Я говорил, что лучше промолчать? - Эстель Маскейм

Он выводит всхлипывающую маму в коридор. Вслед за ними палату покидает и инспектор Джонсон. Вместо него на пороге появляются Пол и Дженис. Вновь воцаряется тишина.

Устало закрываю глаза и лежу, затаив дыхание. Сердце медленно и гулко стучит в груди. Наверное, Гонсалес собирается рассказать маме все без утайки. Вот-вот ее жизнь разобьется вдребезги. Не знаю, смогу ли я это выдержать.

Еще секунда – и раздается отчаянный вскрик мамы, переходящий в судорожные рыдания. Ее душераздирающий плач звенит у меня в ушах, становясь все громче и громче. Теперь мы оба задыхаемся от горя. Я так старался оградить ее от этой боли…

Вся в слезах, мама вновь влетает в палату. За ней показываются полицейские, но сейчас я могу смотреть только на маму. Она держится за сердце, словно надеется не дать ему распасться на тысячи осколков. Гляжу в ее несчастные глаза, и во мне словно что-то обрывается.

– Мама… – шепчу я.

Четыре года я жил в страхе, и сегодня все закончилось. На меня вдруг накатывает невероятное облегчение, и я тоже принимаюсь плакать. Мне так хочется, чтобы мама прижала меня к себе и пообещала, что теперь все наладится. Что отец больше никогда меня не тронет. Что она сумеет меня защитить.

– Тайлер, – всхлипывает мама и часто-часто качает головой, словно отказываясь поверить в произошедшее.

Она протягивает руки, чтобы меня обнять, но Дженис останавливает ее.

– Миссис Грейсон, пожалуйста, не трогайте мальчика. Ему и так очень бо…

– Ничего, пусть, – перебивает ее Гонсалес.

Он добавляет что-то еще, и неожиданно все выходят, оставив нас с мамой наедине.

Еще до того, как за ними захлопывается дверь, мама падает на колени у моей койки и заглядывает мне в глаза. Ее веки распухли от слез, губы кривятся, а тушь черными дорожками стекает по щекам.

– Я тут, малыш, я с тобой, – твердит она. – Все будет хорошо.

Продолжая всхлипывать, мама берет мою руку и прижимается к ней лбом. Ее плечи трясутся, грудь высоко вздымается и опадает. «Как жаль, что я не могу унять твою боль», – мысленно вздыхаю я. Наверное, мама сейчас думает то же самое. Стискиваю ее ладонь.

Мама со мной, и все будет хорошо.

Наши дни

Сегодня пятница. С тех пор как меня выгнали из дома, прошло чуть меньше недели. Все это время жду, что мама мне позвонит или напишет, но она и не пытается со мной связаться, хотя понятия не имеет, где я и что со мной. Видимо, до сих пор не остыла. Раньше она постоянно проверяла по телефону, все ли у меня в порядке, и это придавало уверенности в том, что я в любой момент могу рассчитывать на ее помощь и поддержку. В конце концов решаю первым сделать шаг ей навстречу. В воскресенье я приеду и попробую с ней поговорить.

Первые пару дней от Иден тоже не было вестей. Я, в общем-то, примерно этого и ожидал, ведь она наверняка очень обиделась. Однако уже в среду, к моему удивлению, на экране мобильного появилось сообщение с ее именем. Иден интересовалась, все ли у меня хорошо. Мне не хотелось признаваться, что нет, поэтому я проигнорировал ее вопрос. Вслед за первым сообщением стали приходить и другие: Иден интересовалась, где я сейчас живу, предостерегала меня от встреч с Декланом, приглашала встретиться в кафе, а в конце концов даже спросила, помню ли я, что произошло между нами в выходные. Ни на одно из сообщений я так и не ответил.

Ну разумеется, я помню, что между нами произошло. Я размышлял над этим всю неделю. Постоянно думал об Иден. Как жаль, что все так обернулось. Я-то надеялся, что все наконец-то наладится, собирался исправиться, искренне хотел быть с ней и ни с кем, кроме нее. Но судьба распорядилась иначе, и теперь все потеряно. Даже не знаю, какое место в моей жизни отныне отведено Иден.

– То есть это не шутка? Пива правда не будет? – врывается в мои мысли недовольный голос.

Отворачиваюсь от окна, за которым шумит ливень, и смотрю на Джейка. Он валяется на диване, подперев голову руками. Судя по всему, Джейк обращается не ко мне, а к Тиффани. Мы собрались у нее, но в этот раз между нами чувствуется какая-то неловкость. Может, потому что нас сегодня всего четверо: из всей компании пришли только Джейк и Дин. Иден вообще не пригласили, Меган сидит под домашним арестом, а Рейчел опаздывает. А может, дело в ненастной погоде: сплошные серые тучи и непрерывный дождь навевают тоску и уныние.

– А что, обязательно каждый раз напиваться вдрызг? Разве нельзя хоть иногда просто пообщаться? – фыркает Тиффани, и я почти физически чувствую, как она закатывает глаза. Подруга устроилась рядом со мной, положив голову мне на плечо, поглаживая меня по бедру. Она кидает Джейку телевизионный пульт, едва не заехав ему по лбу. – Лучше включи что-нибудь веселенькое.

Смотрю на Дина. Он сидит, напряженно выпрямив спину, на диване, слегка отодвинувшись от Джейка. Дин хмурится и, глядя на ладонь Тиффани у меня на бедре, осуждающе качает головой.

– Кто-нибудь, напишите Рейчел. Где ее так долго носит? – ворчит Тиффани и, со вздохом поднявшись на ноги, направляется в кухню. – Пойду принесу что-нибудь пожевать, – бросает она через плечо.

Как только она выходит, Дин приподнимает брови.

– Вы действительно расстались? – Похоже, его уже давно разбирает любопытство. – А с виду и не скажешь.

– Вроде того. – Сам не понимаю, какие теперь у нас с Тиффани отношения. Ясно одно: изображать неземную любовь мы точно больше не станем. Откидываюсь на диванные подушки и с подозрением уточняю: – А откуда у тебя такие сведения?

– От Рейчел. Откуда же еще?

Ну правильно, мог бы и сам догадаться. Рейчел – лучшая подруга Тиффани, и вчера они виделись. Та, разумеется, поделилась с ней своими переживаниями. Вот бы понять, заходила ли речь про беременность и про наш с Иден роман, про мою работу у Деклана и про то, что меня за это выставили из дома. Вдруг наши приятели уже в курсе?

Заволновавшись, резко подаюсь вперед и, сам того не желая, угрожающе сощуриваюсь.

– Что еще она тебе наболтала?!

У меня много секретов, и я не хочу, чтобы они раскрылись.

– Господи, Тайлер, сколько же у тебя проблем, – усмехается Джейк, лениво переключая каналы.

Он даже не отрывается от экрана, хотя сомнений нет: Джейк хочет меня спровоцировать. Он любит, когда я злюсь и выставляю себя дураком.

– Мы слышали, что между тобой и Тиффани все кончено, а потом оказалось, что ты переехал к ней. Значит, вы все еще вместе! Сенсация! – Джейк театрально ахает и, отложив пульт, наконец-то поворачивается ко мне. – Вот и все, что мы знаем. Доволен?

Не то слово! Джейк даже не представляет, какое я испытываю облегчение. Как хорошо, что им больше ничего не известно.

В этот момент Тиффани зовет меня из кухни. Стиснув зубы, прекращаю разговор и тащусь к ней.