Королева эльфов. Зловещее пророчество - Бернхард Хеннен

Но в рефутиуме разрушат ее душу, в этом Балдуин был уверен.

Он не знал, что с ней сделают, но девушка-цветочница умрет.

Она станет чем-то другим, когда выйдет из ворот, чтобы выполнить первое поручение своего короля.

— Вставай, Жеан! — с холодной ненавистью в голосе произнес Кабецан. — И смотри, не вздумай и слезинки пролить в эту ванну! Слезы полны ядовитых солей!

Возможно, мальчик не услышал его. Как бы там ни было, он остался лежать.

— Танкрет!

Лейб-гвардеец наклонился и схватил Жеана за плечи. Поставил на ноги. Одна рука осталась на шее мальчика.

— Жеан, как за таким безупречным лицом, в таком нежном и юном теле может таиться столько низости? Ты оскорбил меня, обозвал лжецом, а теперь еще и пытался отравить. Ты разочаровал меня. Так же как и Гийом.

— Я не хотел… — всхлипывал Жеан. — Я…

— Прекрати плакать! Танкрет, высуши его слезы!

На миг воин оторопел. Балдуин наслаждался этим мгновением. Гофмейстер знал, что гораздо умнее выполнять приказы короля незамедлительно. И Танкрет тоже знал это! Воин сорвал полотенце с бедер и отер мальчику лицо. Но это помогло мало. Малыш просто продолжал плакать.

— Жеан, — голос короля звучал примирительно, — ты не хотел меня обидеть. Ты не такой, как Гийом, правда?

Мальчик кивнул, насколько позволяла рука Танкрета на шее.

— Ты наверняка сделал бы все, чтобы помочь мне. Если бы ты мог помочь мне, ты не оставил бы меня в беде?

— Нет, конечно же нет, — продолжал всхлипывать Жеан.

— Тогда, прошу тебя, перестань плакать. Все эти слезы из-за недоразумения…

Жеан боролся с собой. Прошло некоторое время, прежде чем ребенок взял себя в руки и перестал плакать. Но страх еще не ушел, это было очевидно. Малыш чувствовал, что что-то не в порядке.

— Значит, ты хочешь помочь мне?

Жеан старательно закивал.

— Иди сюда. — Старый король немного повернулся в ванне. По воде поплыли розовые лепестки. — Видишь маленькое углубление там, на краю бассейна?

Мальчик снова кивнул. Из его груди вырвался громкий всхлип, но он сумел удержаться от слез.

— Положи туда голову, маленький мой. Это место очень удобно. Это место мой каменотес создал для того, чтобы там могла отдохнуть голова. Я тоже так часто делаю.

Ребенок повиновался. Он наивен, с горечью думал Балдуин.

Все они такие. Он видел это не впервые. Едва Жеан положил голову в углубление, Танкрет ткнул его коленом в спину, схватил за русый парик, сорвал его и швырнул вперед, чтобы затем вцепиться в настоящие волосы. Он сильно запрокинул Жеану голову, вынул кинжал и перерезал горло. Брызнула струя крови и пролилась в ванну, где образовала водовороты в жуткой гармонии с розовыми лепестками. Мальчик не издал ни звука.

Танкрет заставил его истечь кровью, словно скотину.

А Кабецан откинулся в воде и удовлетворенно вздохнул.

— Знаешь, Балдуин, алхимики несут чепуху о живой воде, целыми столетиями с огромным упорством ищут этот чудесный эликсир. А ведь его так просто найти! Живая вода течет по нашим венам. Это кровь. Кровь Жеана может смягчить мою боль лучше всякой пасты и притираний, которые наносили когда-либо на мою кожу все эти шарлатаны.

— Как скажете, ваше величество.

Балдуин с трудом сдерживал тошноту. Как же ненавидел он это чудовище! Но гофмейстер не отваживался поднять руку на Кабецана или принять участие в заговоре. Это пытались сделать дюжины людей, и все потерпели неудачу.

