Рыцарь Огненной кавалерии - Никита Киров

— Может это причина? — Людвиг даже оживился. — Вас-то не заботят чужие ошибки, а вот мы… вдруг всё пошло из убежищ? Было бы разумно. Но хоть кто-нибудь задумывается, что это значит? Только и говорим, что нельзя их допустить.

Он поднялся и запахнулся в одеяло, ходя босыми ногами по полу.

— А что это за ошибки? В чём их причины? Почему о них говорят?

— Это три вопроса, — ответил Эйнар. Только что он хотел спать, но сон совсем пропал. — Я не знаю.

— Не ты один. Все говорят, что надо исправить ошибки. У нас, в Огненной, эти ошибки даже в клятве упоминаются. Но как мы можем бороться с ними, сжигая людей заживо? А если кто-то узнает, кто я такой, то сожгут уже меня. Это поможет не допустить эти самые ошибки? Или повесят тебя, за то, что ты ют. Какие ошибки это исправит?

Парень лёг на кровать.

— Все хотят не допустить или исправить что-то? Но как можно не допустить того, чего не знаешь? Я запутался. Это не для моего умишки.

Людвиг закрыл глаза и засопел, будто заснув. Эйнар попытался устроиться в кресле поудобнее. Идти назад, мимо всех этих роботов, совсем не хотелось. Он вспоминал рассказ Старца. Что-то в нём не сходилось. Но Анхель понимает, как работает Сеть и может её использовать. Доверилась бы ему Берна? Но она погибла, и Эйнар не знал, что делать с делом всей её жизни. Может, стоит положиться на того, у кого получится?

— Что-то не сходится в его рассказе, — пробормотал Людвиг, не открывая глаз. — Церковь говорит, что Старцы продали мир. Но откуда это взялось? Старцы и вправду получили своё бессмертие, хоть и не то, что ожидали. Эйн, как думаешь?

— Спи. Нам с тобой ещё идти через заражённые земли.

— Может, попросим у Анхеля какую-нибудь магическую телегу из старых времён? — Людвиг улыбнулся. — Только если нас в такой увидят, то сожгут прямо в ней. А тут можно что-нибудь включить? Я бы посмотрел, та история мне очень понравилась. Хоть немного отвлечься. Или тут нет ничего?

— А что ты хочешь увидеть? — раздался голос Рэмми и она сама появилась напротив кровати. Эйнар едва не рухнул с кресла.

— Ты была здесь? — Людвиг сел и закрылся одеялом.

— Можешь не прятаться, меня не привлекают такие молоденькие и тощие, — Рэмми села на стул. Платье проходило сквозь спинку. — Так вы хотели…

— Какого Вечного ты тут вообще делаешь? Ты видела и слышала всё?

— Разумеется, мои глаза везде.

Людвиг посмотрел на открытую дверь ванной и немного покраснел.

— Но не бойтесь, никто не слушал, пока вы шушукались. Анхель свято чтит приватность, а мне ваши домыслы неинтересны.

— Но ты же слушала!

— Я не могу не слушать, так уж я устроена

— Раз уж ты тут, — рыцарь задумался. — Я недавно видел такое длинное представление, как в театре, но другое. У тебя есть что-то подобное?

— Фильмы? Нет, уже нету, — сказала Рэмми. — Были, но система хранения данных вышла из строя.

— Жаль, я бы посмотрел. Тогда…

— Но у меня есть кое-что другое. Анхель раньше любил эту музыку, поэтому я сохранила её. Но пока молчу, а то прикажет удалить. Когда-нибудь он захочет это послушать. Может, вам понравится.

Рэмми исчезла. Откуда-то заиграла музыка, зеркало потемнело и на нём, вместо отражения, появился дом. Мужчины в древней одежде, больше похожей на женскую, сидели внутри, занимаясь какими-то непонятными делами. Появился усатый человек и начал петь на старом языке о том, что хочет освободиться.

— Кто это? — спросил совершенно обескураженный Людвиг.

Эйнар присмотрелся.

— В углу надпись, что это королева.

— Но он же мужчина, — недоумевал парень, но от экрана не отрывался.

Песня закончилась неспешным завораживающим танцем и началась новая. Несколько музыкантов стоят на сцене, а перед ними огромная толпа. Их так много, что мельтешит в глазах. Усатого человека в белой рубашке без рукавов Эйнар узнал, это он пел предыдущую песню. Мужчина поприветствовал зрителей, сел за древний музыкальный инструмент с клавишами и заиграл. От первых же звуков мелодии толпа закричала ещё громче. Мужчина начал петь, а люди ему подпевали.

— Но как…

— Тише, — попросил Эйнар. — Просто слушай.

Парень не спорил. Были и другие песни, но исполняли их те же самые люди.

— Это потрясающе. Но почему всё это никто не знает? Эх… можешь не отвечать.

У Эйнара всё равно не было ответа. Началась новая песня, которую пел светловолосый мужчина в чёрном костюме, о человеке, который продал мир.

Эйнар когда-то слышал, что в Старом мире день начинался с кофе, но в чём интерес пить обычный кипяток, он не понимал. Может, среди отсутствующих ингредиентов было что-то важное?

Анхеля ещё нет, его кокон с ним всё так же стоял в зале. Стража тоже не было, но вместо него много роботов. Один из них наклеил на нижнюю часть лица бумажку с нарисованной улыбкой.

— Извинение: Я до сих пор не починил речевой модуль, но вы должны знать, что я всегда рад вас видеть, — робот помахал рукой. Выглядит жутко, но он хотя бы убавил звук.

Людвиг сидел, положив голову на стол, и сопел. Остаток ночи они слушали музыку и удалось поспать всего пару часов утром. Железный дровосек снял повязку с лица. Рана зажила удивительно быстро, но на скуле остался заметный шрам, видно белую полоску и на подбородке. Шрамы красят мужчину? Кто сказал такую чушь? Эйнар едва не умер, когда Ульф разрубил ему морду. Было слишком больно, обидно и страшно.

— Доброе утро, дорогие гости, — перед столом появился Анхель и слегка поклонился. — Вы хорошо спали?

— Да, спасибо, — Людвиг поднял голову и зевнул.

— Отлично. Я вот не смог, мой рассказ пробудил столько воспоминаний и я хотел их обдумать. Куда вы держите путь?

— На запад, — ответил Эйнар.

— Буря ещё не стихла. Вы получили опасную дозу радиации и мы вас вылечили, но снаружи ждёт смерть.

— И нам тут сидеть неделю? — спросил Людвиг.

— Нет. Это Убежище связано подземными туннелями с другими местами. Рэмми просканировала их, часть до сих пор исправны. Поезд может доставить вас в одну из баз за пару часов, вам нужно только показать, куда.

— Нам надо поближе к Глазторну, — Эйнар смотрел на карту. — Если бы…

— Я не знаю, где это.

Он облокотился на стол и отодвинул топор. Карта Анхеля устарела уже лет как триста. Береговая линия изменилась, когда поднялся уровень воды в Сером море и дамбы разрушились.

— А можно подсветить старые города?

Загорелось много точек. Во многих местах не осталось даже руин, но этот крупный город, должно быть, тот, на фундаменте которого построен Глазторн, город Стеклянной Башни. Совсем рядом с одной из баз.