Завет Христа - Ульрих Хефнер

— Фабрицио, что случилось?

Том увидел, что из шеи Дьявола торчит рукоятка ножа. Мужчина, шатаясь, шел к столу. Наконец он рухнул на пол и потащил стол за собой. Керосиновая лампа упала прямо на извивающегося и барахтающегося на полу незваного гостя, из раны в шее которого фонтаном била кровь.

— Вот что у меня есть для тебя! — холодно прошипел старый профессор.

Сообщница Дьявола направила оружие на старика и вылила на него поток французской брани.

Том сунул руку в карман своих широких брюк, но не успел достать пистолет, как женщина выстрелила. Первая пуля попала Юнгблюту в бок, вторая пролетела мимо. Внезапно вспыхнул огонь. Вытекший керосин загорелся и зажег ковер. Когда женщина хотела выпустить в профессора третью пулю, Том спустил курок. Он не целился, однако его пистолет был направлен на женщину. Он попал ей в руку, но это не помешало ей еще раз выстрелить. Пуля снова попала в тело профессора. Тогда Том вновь спустил курок. На этот раз он лучше прицелился, и женщина развернулась и пораженно уставилась на него. Прежде чем она смогла навести на него оружие, Том выстрелил в третий раз. Женщину отбросило в сторону, и она упала. При этом она потеряла оружие. Том вскочил и оттолкнул пистолет блондинки подальше. Она испуганно посмотрела на него. Том прицелился ей в голову. Какое-то мгновение он боролся с искушением застрелить ее. В его голове носились воспоминания — воспоминания о Джине, о Джонатане Хоуке, об Аароне, обо всех его друзьях, которых он потерял из-за коварных ударов этой банды убийц. Однако разум все же победил, и он отвел оружие.

Между тем огонь охватил стол и часть инвентаря. Том повернулся к профессору, который сидел мешком в своей инвалидной коляске и тихо хрипел.

Рим, Sanctum Officium…

Отец Леонардо вылетел последним рейсом «Алиталии» из Мюнхена в Рим и заснул в самолете. Он узнал, что кардинал-префект уже в десять часов утра снова отправится в Южную Америку. Но на этот раз от него так просто не отделаются, на этот раз префекту придется держать ответ.

Было начало девятого, когда отец Леонардо преодолел длинный коридор и ворвался в покои префекта. Монах, сидевший за письменным столом у двери в кабинет кардинал-префекта, окинул ворвавшегося к нему священника недоверчивым взглядом.

— Мне нужно к префекту, — резко заявил отец Леонардо.

Монах сочувственно улыбнулся.

— Он занят. Готовится к отъезду, — и перевернул страницу книги, лежавшей перед ним на столе. — Свободное время у него появится только на следующей неделе.

Отец Леонардо улыбнулся.

— Это, к сожалению, слишком поздно, — ответил он, а затем неожиданно проскочил мимо монаха и открыл дверь в кабинет префекта.

— Стойте! — закричал ему вслед монах. — Святой отец, вы не можете так просто…

Конца фразы отец Леонардо не услышал, поскольку захлопнул за собой дверь.

Префект стоял за письменным столом и говорил по телефону. Он недоверчиво посмотрел на отца Леонардо. Лицо его стало белым как мел, когда он прочел выражение глаз священника. Он нерешительно повесил трубку.

— Да что на вас нашло, что вы врываетесь в мою комнату без предупреждения?! — возмутился префект.

— Кто стоит за Cortfriere Jesu Christ? — спросил отец Леонардо, не обращая внимания на слова префекта. — Вы также принадлежите к этому братству?

Префект робко улыбнулся.

— Отец Леонардо, вы ведь разумный человек.

Отец Леонардо свирепо сверкнул глазами. Дверь открылась, и монах, сидевший в приемной за столом, вошел в комнату вместе со своим братом по вере.

— Извините, Ваше Высокопреосвященство, — подобострастно произнес монах. — Но он просто прошел мимо меня. Прикажете избавить вас от его присутствия?

Кардинал-префект примирительно поднял руки.

— Все в порядке, оставьте нас одних, — ответил он.

Оба монаха исчезли.

— Сядьте, мой неистовый друг, — елейным голоском проговорил префект.

Его голос неожиданно зазвучал мягко и нежно, как у отца, который беседует с сыном. Однако отец Леонардо не доверял этому голосу, как не доверял и префекту, поскольку тот, в конце концов, сознательно послал его на миссию, которая с самого начала была обречена на неудачу.

— Вы злоупотребили моим служебным рвением, — заметил отец Леонардо. — Вы были в библиотеке и изъяли дело о братстве Христа, ни слова мне об этом не сказав.

— Я просто собирал информацию, — уклончиво ответил префект.

— А в Эттале? Вы просто нанесли визит вежливости?

Кроткая улыбка сошла с лица префекта.

— Ну ладно, я не стану оспаривать тот факт, что убийства наших братьев по вере в Германии вызвали у меня беспокойство. Но мой долг как префекта, как представителя нашей святой церкви состоял в том, чтобы собрать всю информацию на месте.

— Ваш долг состоял также в том, чтобы поставить меня в известность об этом. В конце концов, вы поручили мне расследование этого дела. Или вы послали меня в длительное путешествие в Иерусалим только лишь для того, чтобы успокоить свою совесть — или совесть кардинала Боргезе?

Кардинал-префект откинулся на спинку стула.

— У вас было задание: обнаружить Хаима Рафуля, но вы не справились. По этой причине я вынужден был сам приложить усилия для выполнения задания.

— Я нашел его, — возразил отец Леонардо.

Префект недоверчиво посмотрел на него.

— Его распяли головой вниз. На Кёнигзее, но вы, разумеется, уже знаете об этом.

Префект откашлялся.

— Я слышал об убийстве у подножия Вацманна. Но я не знал, что речь идет об этом еретике.

— Я думаю, вы знаете больше, чем готовы признать. Что с этим братством нечисто? И почему два наших брата по вере должны были умереть ужасной смертью? Они предали нашу церковь? Насколько я слышал, оба были специалистами по древним восточным языкам. Или им пришлось умереть из-за того, что они обнаружили некую тайну, которую нельзя было открывать общественности? А может, вы даже позаботились о том, чтобы этих людей убили?

Лицо префекта медленно залила краска гнева.

— Что вы себе позволяете? — прошипел он.

— Я думаю, полиции будет очень интересно узнать, как глубоко наша церковь замешана в убийствах. Возможно, детектив из немецкой полиции будет мне благодарен за кое-какие намеки. Мир стал единым, так что итальянские органы власти тоже наверняка…

— Вы знаете правила?

— Почему я должен придерживаться правил, если сам префект не считает это необходимым? Мне нечего терять. Я вовсе не хотел работать здесь, в Риме, я вовсе не хотел выполнять задания Sanctum Officium. Так чего же мне бояться?

Префект встал.