Ангелы-хранители - Дин Кунц

Тревис спросил:

— Он тоже умный?

«ДА».

— Такой же, как ты?

«МОЖЕТ БЫТЬ».

— Господи, — произнес Тревис, потрясенный.

Эйнштейн издал жалобный звук и положил голову Норе на колено, прося, чтобы его приласкали.

Тревис спросил:

— Зачем понадобилось создавать такое существо?

Пес вернулся к карточкам.

«УБИВАТЬ ДЛЯ НИХ».

По спине Тревиса пробежал холодок.

— Кого же он должен убивать?

«ВРАГОВ».

— Каких врагов? — спросила Нора.

«НА ВОЙНЕ».

От отвращения Тревиса чуть не стошнило. Он оперся о спинку кровати. Помнится, он говорил Норе, что мир, в котором не будет нуждающихся, мир всеобщей свободы, еще не есть рай, поскольку существуют проблемы человеческого сердца и больного разума.

Обращаясь к собаке, он сказал:

— Значит, по-твоему, выходит, что Аутсайдер — прототип генетически сконструированного солдата. Что-то вроде… очень умной полицейской собаки, предназначенной для боевых действий?

«ОН СДЕЛАН ДЛЯ УБИЙСТВА. ОН ХОЧЕТ УБИВАТЬ».

Прочитав это, Нора пришла в ужас.

— Но это сумасшествие. Как можно управлять таким чудовищем? Оно же может повернуться против своих хозяев.

Тревис сел прямо.

— Почему Аутсайдер ищет тебя?

«НЕНАВИДИТ МЕНЯ».

— Почему?

«НЕ ЗНАЮ».

Пока Нора собирала карточки, Тревис спросил:

— Он и дальше будет искать тебя?

«ДА. ВСЕГДА».

— Но как такое существо может передвигаться не замеченным?

«НОЧЬЮ».

— Тем не менее…

«ТАК ДВИГАЮТСЯ КРЫСЫ».

Нора спросила с озадаченным видом:

— Но как Аутсайдер выслеживает тебя?

«ЧУВСТВУЕТ МЕНЯ».

— Чувствует тебя? Как это?

Ретривер долго соображал, несколько раз принимался отвечать и наконец разложил: «НЕ МОГУ ОБЪЯСНИТЬ».

— А ты его чувствуешь? — спросил Тревис.

«ИНОГДА».

— А сейчас?

«ДА. ОН ДАЛЕКО».

— Очень далеко, — согласился Тревис. — За сотни миль отсюда. И он может отыскать тебя на таком расстоянии?

«ДАЖЕ ДАЛЬШЕ».

— А сейчас Аутсайдер тебя выслеживает?

«ПРИБЛИЖАЕТСЯ».

Тревиса пробила холодная дрожь.

— Когда он разыщет тебя?

«НЕ ЗНАЮ».

Пес выглядел испуганным и дрожал.

— Скоро? Он скоро придет сюда?

«МОЖЕТ БЫТЬ, НЕ ОЧЕНЬ».

Тревис увидел, как побледнела Нора. Он положил ладонь ей на колено и сказал:

— Мы не станем убегать от него, черт нас дери. Мы найдем дом, поселимся в нем и будем ждать. Мы подготовимся к приходу Аутсайдера и сами разделаемся с ним.

Все еще дрожа, Эйнштейн стал тыкаться носом в карточки, и Тревис помог ему вывести: «Я ДОЛЖЕН УЙТИ».

— Что ты имеешь в виду?

«Я ПОДВЕРГАЮ ВАС ОПАСНОСТИ».

Нора обняла ретривера за шею и прижала к себе.

— Выбрось это из головы. Ты часть нас самих. Мы семья, черт возьми, и мы будем держаться вместе, как положено семье. — Она взяла в ладони песью морду и, приставив свой нос к его носу, внимательно посмотрела ему в глаза. — Если однажды я проснусь утром и увижу, что тебя нет, у меня разорвется сердце. — В глазах у нее стояли слезы, и голос дрогнул: — Понимаешь, мохнатая морда? Я не выдержу, если ты уйдешь.

Ретривер отстранился от нее и начал выбирать карточки: «Я УМРУ».

— Ты умрешь, если уйдешь от нас? — спросил Тревис.

Пес сложил еще несколько карточек и стал ждать, когда смысл его следующей фразы дойдет до них: «Я УМРУ ОТ ОДИНОЧЕСТВА».

В четверг, когда Нора уехала на машине к доктору Вейнгольду, Тревис и Эйнштейн отправились бродить по холмам и лесам позади дома, который они купили в красивом прибрежном районе Калифорнии под названием Биг Сюр.

На лишенных деревьев холмах осеннее солнце нагрело камни, а редкие облака легкой тенью скользили по земле. Бриз, поднявшийся с Тихого океана, с шуршанием шевелил сухие золотистые травы. Воздух был прохладен. Тревис чувствовал себя уютно в джинсах и рубашке с длинными рукавами.

В руках у него было короткоствольное самозарядное ружье двенадцатого калибра с пистолетной рукояткой. Он всегда брал его с собой на такие прогулки. Если бы кто-нибудь поинтересовался, зачем оно ему, он сказал бы, что вышел поохотиться на гремучих змей.

Там, где деревья росли густо, яркое утро меркло и воздух был холоднее. В такие моменты Тревис радовался, что догадался надеть байковую рубашку. Массивные сосны, небольшие рощицы секвой и лиственных деревьев, обычно встречающихся в предгорьях, плохо пропускали солнечные лучи, поэтому здесь царил вечный полумрак. Местами попадались заросли кустарника: непроходимые чащи вечнозеленых дубков, которые иногда называют чаппаралем, да множество папоротников в цвету благодаря частым туманам и влажному прибрежному воздуху.

Эйнштейн то и дело принюхивался к следам кугуаров и настаивал на том, чтобы Тревис посмотрел на отпечатки лап этих лесных кошек, оставленных в сырой почве. К счастью, пес хорошо понимал всю опасность преследования этих животных и подавлял в себе естественное желание пойти по их следу.

Ретривер удовлетворялся тем, что наблюдал за местной фауной. Часто в пути им попадались пугливые олени, пробегавшие по своим тропам. В местах, где они бродили, водилось много енотов, за которыми было интересно наблюдать. Хотя некоторые из них вели себя вполне дружелюбно, Эйнштейн знал: лучше их не трогать, и держался от них на почтительном расстоянии.

Однажды на подобной прогулке Эйнштейн очень удивился тому, в какой ужас приходят белки, когда он к ним приближается: застывают на месте и таращат со страху глаза. Видно даже, как колотятся их маленькие сердечки.

«ПОЧЕМУ БЕЛКИ БОЯТСЯ?» — спросил он у Тревиса однажды вечером.

— Инстинкт, — объяснил тот. — Ты собака, а они инстинктивно чувствуют, что ты можешь напасть на них.

«ТОЛЬКО НЕ Я».

— Конечно, не ты, — сказал Тревис, потрепав его по загривку. — Ты не сделаешь им ничего плохого. Но ведь белки об этом не знают. Для них ты — собака, ты пахнешь собакой, поэтому они тебя и боятся.