Мои калифорнийские ночи - Анна Джолос

— Любые? — спрашиваю, разглядывая внушительное количество всякой домашней обуви.

— Нет, фиолетовые я ношу по вторникам, а розовые по четвергам, сегодня суббота, так что серые тоже не бери, — невозмутимо произносит он.

До меня не сразу доходит, что он шутит. А когда понимаю, его уже и след простыл. Лезу в серые тапки и улыбаюсь. Идиот… Задерживаюсь, рассматривая странную самодельную люстру со свисающими вниз оленями.

— Смит, любые бери, — кричит Брукс. Решил, что я восприняла его слова всерьёз.

Прохожу через гостиную. Здесь царит полумрак. В просторной комнате старая, но качественная мебель, картины с изображением океана и чудный ковёр с высоким ворсом. Пахнет лесным срубом, и я с удовольствием вдыхаю этот запах, заполняя им лёгкие. Кругом очень чисто и опрятно, и ничто не выдаёт здесь частого присутствия людей.

Тонкая полоска света указывает на местоположение хозяина. Я направляюсь туда, глядя на витиеватую лестницу, ведущую на второй этаж. Прохожу мимо и открываю дверь. Оказываюсь на кухне.

Брукс стоит спиной ко мне. Достаёт из холодильника кастрюлю. На столе замечаю разложенные шампура.

— Нанизывай, Смит, — снова командует он, открывая кастрюлю и вдыхая, как подозреваю, аромат замаринованного мяса. Выходит, он итак собирался ехать сюда?

Исчезает за дверью, прихватив с собой спички. Я снимаю свою кожаную куртку. Засовываю кулаки в рукава его худи, застёгиваю молнию и принимаюсь за дело. Доверил-таки мне ответственную миссию, и важно не облажаться. Когда всё готово, решаю выглянуть во двор. Там под небольшим навесом замечаю Брукса. Он колдует с мангалом внушительного размера.

— Справилась? — интересуется, поднимая на меня взгляд.

— Да.

Кивает и возвращается в кухню.

— Иди сюда, — зовёт он. Подкатываю глаза. Этот парень — просто прирождённый командир. Похоже, раздавать распоряжения — его любимое занятие.

— Давай сообрази нам салат, там в холодильнике полно продуктов. На стол накрываешь ты, я не нанимался тебя обслуживать.

— Я и не просила, — бубню себе нос, но ругаться, если честно, нет ни сил, ни желания. Это же Брукс. Всё, как всегда. И я даже благодарна. Он вообще никак не акцентирует внимание на том, что узнал сегодня о моём неприглядном прошлом. Не издевается, не смотрит косо и не жалеет, что было бы для меня, пожалуй, самым отвратительным…

Рид забирает мясо и оставляет меня одну. Мне не особо нравится идея хозяйничать в чужом холодильнике, но раз попросил — надо делать. Минут через пятнадцать я уже заправляю готовый овощной салат оливковым маслом.

Открываю шкафчики и достаю посуду: тарелки, стаканы, миску под мясо. Очень красивый сервиз, между прочим. В стиле барокко, белоснежный с затейливыми узорами. Раскладываю салфетки, думая про себя, что эта ночь — кажется какой-то странной и ненастоящей. Двигаю стаканы туда-сюда, поправляю красивую скатерть со снежинками и устав от ожидания, подхожу к окну.

К моему удивлению, Брукс уже не один. Уличный светильник, подвешенный под потолок беседки, позволяет рассмотреть его собеседника. Рядом с ним стоит какая-то седовласая худощавая женщина в смешной ночнушке с вишенками. Они смеются. Рид переворачивает шампура. Что-то быстро отвечает старушке, водрузившей на нос толстенные очки с пуленепробиваемыми стеклами. Она склоняется и оценивающе осматривает мясо. А я тем временем разглядываю своего сводного брата. Ловлю себя на мысли, что мне нравится, когда он вот такой. Расслабленный и дружелюбно настроенный. На его лице улыбка, и от этого черты красивого лица кажутся мягче. Отхожу от стекла, чувствуя, что к щекам опять приливает жар. Потому что вспомнила тот момент, когда он стоял совсем близко, и снова разволновалась, как идиотка. Тот не случившийся поцелуй я вспоминаю слишком часто. А вот ему, похоже, плевать. Ничего между нами не изменилось. Секундное помешательство.

