Дело о четырёх стаканах - Джизет

–Понятно, по-быстрому получу оружие, и глаз с Новикова не спущу.

–Да, правильно, особенно, если он попытается от тебя избавиться.

–Как мне тебе звонить в случае непредвиденных обстоятельств?

–Я сейчас поеду домой и поставлю телефон на зарядку. Точнее, сначала с уликами разберусь, затем с телефоном.

Овсов немного лукавил, с его аккумулятором всё было в порядке. Просто он не хотел, чтобы его смогли отследить по собственному аппарату связи. Дмитрий достал сим-карту из телефона и положил её в бардачок автомобиля. Затем он включил зажигание и покатился в сторону дачного посёлка.

Овсов не доехал до знакомых ворот с тремя замками около ста метров и поставил машину под развесистое дерево с низко свисающими ветками. Затем вылез из автомобиля и пошёл вдоль забора, даже не приближаясь к пыльно-каменистой обочине слегка виляющей дороги. Солнце светило ярко, каждый прохожий был виден издалека.

Через пару минут Дмитрий уже ощупывал стволы обеих яблонь, очевидно, пытаясь лёгкими прикосновениями напомнить, что он свой и мешать ему не следует.

Овсов взобрался на забор и оглядел довольно большое тёмно-серое строение. Попасть в дом без ключей и отмычек представлялось делом хлопотным и сложным. В первую очередь, следовало проверить все балконные двери и большие окна.

Спрыгнув вниз, Дмитрий обогнул дачу Гулина и обнаружил на втором этаже длинный коричневый балкон с двумя дверями и двумя окнами. Валентину Петровичу пришло в голову украсить стены своей дачной крепости выпуклыми камнями из известняка. Смотрелось красиво и солидно. Но безопасность оказалась никудышной. Никак не рассчитывал заместитель начальника УВД города Т., что его без всякого приглашения захочет посетить старший оперуполномоченный уголовного розыска этого же УВД.

Опираясь на камни, как на ступеньки, очень скоро Овсов установил, что обе трехстворчатые двери закрыты, но одно из окон гостеприимно распахнулось от первого же нажатия рук капитана милиции. Дмитрий аккуратно влез на подоконник и поймал себя на мысли о том, что осторожность в его действиях является лишней. Главная задача – это найти на Гулина любые улики, в крайнем случае, сильный компромат. О перспективе отсутствия положительного результата в его безумной выходке Овсов думать отказывался. В жизни Дмитрия очень мало вещёй играло действительно большую роль. Ему ужасно не хотелось подводить Алину, остальное особого значения не имело.

Дмитрий оказался в комнате с большой двуспальной кроватью. Интерьер дополняли несколько шкафов с движущимися зеркалами и огромный телевизор на стене. Разве Гулин женат? Дмитрий пожал плечами и подошёл к одной из зеркальных створок. Его взору открылось некое подобие витрины мужского магазина по продаже престижных костюмов. Различные оттенки дорогого материала бережно прикрывались широкими прозрачными пластиковыми накидками, висели плотно, но не мяли друг друга.

Следующий шкаф хранил несколько десятков пар туфель, тщательно расставленных на деревянных полочках. И если все костюмы отличались пастельными тонами, от болотного до цвета слоновой кости, то радужный спектр обуви буквально резал глаза. Внимание Дмитрия привлекли туфли из толстой крокодиловой кожи ярко-лимонного оттенка. Овсов попытался представить мероприятие, на которое он бы решился надеть подобную обувь, но ничего, кроме праздничного маскарада, в голову не пришло.