— Ты действительно выглядишь нехорошо, Балдуин. Тебе тоже следовало бы войти в эту ванну. Конечно, только после того, как из нее выйду я. Танкрет тоже иногда так поступает.

Сила крови разглаживает и омолаживает кожу. И усиливает тело. Если ты выпьешь немного воды, то заметишь, как она оздоровит твои кишки и печень. Детская кровь — поистине средство от всех недугов!

— Не знаю… — с трудом произнес Балдуин. На самом деле он знал совершенно точно! Ему не хотелось еще больше впутываться в преступления своего короля. — Думаю, было неразумно убивать именно Жеана. Его сестра будет ждать от него писем…

Кабецан отмахнулся и словно угорь повернулся в кровавокрасной воде. Обеими руками хлопнул себя по лицу, чтобы вода окропила пятна на его больной коже. Балдуин с ужасом обнаружил, что король действительно пьет эту воду! Полощет ею горло.

— Ты напишешь письма, Балдуин, — наконец произнес он. — Мальчик все равно мог написать только парочку имен святых.

Она еще никогда не получала от него писем. Так что рисуй буквы старательно, как это делают дети, и напиши ей, как чудесна жизнь при дворе.

— Но что, если она что-то заподозрит? Я почти ничего не знаю о них. Я не сумел бы ответить ни на один вопрос об их прошлом.

Король одарил его кровавой улыбкой.

— Я целиком и полностью полагаюсь на твою изобретательность, Балдуин. Ты справишься. Я знаю, как важно для тебя меня не разочаровывать.

Гофмейстер поклонился.

— Могу я теперь идти, ваше величество?

— Можешь раздеваться.

Холодный ужас сковал тело Балдуина.

— Я…

— Стыдишься? Я уж как-нибудь вытерплю вид тела старого человека. Оно не будет выглядеть хуже моего.

— Я… Благодарю, но я…

— Мой дорогой друг, мне хотелось бы, чтобы ты вошел в одну ванну со мной. Тебе пойдет это на пользу. Я знаю.

Иногда хороших друзей нужно заставлять делать шаг к своему счастью. Танкрет наверняка мне поможет, если уговоров окажется недостаточно.

Лейб-гвардеец одарил Балдуина отвратительной улыбкой.

Их антипатия была взаимной.

— Ты всегда был мне хорошим советником, Балдуин. Настолько хорошим, что я не могу представить двор без тебя.

Поэтому я позабочусь о твоем здоровье. Немного кровавых процедур тебя ободрят. Доверься мне.

Никодемус протиснулся сквозь ряды серокожих. Он был рад, что выбрался из туннеля. Долина казалась ему не очень хорошим местом. Он бывал в других оазисах Сожженных Земель, но ни один не был похож на этот. Жутко! Здесь прошлое не желает успокаиваться.

Лисьехвостый посмотрел вниз, на крепость. На огни. Три освещенных окна. И был еще четвертый огонек. Перед крепостью.

Здесь была всего одна-единственная тропа альвов. Лутин помнил карту магических троп. В его роду она была создана.

Это была одна из тайн полулисиц. Они изучили Золотую Сеть лучше остальных детей альвов. Слишком часто приходилось им с ее помощью скрываться. Никодемус знал, что здесь однаединственная тропа. Она пересекала долину. Прямо посреди этой жуткой пирамиды. Теоретически сойти с тропы альвов можно было в любом месте. Но поступать так было сущей глупостью. Они не были созданы для этого. Нужна была точка пересечения. И чем больше троп пересекалось в одном месте, тем лучше! Проходить через звезду, созданную двумя линиями, было очень опасно. Можно было совершить временной прыжок или вовсе сгинуть. Ни один лутин, который хоть сколько-то дорожил своей честью, не стал бы пользоваться звездой альвов, в которой пересекалось меньше четырех магических троп.