Перелом - Робин Кук

— Выходит, вы знаете, что прогностическая ценность отрицательного результата составляет примерно сорок процентов? — вкинув брови, спросил Алан. — И эта цифра относится к недавно умершим, а не к подвергнутому бальзамированию трупу восьмимесячной давности.

— Итак, ты хочешь нам сказать, что результат был отрицательным.

— Именно, — сказал Алан. — Совершенно отрицательным.

— Какие лекарства охватывает ваш скрининг? — спросил Джек. — Включает ли он дигиталис?

— Дигиталис включает, — ответил Алан и, чуть привстав, передал Джеку листок со списком лекарств.

Джек пробежал глазами перечень препаратов, и их число произвело на него сильное впечатление.

— Какие методы вы используете?

— Мы используем хроматографию в сочетании с иммуноферментным анализом.

— Используете ли вы газовые хроматографы и масс-спектрометры? — спросил Джек.

— У нас первоклассный масс-спектр, — с гордостью ответил Алан. — Но если хотите, чтобы я задействовал тяжелую артиллерию, вы должны сказать, что мне искать. Хотя бы приблизительно.

— Мы можем поделиться с вами лишь самыми общими соображениями на этот счет, — ответил Джек. — Если исходить из симптомов, которые были у больной, мы ищем лекарства или яды, способные вызвать существенное замедление ритма сердца, блокирующие попытки повысить ритм и влияющие на дыхание. Нам известно, что у больной был сильный цианоз.

— То, о чем вы говорите, может вызвать масса лекарств, — сказал Алан. — Вы требуете от меня чуда!

— Знаю, — согласился Джек. — Но мы попробуем сократить список.

— Хорошо, если вы это сделаете, — сказал Алан. — В противном случае это будет пустой тратой времени. Учитывая наличие всех этих бальзамических снадобий.

— Вы правы, — повторил Джек.

— Но почему вы предполагаете убийство? — спросил Алан. — Если мне, конечно, позволено задавать вопросы.

Латаша и Джек обменялись взглядами, не зная, о чем можно ему рассказать.

— Несколько часов назад мы провели вскрытие, — ответила Латаша. — И ничего не нашли! Никакой патологии сердца. Но ведь это же полная бессмыслица, учитывая историю болезни.

— Любопытно, — задумчиво произнес Алан и, глядя в глаза Латаше, отрезал: — Давай напрямую. Выходит, я всю ночь должен искать неизвестно что? Ты это хочешь сказать?

— Конечно, именно этого мы и хотим! — выпалила Латаша. — Что с тобой? Как ты думаешь, почему мы здесь торчим?!

— Я ничего не имею против дока, — показал он на Джека, — но хочу знать, ты лично тоже этого хочешь?

— Да, я хочу, чтобы ты это сделал. Теперь ты доволен? — сказала она, вставая со стула.

— Доволен, — произнес Алан с едва заметной улыбкой.

Латаша вышла из кабинета.

Немного удивившись ее неожиданному уходу, Джек встал, достал из кармана визитку, положил ее на стол перед Аланом и сказал:

— Это на тот случай, если у вас возникнут ко мне вопросы. — Взяв из пластмассовой коробки визитную карточку Алана, он добавил: — Благодарю вас. Я высоко ценю вашу помощь.

— Никаких проблем, — ответил, самодовольно ухмыляясь, Алан.

Джек, догнав Латашу у лифта, не проронил ни слова, пока они не вошли в кабину.

— Весьма оригинальное завершение встречи, — сказал Джек.

Девушка уперлась взглядом в пол кабины.

— Этот самоуверенный мерзавец действует мне на нервы!

— Да, я заметил, что недооценкой собственной личности он не страдает.

Латаша рассмеялась и немного расслабилась.

Шел третий час ночи, но на улице еще были прохожие. Когда они подходили к зданию судмедэкспертизы, Латаша спросила:

— Вы были удивлены моей грубостью?

— Да, подобная мысль меня посетила, — улыбнулся Джек.

— На последнем курсе колледжа мы с Аланом сблизились. Но вскоре расстались. — Латаша открыла ключом дверь и приветственно помахала охраннику. Когда они поднялись по лестнице на один пролет, девушка продолжила: — Мне показалось, что я беременна, и я страшно испугалась. Когда я ему об этом сказала, он меня бросил. Он даже перестал отвечать на звонки. И я вычеркнула его из своей жизни. Но по иронии судьбы тревога оказалась ложной. Никакой беременности не было. Вот уже год, после того как Алан узнал, где я работаю, он пытается возобновить отношения. Но теперь этот человек меня совершенно не интересует. Простите, если из-за моего поведения вам неловко.

— Извинений не требуется. Остается надеяться, что его помощь не доставит вам новых проблем.

— С тех пор прошло много лет, и я считала, что смогу держать себя в руках. Но, увидев его, я вспомнила то время и страшно разозлилась. Мне казалось, что я давно переступила через этот эпизод своей жизни.

Они вошли в библиотеку.

— Может быть, посмотрим наши слайды? — спросила Латаша.

— Может быть, вам стоит поехать домой, чтобы хоть чуть-чуть вздремнуть? — возразил Джек. — Оставаться здесь нет никакой необходимости. Мне очень нравится ваше общество и ваша помощь, но боюсь, что я слишком злоупотребляю вашей добротой.

— Ну уж нет. Так просто вам от меня не избавиться, — ответила Латаша с застенчивой улыбкой. — Еще студенткой я поняла, что если уж засиделась допоздна, то лучше вообще не ложиться. Кроме того, мне очень хочется найти ответ на эту загадку.

— Хорошо. Но сначала мне надо съездить в Ньютон.

— Опять в больницу?

— Нет. В дом Бауманов. Я обещал сестре присмотреть за ее супругом. Чтобы снять стресс, он принимает алкоголь и какие-то снотворные таблетки.

— Ничего себе! Ко мне на стол попадали подобные типы.

— Честно говоря, я не думаю, что в данном случае есть повод для тревоги, — сказал Джек. — Он слишком высоко себя ценит. Я, может быть, и не поехал бы, но мне надо взглянуть на его переносной анализатор биомаркеров, чтобы установить, есть ли у нас основание сомневаться в правильности позитивной реакции. Если позитивная реакция окажется ложной, значит, смерть Пейшенс не была естественной.

— А самоубийство? — спросила Латаша. — Вы не упоминали о самоубийстве как о возможной причине смерти. Пусть эта версия и кажется притянутой, но разве такая мысль не приходила вам в голову?

Джек задумчиво поскреб затылок. Действительно, почему он ни разу не подумал о самоубийстве? Почему? Джек вспомнил, сколько раз при вскрытии устанавливал совершенно иную причину смерти, чем она была заявлена первоначально. Последний такой случай — смерть жены иранского дипломата. Все считали, что это было самоубийство, а на самом деле — банальное убийство.

— Не знаю почему, но у меня не возникало даже мимолетной мысли об этом, — сказал Джек. — И это на фоне моих невероятных версий.