Дмитрий закрыл дверцу шкафа и вышел из комнаты. Куда идти и что искать, он не знал. Перед ним лежал широкий коридор с несколькими дверями. Овсов толкнул первую справа и очутился в гигантской гостиной, с длинным застеклённым буфетом, медным телефонным аппаратом в стиле 19 века на высокой тумбочке, огромным овальным дубовым столом и десятком тяжёлых стульев под старину. К буфету почти подкатился маленький двухъярусный столик на колёсиках, верх которого прятался под несколькими недопитыми бутылками армянского коньяка и квадратными стаканами. Дальний угол гостиной перегораживал телевизор, размерами напоминающий гандбольные ворота, и большие колонки, подключенные за чёрный экран, в котором, как в зеркале, отражалась вся комната. Там же, за телевизором, находилась дверь, и не успел Овсов засунуть туда свой нос, как справа от него тоненько пропела кукушка на часах, высунувшись из небольшого домика, украшенного переплетёнными веточками.

Дмитрий машинально повернулся на необычный птичий голос и обнаружил под часами несколько стеклянных кубов и прямоугольников. Они были заполнены разноцветной водой и образовывали довольно приятную для глаз композицию.

Овсов отступил на пару шагов назад и принялся рассматривать необычное произведение искусства. Он вновь, как и в обувных рядах, обнаружил подобие радуги, но уже не в яркой, а в более спокойной форме. Создавалось впечатление, что в одном месте собрались кусочек полуденного солнца, опушка весеннего леса, большой лист мягкого бархатистого лопуха, холодная гранитная кладка, которую обнимает снизу ласковая морская волна.

Дмитрий подошёл вплотную, в глубине волны таинственно мерцали два красных огонька. Казалось, что это солнце прострелило две дырки в лопухе и упирается своим пламенным взором в самое сокровенное дно.

Овсов оглянулся, он попал в комнату, из которой на балкон вела дверь. Её следовало открыть, чтобы освободить путь к быстрому отходу. Но тут на двухъярусном столике на колёсиках что-то блеснуло, и Овсов заметил, что между бутылок валяется столовый нож. Старший уполномоченный схватился за то орудие, которое ему предоставила судьба, и принялся разбирать произведение искусств неизвестного автора.

Дмитрий улыбнулся, почему же неизвестного? Одного из авторов он знал точно – Гулин Валентин Петрович. За последние недели Овсову лично пришлось убедиться в креативности своего начальства. Подполковник милиции оказался хорошим выдумщиком и фантазёром. Особенно в части раскрытия убийств и прочих уголовных дел.

Овсов осторожно снял заполненные ёмкости на пол и добрался до морской волны. По краю верхнего стекла, под которым мерцали огоньки, виднелся густой слой клея. Дмитрий не знал, что за жидкость находилась внутри и, несмотря на спешку, рисковать не хотел.

Он попытался зацепить столовым ножом клей и ему это удалось. Скрепляющий состав то ли размяк над водой, то ли рассохся на воздухе, но отслаивался хорошо. Очень быстро Овсов освободил верхнее стекло от клея и втиснул лезвие ножа под плоскость, закрывающую ёмкость. Дмитрий осторожно поднял стекло и прислонил к стене. Затем принюхался к содержимому куба. Ничем опасным не воняло. Дмитрий решился и окунул руку на самое дно, к заветным огонькам, схватил их и вытащил наружу.

На его раскрытой ладони крутила изящным хвостом маленькая изумрудная ящерица. Разумеется, её глаза ничем иным, как рубинами, и не могли быть.

–Тринадцатая ящерица, – словно знакомясь, негромко произнёс Дмитрий и, не дожидаясь, пока с японского драгоценного зверя стечёт вода, повернулся налево и широко шагнул в сторону балкона, размышляя о том, что лучше: осторожно сползти по камням до земли или сразу прыгнуть вниз. При этом Овсов оторвал взгляд от изумруда с рубинами и заглянул вглубь стоящего перед ним телевизора. То, что он там увидел, напоминало то ли дурной сон, то ли «боевик» с нехорошим финалом. За его спиной стоял Гулин Валентин Петрович, укоризненно покачивал головой и поднимал правую руку с пистолетом.