Открываю холодную воду и умываю лицо. Прохлада приятно остужает пылающую от стыда кожу. Что вообще такое со мной происходит? Всякий раз, когда думаю о нём, начинается какая-то чертовщина. Это ненормально. Признать, что он привлекает меня физически — означает подписать себе смертный приговор. Потому что этот факт не укладывается даже в моей больной голове…

Когда это началось? И что мне теперь со всем этим делать?

Дженнифер

— Минус один шампур, — недовольно произносит Рид за моей спиной.

— Ты с кем-то разговаривал? — прикидываюсь дурочкой, и он как-то странно на меня смотрит. Неужели заметил меня в окне? Вот ведь нелепость!

— Соседка прибежала на дым. Хотела вызвать пожарников, — объясняет он. — Пришлось её задобрить.

— Ясно, — легко касаюсь лица полотенцем и наблюдаю за тем, как он ловко снимает ножом сочное, аппетитное мясо. Желудок предательски урчит в предвкушении.

— Я совсем забыла отдать корреспонденцию…

На пороге кухни показывается та самая мадам собственной персоной. Старушка поглядывает на меня с любопытством и слишком неправдоподобно растягивает тонкие губы в широкой улыбке.

— Спасибо, миссис Честер, — не особо гостеприимным тоном отвечает ей Рид. — Можете оставить на столе.

— Какая красавица! У тебя новая девочка, Рид? Она мне нравится гораздо больше, чем та, что месила грязь во дворе своими лобутенами! — выдаёт миссис «Сую свой нос куда не просят»

Значит, он бывает здесь с Викторией. Отчего-то испытываю неприятное чувство в груди. Хотя, чего я ожидала? Они ведь уже давно вместе. Вполне вероятно, что не раз ночевали здесь.

— Сестра, — сухо изрекает он.

— А, а, понятно, какая жалость! Ну ты, Рид скажи маменьке-то, что надобно помочь старой карге, а то никак не хотят продвинуть меня в очереди на пособие! — говорит она и подходит к нему, протягивая костлявые руки к его лицу. — Чего весь в синяках, опять кулаками машешь? Ну хоть ты, душенька ему скажи, что это опасное и дурное занятие.

Я киваю, соглашаясь, и молча наблюдаю за тем, как эта додельница перекладывает разложенные мною салфетки.

— Кошка, — вдруг многозначительно произносит Брукс, убирая руки в карманы.

— Да-да, Прелестница не любит долго оставаться одна. Рада знакомству…

— Дженнифер, — представляюсь я.

— Рада знакомству, Дженнифер! — исправляясь, хихикает она.

— Я провожу, — громко предлагает Брукс, и я едва сдерживаюсь. Прозрачные намёки — не его конёк.

— Спасибо, мой хороший. Всегда говорила Берте, что внук у неё — золото. Шебутной, хулиганистый, но всё же отличный парень, не то что её сын.

Брукс настойчиво подталкивает её к выходу, и уже у самой двери она неожиданно лезет поцеловать его в щёку на прощание. Та ещё картина! Надо было видеть его лицо! Вообще удивлена его поведению. Прекрасно понимаю, что он на грани и готов послать настырную бабулю в далёкое пешее путешествие, но смиренно терпит, нервно почёсывая затылок. Наконец, она уходит, а я отворачиваюсь и не могу сдержать смешок. Прижимаю ладонь ко рту, вспоминая, как смачно она его чмокнула.