Диалектика глобализма - Евгений Ильич Грицаев

действует везде, а процесс во всех случаях один и тот же. Это точечные черные дыры или его частные случаи, которые обуславливает действие объективных отборов. Так что «равновесие, ведущее к концу света» может быть только направленным на этот конец. Однако это не диалектическое равновесие социетального толка.

Мы уже знаем, что направленность, как движущая сила развития сообщества, обязательно сопровождается диалектизацией, динамизацией из-за невозможности оставаться единым абсолютом. Социальная поляризация субъективно (количественно) выглядит как разделение на два полюса: положительный и отрицательный. Поляризация объективно (качественно) – это обязательно диалектическая связка, целостность которой не может существовать иначе, кроме как в направленном процессе социетального глобализма. Их целостность не имеет начала или конца. На смену одного социума обязательно приходит новое образование, которое по уровню развития не может быть более низким. Конец в диалектике означает лишь становление целостности. В случае социетального глобализма – это бесконечное развитие социетального пространства сообщества вместе со своими гражданами.

4.10. Цифровизация ведет в мир случая

Цифровизация – несомненное благо для человеческой цивилизации, как и многие другие технико-социальные достижения нашего бытия. Но за каждое благо нужно платить, всякое благо необходимо уметь использовать разумно. Часто оказывается, что человек к этому не готов физически или психологически. Тогда наступает время разброда, которое постоянно напрягает и учит субъективности, как личностные, так и социальные. Это историческая необходимость. Цифровизация – это помощник человека, который количеством помогает качеству.

С другой стороны, глобалисты представляют цифровизацию как нечто, которое в будущем заменит человека и подомнет его под себя. Хотя бы в качестве искусственного интеллекта на цифровой платформе. Такая позиция имеет немалый дуальный душок конца 19-го века. Известная метафизическая дилемма «или – или» не должна стоять на повестке сегодняшнего дня. Диалектический алгоритм связывает «да» и «нет» в единую целостность.

Однако остается некоторый негативный оттенок цифровизации за счет недостаточной формализации живого существования, который выхолащивает «цифра». А переинформированность мешает разуму обрести достойное место в вопросах использования современных благ. Значит, нужно разумное сочетание интересов и возможностей, мотивов сообщества и стремлений личностей в ходе социетального глобализма, направленного на созидание. Чего не делают глобалисты, явно недоучитывая активную роль личности в его отношении к цифровизации, навязывая его негативные стороны.

С третьей стороны, антиглобалисты чрезмерно выпячивают возможности технической стороны цифровизации, перенося ее на социетальный глобализм. Так становятся «страшилки» от антиглобалистов в виде угроз чипизации, ограничения в правах и свободах, дискриминации и сегрегации. А также порабощения человека слежкой за каждым его шагом. Здесь необходимо задавать себе сакраментальный вопрос «Зачем?» Здравый смысл таких лжемероприятий напрочь отсутствует. Кому нужно закабалять простых людей, да еще в условиях глобального кризиса? Ответ может быть лишь такой: «Мировому правительству» глобалистов, в утопии которого человечество уже убеждалось не раз. Последний пример из этой серии: неразумие Гитлера, рвушегося к мировому господству.

Таим образом цифровизация это вполне закономерное следствие действия социетального глобализма, который пытаются извратить с обеих сторон, как глобалисты с трансгуманистами, так и антиглобалисты. Выход видится снова и снова в разумном отношении и умелом использовании благ современного прогресса…

Та же цифровизация ведет в мир случая. Это лишь временное отупление разума. Примитив цифрового мышления и переизбытка информации налицо. Как это влияет на химическую и физическую глобализацию? Цифровизация и потеря смысла характерна для субъективистского глобализма, который должен отметаться разумом объективности. В отношении к человеку цифровизация это инструмент превращения его в пресловутого «постчеловека». Так напыщенно трактуют это некоторые футурологи, говоря даже о революции в умах под действием «цифры». Однако математизация ума приводит лишь его ослаблению, поскольку заметно ухудшается качество рефлексии при переходе от непрерывности к конкретному.

Новейшие технологии обычно не учитывают роль случая в ходе социетального глобализма. Поэтому цифровизация имеет обратную сторону в виде прямого воздействия на личность объективных тенденций. В том числе точечного и структурного воздействий. Известный футуролог Макс Мор, например, ввел понятие «экстропии» как меры организации интеллекта. Но при этом не учитывалось влияние хаотизации со стороны случая, которое неизбежно приводит к ослаблению интеллектуальной потенции. Такое ослабление есть прямое следствие искажения равновесий социетального глобализма из-за упрощения формализации при цифровых воздействиях на личность. Играет немалую роль при этом разброс информации по тематике в ходе цифровизации, который приводит к ухудшению блочного восприятия субъективностями, как личностной, так и социальной.

Цифровизацию вряд ли целесообразно было притягивать к человеку под эгидой трансгуманизма, о котором еще предстоит говорить. При этом как можно говорить о формировании «нового интеллекта», искажая ментальное качество путем материальных воздействий. К тому же цифровизация с его направленностью на случайность без образования целостных структур непременно потерпит фиаско в деле создания «искусственного человека». Помимо аморализма подобных действий, возникает вопрос смыслового толка: «Зачем создавать нового человека?»

Вопросы реинкарнации и перенаправленности души под действием новейших технологий, в том числе цифрового толка, уводят исследователей в дебри средневековых мистических культов. Копирование или клонирование мозговых человеческих структур принципиально не может вдохнуть в них жизнь даже при бесконечном приближении цифровых технологий к непрерывности духовного содержания. При этом бессмертие конкретной «цифры» принципиально невозможно. Это давно доказано, например, в теореме Гёделя или в континуум-гипотезе Кантора. Зачем человеку или его копии такое бессмертие? – вопрос не поддается никакому осмыслению.

Человек-личность является не только уникальным образцом «генной информации», но и духовностью высшего плана. Тем более что сама такая информация, независимо от того, в цифровом или ином формате, не существует сама по себе. Этот глубокий вывод должен сразу насторожить исследователей. Ведь геном не будет служить образцом одухотворения даже в бесконечном приближении – его требуется оживить, то есть вложить в него душу. Никакой перенос, статический или «динамический» не позволит «цифре» обрести непрерывность социетального глобализма. Сознание или осознание как процессы вообще лишены пространственности и возможности переноса. В подобных заблуждениях легко прослеживаются корни в виде аморального в данном случае материализма.

Поэтому так называемые гностики, например, из чертогов «Нью Эйдж», мечтают подобно Фридриху Ницше создать сверхличность, которая смогла бы подчинить себе человеческую цивилизацию. Они выражают крайнюю утопию мистиков и фантазеров времен масонских лож. Человек не вхож в мир духов не потому, что еще не оцифрован, а потому, что феноноуменен. В этом отношении грош цена оказывается материалисту, мечтающему попасть в мир диалектики социетального глобализма лишь мечтами или механистическими методами даже новейшего пошиба оцифровывания. Ведь как можно сравнивать мозг с «нейрокомпьютером» или квантовым компьютером, отрывая его от нематериального сосуществования. Ясно одно: цифра должна входить в бытие, но она не должна вытеснять духовную сферу. Иначе подобное выглядит прямым кощунством.

Цифровизацию было бы более корректно называть информационной революцией с