Другая жизнь - Илья Павлов

Противник понял, что нахрапом на другой берег не перелезть, и встал лагерем, дожидаясь основных сил. Очень близко. Зря они это. Подождали мы, пока они устанут, устраивая подобие лагеря, а потом атаковали. У меня уже за частоколом, в теньке, были спрятаны бойцы. Мост хорошо просматривался даже ночью в свете факелов, вот они и были уверены, что на их стороне людей мало, только те, что на виду. Ошибочка вышла. Разметали их лагерь по бревнышку. Сильно не наглели, наших людей я велел беречь. Постреляли, помахали мечами, а когда они пришли в себя и попытались построиться, мы уже отошли.

На следующий день пришли их основные силы. Начальником там был кто-то из знающих дело. Поперли вперед хорошо. Стали заваливать рвы, отстреливать высунувшихся, готовить тараны для частокола, сбивать плоты для переправы в обход моста. Ночью приказал стащить все дерево на мост и отойти. Если попрут, буду жечь. Вдоль берега готовили укрепления. Плохо, уж больно много там народу. В основном, правда, необученного, но, как я уже говорил, командир там был – зверь. Всех построил и по-умному. Своими силами не продержимся. Всю реку нам не перекрыть.

На третий день начался вялый штурм. Стали растаскивать баррикаду на мосту, пошла пальба в обе стороны. Несколько плотов попытались переплыть реку, но их раскидало течением, и мы не дали им пристать к нашему берегу. На той стороне стояли группой несколько непростых конных человечков – кирасы поблескивали на солнце – явно отслеживали ситуацию, махали руками, что-то спорили. Наконец, пришли к какому-то выводу и ускакали. Интересно.

Приказал разослать патрули еще дальше по реке. Количество плотов на той стороне достигло критической отметки. Я все понял: они просто сделают второй наплавной мост, причем сделают его выше по течению, чтобы он оперся на старый, и даже если поджечь наш завал, все равно будет время для броска.

Вот и проверка для нашего отряда. Или Центральный банк выдержит и докажет, что может держать ситуацию под контролем, или нет.

Ночью сыграли тревогу: решил, что проспал, бунтовщики перешли реку в другом месте и окружают нас.

Выскочил к северному посту, отряды стояли за частоколом, хорошо хоть это.

– Кто поднял тревогу?

– Там люди на дороге были вооруженные, – молодой солдатик показал рукой на дорогу, – хотели подползти, я закричал, они обратно уползли.

– Уползли? Факелы сюда, осветить флаг.

Поднесли несколько факелов, над воротами лениво в ночном ветерке трепыхался флаг Центрального банка. В темноте вспыхнул ответный факел.

– Не стрелять. Кто там?

В темноте засмеялись:

– Сержант, старый бродяга, это ты? Прикажи своим не стрелять, я иду.

По дороге с факелом в руке двинулась фигура, за ней еще две.

– Весло, это ты спать людям не даешь? – Мне полегчало. – Открыть ворота!

Обнялись. За ним стояли двое в егерском полковом обмундировании.

– Рад видеть тебя, старый вояка; я сразу сказал, что, судя по крепким воротам, здесь Сержант. Позволь представить: майор Шишш, командир Егерского особого и его заместитель, барон Донн.

– Рад вас видеть, уважаемые. Чай, пиво?

Офицеры засмеялись.

– Что смешного? – попытался я насупиться.

– Уважаемый Весло предупредил, что сейчас нам предложат чай и пиво. Мы спросили, неужели не ром, а именно чай? Но узнали, что в вашем замечательном отряде по традиции сначала предлагают чай. Вот мы и смеемся. Скажите, уважаемый, э-э… командир – я не могу называть сержантом человека, у которого в подчинении почти полк; кто у вас такой глазастый, что увидел моих парней?

– Вон стоит, молоденький такой; говорит – ползут…

– Надо его к нам переманить… ой, простите, командир, только с вашего разрешения.

– Ничего, пусть лучше у вас. Вы вовремя пришли, уважаемые. Я думаю, что сегодня-завтра нас будут штурмовать. Я надеюсь, что вы не втроем? Место есть, зовите своих ползунов, поместимся.

Те опять рассмеялись. Майор помотал головой.

– Те, которых заметили, вообще спать сегодня не будут. А остальные обойдутся без кроватей. Мы в походе; как сказал уважаемый Весло, переплывая речку на лодке, пока остальные плыли сами по себе: «Пусть слабый тренируется». Это стало девизом всего марша.

– Вы забыли сказать, майор, что лодку я просто нашел, а остальным так не повезло.

– Конечно, молодежь не знает, где рыбаки прячут свои суденышки, а у вас – опыт. Командир, мы вернемся на рассвете – надеюсь, что штурма сегодня не будет – тогда и поговорим.

– Там наши дозоры, аккуратнее…

– Да, мы уже несколько повязали. Утром покажете, какие из них ваши. До рассвета.

Весло проводил их до ворот и вернулся.

– Ну мне можно и рому.

– Рад тебя видеть. Ты один, без Старшого и остальных? – Прошли, не спеша, караулы. На самом деле это я хвастался, как все сделано. Весло одобрительно кивал головой.

– Старшой в столице остался. Ставит на дыбы Большой Корроннский Совет. Ты бы видел… Магон, Барсук, Щука с ним. Тихого он куда-то услал, я даже не успел спросить куда. Братьев я оставил в Дамбе, там все нормально. Потом они должны уйти туда в пещерку… ну, ты помнишь. Егерский полк весь здесь. Морской полк плывет в Южный порт, побряцать оружием.

– Нехило. А ваши тут, значит… Хорошо, а то я думал уже, что надо пятиться, больно много народа на том берегу.

– Завтра проредим. Наливай.

На рассвете в штабной палатке сидело уже семеро егерей. Командир, заместитель и пять офицеров помладше. Я вызвал начальника караула.

– Кто пустил без разрешения? – начал я шепотом, прекрасно зная ответ и так. Но надо учить.

– Командир, никто не пропускал, ворота закрыты. – Тот пучил глаза, хватаясь за меч.

– Наказать весь утренний караул. Да, я знаю, что это егеря, ну и что? Свободен.

Тот выбежал, у палатки караула раздалась ругань.

– Рад вас снова видеть, уважаемые, – начал я. – Вы уже видели мост, наши укрепления и неприятеля на том берегу, поэтому сразу к делу. Я думаю, майор, что вам надо начать большой военный совет, как старшему по званию.

– Не прибедняйтесь, командир… Хорошо; но мы только пришли, а вы тут уже декаду, что-то ведь уже придумали? Поделитесь?

Я взял паузу, прошелся вдоль стола.

– Тогда я бы предложил вот что…

24 ятя 325 года. Утро. Южный тракт. Барон Донн

Три года назад возрожденный Егерский особый смог снова называться полком. Не таким большим, но уже грозным. Майор Шишш, проведя очередные сборы, отправился с докладом в столицу. Перед отъездом собрал всех офицеров. Назначил командиров отделений и их помощников. Мое имя не прозвучало. Что ж, значит, не дорос. Обидно. В полку не знали, что я барон. В Егерском на происхождение особо не смотрели. Я был младшим сыном. Отец с матерью и пятью братьями умерли во время мора. Старший брат остался в замке, пытаясь свести концы с концами между попойками. Я ушел в столицу. Пешком.