. — Он плутовато ухмыляется. — Думаю, ты должна заботиться о своем муже и выполнять свои обязанности как моей жены.

Я закашливаюсь от его высокомерия. Мои обязанности?

— Когда ты женился на мне, то знал, что я ненавижу готовить.

— А когда ты выходила за меня, то знала, что я не умею готовить, — самоуверенно парирует он.

— Но у тебя есть Кэти.

— Кэти кормит меня в Англии, что хорошо, раз моя жена этого не делает. — Теперь он серьезен. — В Испании меня кормит жена. И она что-нибудь мне приготовит. Цыпленок у тебя хорошо получился.

Он прав, но это не значит, что мне это понравилось, хотя я бы солгала, если бы сказала, что мне не понравилось смотреть, как он его ел. Я поухаживаю за ним для разнообразия, и при этой мысли мне странно захотелось приготовить для него.

— Ладно. — Я встаю. — Я выполню свои обязанности.

— О, хорошо. Самое время делать то, что тебе говорят, — высказывается он откровенно, без улыбки и тени веселья. — Тогда приступай к делу.

— Не наседай, Уорд, — предупреждаю я, оставляя его за столом и направляясь к холодильнику.

Мне не требуется много времени, чтобы решить, что приготовить. Я беру перцы, колбасу чоризо, рис и грибы, а также отбивные из баранины и переношу все на стол, прежде чем найти разделочную доску и нож.

Принимаюсь за работу: разрезаю перец пополам и очищаю от семян, мелко шинкую грибы и колбасу и все это обжариваю. Поставив рис вариться, нарезаю свежеиспеченный хлеб и жарю на сковороде отбивные. И все это время он сидит и наблюдает, как я занимаюсь делом, не предлагая помощи и не пытаясь завязать разговор. Просто спокойно следит, как я выполняю свои обязанности, чтобы накормить его.

Я уже набила половинки перцев, когда он появляется передо мной, перегибаясь через стол с другой стороны.

— Вы отлично справляетесь, леди.

Я беру нож и замахиваюсь им на него.

— Мне не нужны твои снисходительные замечания.

В шоке смотрю, как его расслабленное лицо мрачнеет, и он выхватывает нож у меня из руки.

— Нехрен размахивать ножом, Ава!

— Прости! — выпаливаю я, взглянув на нож в его руке и быстро оценив свою глупость. Лезвие выглядит опасно, а я размахиваю им, как гимнастка лентой. — Прости, — повторяю я.

Он осторожно кладет его и, кажется, собирается с силами.

— Все в порядке. Забудь об этом.

Я указываю на стол, чтобы сделать что-нибудь, кроме как снова извиниться. Джесси совсем не выглядит счастливым.

— Хочешь накрыть на стол?

— Конечно, — тихо говорит он, возможно, думая, что немного переборщил, но его замкнутое настроение и мое сожаление явно накалили обстановку.

Джесси оставляет меня и молча накрывает на двоих, пока я заканчиваю готовить ужин.

— Вот. — Я ставлю перед ним тарелку, но прежде чем успеваю убрать руку, он хватает ее и смотрит на меня с извинением.

— Я слишком остро отреагировал.

Я уже чувствую себя лучше.

— Нет, все в порядке. Я не должна была быть так беспечна.

Джесси улыбается.

— Садись. — Он отодвигает мой стул, но как только я сажусь, он встает. — Мы кое-что забыли, — сообщает он, отходя и оставляя меня гадать, куда он.

Вскоре он возвращается, держа в одной руке свечу, а в другой — пульт дистанционного управления. Взяв спички, зажигает свечу и ставит ее в центр стола, затем нажимает кнопки на пульте, и виллу наполняет мужской голос. Я сразу узнаю его.

— Мик Хакнелл? — спрашиваю я, немного удивленно.

— Или бог. Можно и так, и так. — Джесси улыбается, садясь на свое место.

— Ты готов поделиться своим титулом? — спрашиваю я, беря тупой нож и безопасную вилку.

— Он его достоин, — небрежно отвечает он. — Выглядит хорошо. Ешь.

Отвечаю легкой улыбкой на его кивок в сторону моей тарелки и разрезаю баранину, сопротивляясь желанию вновь взмахнуть ножом, когда Джесси подается вперед, разглядывая мое мясо. Проверяет, насколько хорошо оно прожарено. Я