Тайные смыслы Второй мировой - Алексей Кофанов

В любом случае следует достигнуть Сталинграда или же, по меньшей мере, подвергнуть его воздействию нашего оружия в такой степени, чтобы он перестал служить военно-промышленным и транспортным центром.[234]

Для занятия удлиняющейся в ходе этих операций линии фронта привлечь союзников. Севернее расположить венгров, затем — итальянцев и далее к юго-востоку — румын.

Адольф Гитлер [497]

— Ну вот! — ядовито усмехнется мой критик. — Гитлер сам планировал на юге наступать, так что Сталин тут ни при чем!

Ага. Тогда объясните: почему он еще за год велел готовить оборону Сталинграда? Зачем по периметру будущего прорыва немцев расставил стратегические резервы? Какие еще доказательства изначального замысла Сталина вам нужны??

Несомненно, он хотел, чтоб немцы двинули на юг. Во-первых, он планировал это еще в октябре 1941-го. Во-вторых, итогом удара немцев стало их сокрушительное поражение. Включите логику: если вы давно задумали некое событие, и оно принесло вам удачу — то по чьей воле оно произошло?

И варианта тут два:

1) либо Сталин НЕ знал о планах Гитлера, и они совпали случайно;

2) либо он ПРЕДУГАДАЛ идею фюрера — и воспользовался вражеским броском, как дзюдоист: в этом виде борьбы главное — повалить противника, пользуясь его собственной силой и весом.

Второе мне кажется более правдоподобным.

Тогда вы спросите:

— Но как же приказ «Ни шагу назад»? Что-то он не особо похож на заманивание!

А вы на его дату посмотрите: 28 июля. Немцы уже почти дошли до Сталинграда, залезли в ловушку. И теперь ее следовало захлопнуть!

Сталин понимал, что все процессы развиваются постепенно, и разом прекратить отход невозможно. Прежде чем войска начали буквально исполнять повеление «ни шагу назад», прошло еще два месяца. Так что приказ был своевременным.

Отступали мы все медленнее, с ожесточенными боями. В середине августа немцы подошли к Сталинграду вплотную, их темп постоянно снижался. Лишь спустя месяц некоторым вражеским частям удалось войти в черту города, уже почти напрочь сожженного бомбежками и артиллерией. Уличные бои затянулись на четыре с половиной месяца! Иначе говоря, немцы в них увязли.

И вот только тогда, в середине сентября, Сталин посвятил начгенштаба Василевского и заместителя Верховного главнокомандующего Жукова (главных военачальников) в свой план: окружить застрявшего в Сталинграде врага. До того вождь держал план в тайне даже от них!

Слушаем А. Василевского: «Сталин ввел режим строжайшей секретности на всю подготовку операции. Нам в категорической форме было предложено не сообщать о ней даже членам ГКО[235](! — А. К.). Мы с Г. К. Жуковым могли донести до командующих фронтами лишь то, что непосредственно касалось каждого из них, — и ни слова больше.

Жукову и мне было предложено выехать под Сталинград, чтоб уточнить все необходимые детали. Г. К. Жуков отправился на Сталинградский, я на Юго-Восточный фронты»[236][498].

Оцените степень секретности! Вождь посвятил в свои планы лишь двух человек во всей стране!

Читаем Василевского дальше: «переписка и телефонные разговоры, связанные с предстоящим контрнаступлением, были категорически запрещены; распоряжения отдавались в устной форме и только непосредственным исполнителям; сосредоточение войск из резерва Ставки Верховного главнокомандования и перегруппировка войск внутри фронтов производилась только ночью» [499].

Но даже Жуков не знал всей правды!

Одновременно с окружением Сталинграда мы начали наступать на севере, в районе Ржева (операция «Марс»). О ней мало говорят, ведь она вроде бы не дала результатов: выбить врага из Ржева не удалось.

Однако интересно: руководил «Марсом» Жуков! А немцы уже твердо усвоили, что его посылают на главное направление. Больше того: мы намеренно допустили «утечку информации» о том, что у Ржева готовим главный удар (об этом писал П. Судоплатов).

А вот Жукова Сталин использовал втемную. Маршал знал, что операция вспомогательная, но не догадывался, насколько… Это было нужно, чтобы он наступал в полную силу, и немцы блефа не разгадали.

— С чего ты взял, что «втемную»? — усомнится скептик.

А вы читайте самого Жукова! Вот он жалуется: «Противник разгадал наш замысел и сумел подтянуть к району действий значительные силы с других участков… Немецкое командование вопреки нашим расчетам значительно усилило здесь свои войска, перебросив их с других фронтов» [500] (курсив мой. — А. К.).

Не «разгадал» и не «вопреки» — а в точности по плану Сталина! Немцы, как и Жуков, поверили в РЕАЛЬНОЕ наступление у Ржева и не посмели перебросить оттуда войска на юг. Хуже того: к Ржеву стянули силы с других фронтов! Потому сталинградский триумф стал возможным.

Но пока чуть вернемся назад.

В сентябре немцы пробились к городу, завязались жестокие уличные бои.

Вот тут мы фюрера и поймали на «любви к мелким эффектам». Ведь военного смысла брать Сталинград уже не было: бомбежки и обстрелы и так превратили город в груду руин. Промышленность почти встала, транспортный узел не функционировал, к Волге немцы тоже вышли и простреливали ее насквозь… Удерживай блокаду малыми силами, а основные пусти на то, что действительно важно: на захват кавказской нефти или Москвы.

Но фюреру ПОЗАРЕЗ нужно было взять Сталинград! Не в военных целях, а, простите за выражение, в духовно-нравственных… На том мы его и подловили.

Сталин же дешевым тщеславием не страдал, и оборона самого по себе «города имени себя» его не волновала. Он мыслил шире. Уличные бои понадобились не для защиты города, а для того, чтобы сковать крупные силы врага — настолько долго, чтоб успеть подготовить их охват. (Повторяю: план окружения Сталин сообщил двум своим помощникам ровно при начале уличных боев.)

И наша операция разбилась на две части:

— кто-то в бетонной пыли дерется с немцами за каждый дом, месяцами, в лютых мучениях;

— а кто-то другой затем проводит эффектное окружение и получает всю славу…

Первая, неблагодарная, задача выпала 62-й армии генерала Василия Чуйкова. Ей противостояла 6-я армия вермахта (командующий — Фридрих Паулюс). Вроде бы армия на армию, силы равны… Но нет. Дело в том, что в 62-й было 80 000 человек, а в 6-й — 330 000.[237]