Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории - Владимир Рудольфович Соловьев

– Я всегда говорил, что материал, который у меня есть, я не унес с собой, он весь в уголовном деле, он весь остался в прокуратуре. Поэтому швейцарцы до сих пор расследуют дело по «Мабетэксу», и наша прокуратура не может его прекратить, несмотря на все желание. Расследуется дело «Аэрофлота», хотя от него отстранили хорошего следователя Волкова. До сих пор так или иначе расследуется дело по фирме «Нога» и целый ряд других уголовных дел. Причем ведется международное расследование. Это и подтверждает правоту моих слов, что к коррупции причастны самые высшие руководители нашего государства.

– Но тогда не понимаю: они ж там не идиоты наверху?

– Нет.

– Как же они вас назначили генеральным прокурором?

– Я сам удивляюсь. Я не рвался, мне предложили. Видимо, допустили элементарную ошибку.

– Так, с костюмами-то что? Вас обвиняют и в том, что вы получили в качестве взятки какое-то немыслимое количество роскошных костюмов…

– Эта информация не соответствует действительности, я заплатил за них 6200 долларов.

А теперь о кассете, на которой запечатлен человек, развлекающийся с двумя девушками… Я, кстати, не очень понял, как можно показывать по телевидению кассету, которая, наверно, является материалом дела.

– Там букет нарушений законов. Во-первых, даже если предположить, что на той кассете я, такого рода кассету нельзя показывать по телевидению, это запрещено законом о СМИ. Во-вторых, в данном случае это грубое вмешательство в частную жизнь.

– Да…

– Можно по каждому человеку найти такие эпизоды и показать… А на что существует тайна, неприкосновенность частной жизни? В данном случае телевидение действовало по указанию президентских структур, это был способ давления на меня, чтобы я прекратил расследование уголовных дел, затрагивающих людей из высших сфер. Так что с любой точки зрения все это сплошное нарушение закона.

– Юрий Ильич, так кассета настоящая или нет?

– В каком смысле настоящая?

– "Коммерсант-Дейли" в 1999 году написал, что шеф ФСБ В. Путин назвал кассету подлинной.

– Мне недавно пришел факс из Германии. Один мой приятель, заинтересованный в этом, увидел фотографию человека, который на меня похож на сто процентов, по сути. Я, когда посмотрел эту фотографию, не поверил. И он вступил в контакт с этим человеком. И тот ему поведал очень интересную историю, сейчас я занимаюсь анализом этого, не исключено, что использовался двойник.

– Юрий Ильич, насколько я понимаю, дело с кассетой умерло, официально было закрыто, и вам не инкриминируется этот эпизод.

– А как он может инкриминироваться? Сейчас расследование продолжается вокруг только костюмного эпизода. Но, поскольку оно бесперспективно, у меня нет сомнений, что дело будет прекращено.

– Значит, власти вы не угодили, вас давили, давили, а кандидатом в президенты-то вы зачем пошли? Ведь очевидно, что шансов победить не было. Безусловно. Я просто хотел привлечь внимание российской общественности, чтобы народ узнал об угрозе коррупции в нашей стране. Это, пожалуй, главная опасность для страны. И по сути это было продолжением моей борьбы, которую я начал как генеральный прокурор. Все, что я хотел сказать российскому народу, я сказал. Я сожалею, что граждане не поняли многое из того, что я говорил, это отразилось на результатах голосования.

– Юрий Ильич, кто же Листьева-то "заказал"?

– Сейчас оперативная работа по этому делу, я знаю, фактически не ведется. Но все равно расследование будет продолжено, все равно шансы, пусть минимальные, сохраняются. Поэтому я не могу, к сожалению, сказать…

– Но личность из телевизионных кругов?

– Да, достаточно известная фигура.

– А вы как до сих пор живы? Что, исчезло мастерство у ребят по автокатастрофам, внезапной острой сердечной недостаточности?

– Видите ли, подготовка такого рода акций сопряжена с большим риском. Возьмем случай с губернатором Кемеровской области Аманом Тулеевым. Если верить версии следствия, а у меня нет оснований не верить, то очень основательная была подготовка. Однако не получилось, стало достоянием гласности. А за мою безопасность отвечает Федеральная служба охраны, поэтому не так все просто, велик риск самим организаторам этой акции оказаться на скамье подсудимых. А может, решили другими методами со мной бороться. Точный ответ могут дать только потенциальные заказчики…

– Да. Многие знания – многие печали. Скажите, есть хоть кто-то наверху, кому верить-то можно?

– Я думаю, есть.

– А по вашему ведомству к кому из ныне действующих политиков меньше всего вопросов?

– Это Юрий Федорович Яковлев, председатель Высшего арбитражного суда. Другое дело, что система арбитражных судов у нас сильно коррумпирована, и Юрий Федорович не хочет этого видеть, он закрывает на это глаза и очень болезненно воспринимает такого рода критику. Но сам в личном плане, конечно, он не вызывает никаких вопросов. Есть и много других порядочных людей.

– Все-таки есть?

– Есть.

– Юрий Ильич, позвольте такой сложный вопрос. Представим такой треугольник. Убийство Листьева – история с коробкой из-под ксерокса, набитой долларами, которую выносили из Белого дома после победы Ельцина на выборах 1996 года, – дело «Аэрофлота»… Потенциальный заказчик вашей дискредитации к какому из углов этого треугольника тяготеет?

– Можно я промолчу…

– Но круг подозреваемых я определил правильно?

– Во всяком случае, эти фигуранты по делу серьезно разрабатываются.

– Когда-нибудь накажут за коробку из-под ксерокса?

– Я думаю, что нет. Это частный случай грубейшего нарушения законодательства о выборах. Избирательная кампания 1996 года незаконно финансировалась, и это лишь один из эпизодов, который всплыл наружу. Другое дело, что существовала негласная договоренность между двумя основными лидерами по вопросам финансирования, и каждая из сторон закрыла глаза на то, что были допущены нарушения.

– Что для вас самое дорогое в книге "Вариант дракона"?

– То, что я сумел сказать людям правду. Пройдет пятнадцать-двадцать лет, и об истории будут судить не только по заказным статьям, которые обрушила на меня пресса, а и по книге, книга останется.

– Спасибо, Юрий Ильич. Пятнадцать лет небольшой срок.

– Да.

– Поживем – увидим.

– Все правильно. Увидим.

‹7 ноября 2000 г.›

– Я не знаю, как правильно представить Юрия Михайловича Батурина. Можно сказать, что летчик-космонавт, можно сказать, что известный политический деятель, можно сказать, что преподаватель наиболее престижных российских учебных заведений, потому что с одной стороны – это МГУ, с другой – Физтех.