Красавица - Анастасия Евлахова

Не без его на то разрешения, тут же услужливо напомнил внутренний голос. Ведь это Рей позволил ей провести его сюда, и если бы не она, в соседней лаборатории не лежало бы двух тел, в коридоре – еще трех и того лаборанта, совсем еще мальчишки, на входе… Она всех убила. Просто взяла и убила, как будто не было ничего проще и естественнее. Это Рей несет за нее ответственность. Виноват он.

Он сжал руки в кулаки.

– Ица! Ты меня слышишь?

Ица подняла на него глаза, полные слез.

– Я не должна была их трогать, да?

Рей вздохнул. Как он мог ответить ей на этот вопрос? Конечно, нет. Только вот без тойля им отсюда не улететь, а чем дольше они тут остаются, тем больше риск окончательно все испортить. Может, наночастицы уже сейчас курсируют по этим коридорам, передавая изображения в Наблюдательные лаборатории, чтобы оттуда попасть прямо на карты магнумам. Чтобы они вынесли ему и острову приговор.

– Послушай меня, Ица. Это очень важно. Помнишь, ты смотрела данные про этот остров? Какой класс у местного Древа? Какая там цифра, Ица? Или нет… лучше сразу скажи, есть в этом Древе тойль или нет?

Ица моргнула и смахнула со щеки слезу.

– Они все мертвы… – прошептала она. – Они… она. Она мертва…

Рей схватил ее за плечи и встряхнул:

– Кто «она»? О ком ты?

Неприятная догадка кольнула его. Что с кудрявой? Где сейчас она?

– Она, – прошептала Ица. – Сестра…

– Чья сестра, Ица? – Рей тряхнул ее снова.

– Моя… Моя сестра… – еле слышно пролепетала Ица.

Ее губы совсем побелели. Сестра… Считает ли она Мору своей сестрой или говорит о ком-то другом? Но кого еще она может так называть? Ведь в каком-то смысле Ица и вправду Море сестра…

– Где она?

– Наверху…

– Где, Ица? Ты можешь меня отвести?

– Зачем?

Взгляд у Ицы был такой отрешенный, такой пустой, что у Рея даже мурашки по спине побежали.

В самом деле, зачем? Если он и вправду виноват не только в том, что натворила Ица, но и в том, что случилось с кудрявой, то как он ей сейчас поможет? Если она мертва, искать ее толку нет… Рей сглотнул.

Ица что-то напутала. Она то и дело несет какую-то чушь, как будто настраивается на разные волны. У нее в голове все перемешалось.

А если и с кудрявой все в порядке, то сейчас лучшая помощь с его стороны – найти способ как можно быстрее вернуться домой. Пока и он, и Ица не навредили всему этому острову непоправимо.

Схватив Ицу за локоть, Рей потащил ее за собой. У входа он опустился на корточки у тела лаборанта. Совсем еще мальчишка, с пушком на подбородке вместо щетины – он, наверное, и лаборантом-то не был, а каким-нибудь третьим помощником. От этой мысли Рей поежился. Выудив из его нагрудного кармана карту, он вызвал голограмму с защитными протоколами и покопался в коде. Карта, конечно, была настроена только на хозяина, но взломать ее Рею труда не составило.

– Вызвать схему этого здания, – потребовал он.

Вылетело путаное изображение комнат-лабораторий, бесчисленных проходов, лестниц и залов.

– Открыть схему нижнего яруса.

Появился округлый чертеж помещений, в котором было все так же ничего не понять.

– Древо. Покажи мне Древо, – попросил Рей.

Но арканит колебался, голограммы лишь недоуменно задрожали. Вероятно, на этом острове Древо никак особенно не называли.

– В этом здании находится старое дерево. Покажи мне, как к нему пройти.

Тогда схема перестроилась в объемную проекцию, повернулась углом, и подсветился один из участков, который пронзал сразу все ярусы здания насквозь.

– На этом этаже можно подойти прямо к дереву?

Указывая путь, на схеме загорелось несколько линий.

Коридоры, по которым провела его схема, были пусты. Ица позаботилась об этом заранее, и когда Рей об этом думал, его передергивало. Но в этом же было и преимущество: никто их не остановил, и зал с Древом встретил их молчанием. Гигантское округлое пространство, от пола до потолка оплетенное корнями, казалось зимним садом, запертым по какой-то причуде глубоко под землей. Здесь было тихо и пахло влажной землей, мягкий свет струился откуда-то сверху, пропуская сквозь занавеси из корней пляшущие тени. Это место отдаленно напомнило Рею пещеры на его собственном острове, как будто он вернулся к тому, с чего начал. Но на этот раз ему нужен был не корень, а только ответ Ицы: улетят они с этого острова или у них крупные проблемы?

– Ица, посмотри, пожалуйста.

Он развернул ее лицом к Древу.

– Мне нужно понять, есть здесь тойль или нет. Сможешь разобраться?

Ица моргнула.

– Я… мне… – И сжала руками виски. – Больно.

В сплетении корней вдруг запрыгали цветные точки. Клубясь и уплотняясь, начала формироваться голограмма. Неужели арканитовый чип к голове у Ицы поймал Сеть? И не только поймал – он сразу же принял запрос на связь!

Голограмма была нечеткой, фигура отца призрачно светилась, озаряя его лицо каким-то странным, почти божественным сиянием.

– Я поверить не могу! – Гремел голос отца. – Поверить не могу, что мой собственный сын…

Рей видел, что отец сидит, – под его пальцами виднелись знакомые красные подлокотники. Это кресло в отцовском кабинете. Значит, отец дома и ему, возможно, ничего не угрожает?..

– …не только нарушил все виданные и невиданные…

Голограмма пошла трещинами.

– Отец!

Рей подался вперед, попытавшись схватить отца за руку, но только обжегся.

– …такого разочарования…

Голос истаял. Голограмма рассеялась, и искорки в корнях потухли. Рей сглотнул. И как отец его нашел? В старом ангаре для челноков все еще стояла арканитовая установка Рея – отец, наверное, покопался в журнале событий и вытащил маячки, по которым можно было разыскать чип Ицы.

Тут Ица выдохнула и глухо пробормотала:

– Древо… Я узнала, какого класса это Древо.

Сердце у Рея заколотилось быстрее.

– Какого?

– Одиннадцатого…

– А в каком есть тойль, Ица?

– В двенадцатом.

Рей выдохнул. Ну конечно. Чудес не бывает… Значит, другого выхода у него теперь нет: надо подниматься с Ицей наверх и искать стабильный сигнал Сети. Теперь вся надежда на отца.

– Послушай меня, – говорила госпожа Тааре, – Мора, послушай.

Мора только пятилась. Она плохо помнила последние события внизу, в палате Зикки. Помнила руки госпожи Тааре у себя на плечах, помнила, как вспыхнули и запылали вокруг голограммы, как что-то кричал господин Маккус и его лицо, казалось, вот-вот треснет от ярости, как глиняная маска…