Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940–1944) - Владимир Анатольевич Солонарь

href="ch2-1085.xhtml#id598" class="a">[1085]. В одном особенно показательном случае К. Василиу разъяснил, что если суд посчитает недоказанной вину группы ромов и освободит их (правонарушение не указывалось), то они должны были быть отправлены в Транснистрию. По точному смыслу приказа получалось, что если ромы будут признаны виновными, то они должны были сначала отбыть наказание, а затем депортироваться[1086]. В некоторых случаях депортировались вместе со своими семьями даже годные к мобилизации ромы, в других же ромы такого статуса освобождались от депортации. Похоже, что в этот период какие-либо правила в этом вопросе отсутствовали[1087]. Нет возможности установить общее число депортированных ромов с конца 1942 до 1944 г.

14.5. Срыв репатриации депортированных ромов

Если многие полицейские чины и жандармы в Румынии воспринимали депортацию ромов как возможность избавить страну от «напасти», то для властей Транснистрии депортация была сущим проклятием. Столкнувшись с массой обнищавших и оголодавших людей и не располагая достаточными материальными, финансовыми и административными ресурсами, власти Транснистрии не желали брать на себя ответственность за их судьбы; они хотели, чтобы как можно больше депортированных ромов вернулось в Румынию. Префект Очаковского уезда полковник В. Горски в отправленной 28 октября 1942 г. Иону Антонеску телеграмме информировал его:

Среди этих почти 14 000 эвакуированных в этот уезд цыган есть очень много таких, которые, не будучи кочевниками и не имея судимостей, не подлежали эвакуации. Среди них находятся инвалиды войны и вдовы, воины текущей войны, награжденные медалью «Воинская доблесть», жены и дети воюющих на фронте мужей и отцов, родители воюющих на фронте сыновей и зятьев, владельцы недвижимости, квалифицированные ремесленники, городские торговцы с благополучным материальным состоянием…

Далее В. Горски утверждал, что он мог обеспечить этих людей пропитанием лишь на протяжении очень ограниченного срока, так что в этих условиях ежедневно умирало 10–20 из них[1088]. Прочитав этот документ примерно 20 ноября, И. Антонеску пришел в ярость: «Это дурная работа жандармерии, бестолково исполнившей мой приказ»[1089]. К этому времени он успел уже забыть и содержание собственного приказа, и данное им согласие на предложение К. Василиу о продолжении депортации ромов, включая и «мобилизованных и годных к мобилизации» мужчин и их семей. И. Антонеску приказал министру внутренних дел, который был по рангу выше К. Василиу, провести расследование сложившейся ситуации, обойдя таким образом К. Василиу и выразив ему свое недоверие.

Проблема была серьезной, и К. Василиу пришлось отвечать. В конце декабря до него дошли слухи, согласно которым губернатор Транснистрии создал несколько комиссий, сформированных из жандармских офицеров провинции (которые находились в двойном подчинении губернатору и бухарестскому министерству) для расследования положения депортированных оседлых ромов, а также для составления списков депортированных, которые были ветеранами и инвалидами Первой мировой войны, вдовами и членами семей погибших или воевавших в текущей войне и демобилизованных, членов семей воюющих на фронте солдат, а также этнических румын и турок, ошибочно депортированных как ромов. К. Василиу воспринял это как попытку дискредитировать депортацию ромов и подорвать его репутацию. Если бы Г. Алексиану дали волю, большинство депортированных ромов вернулось бы в Румынию[1090]. Чтобы отразить эту атаку, К. Василиу создал три комиссии из подчиненных ему жандармских офицеров, которые должны были расследовать «правильность» депортации оседлых ромов «для того чтобы положить конец неисчислимым жалобам насчет неправильно проведенных эвакуаций, которые в большинстве случаев являются совершенно необоснованными». Комиссии должны были составить списки подлежащих освобождению от депортации ромов по категориям, как то: инвалиды Великой войны и текущей войны, «мобилизованные и годные к мобилизации» мужчины, этнические румыны, ошибочно депортированные как ромы, и наконец те, которые не принадлежали ни к одной из вышеперечисленных категорий, но которые могли привести другие обоснованные доводы в пользу своего освобождения. Ромы должны были представить документы, подтверждающие правдивость их жалоб[1091]. При сравнении инструкций Г. Алексиану и К. Василиу становится ясным, что последний строго ограничил мотивы, по которым депортированный ром мог просить об освобождении, и более того, обусловив освобождение от депортации предоставлением необходимых документов, которых у многих депортированных могло не быть, урезал их шансы на положительный ответ на петиции. Таким образом, целью К. Василиу было сохранить результаты первоначальной политики.

Согласно резюме докладов созданных К. Василиу комиссий, которое было подготовлено персоналом Генерального инспектората жандармерии в январе 1943 г., 7341 человек подал прошение о репатриации, из которых 3941 человек смог представить документы в поддержку своих заявлений, а 3433 человека таких документов при себе не имели. Среди ромов, имеющих при себе подтверждающие документы, 2272 человека были из категории «мобилизованных и годных к мобилизации и членов их семей» – достаточно много для того, чтобы обвинить К. Василиу и его подчиненных в служебной халатности[1092]. Тем не менее К. Василиу удалось пережить этот скандал и даже помешать депортированным ромам вернуться на родину, пока Транснистрия была под властью Румынии. Своим успехом он был обязан поддержке со стороны румынского Генерального штаба, который не встал на сторону депортированных, хотя многие фронтовые офицеры поддержали требования солдат-ромов разрешить их семьям вернуться на родину. 31 октября 1943 г. Генеральный штаб постановил вычеркнуть из армейских списков всех депортированных и демобилизовать их. (Этот приказ, однако, не помешал тому же органу предложить 13 августа 1944 г. мобилизацию бывших депортированных, которые на тот момент возвращались в Румынию из потерянной Транснистрии, уже занятой советскими войсками)[1093].

Еще до того, как эти три комиссии завершили свою работу, К. Василиу приказал жандармским и полицейским подразделениям провести проверку подлинности многочисленных жалоб из Транснистрии, поступивших в адрес его кабинета и других правительственных учреждений, и представить свои соображения по поводу целесообразности возвращения жалобщиков[1094]. На самом деле этот приказ давал возможность отклонить жалобы даже тех ромов, которые проходили по категории «мобилизованные, годные к мобилизации и члены их семей», если жандармы или полицейские чины считали их возвращение «несвоевременным». Жандармы и полицейские чины к тому времени, несомненно, понимали, чего добивался от них К. Василиу, но если кто-то этого еще не понял, тот немедля и внятно им объяснял. 1 февраля 1943 г., например, К. Василиу жестко отчитал Генеральный директорат полиции за то, что полицейские подразделения давали слишком много положительных заключений на просьбы о возвращении. Министерство, указал К. Василиу, должно было отклонить «почти единогласно [очевидно, он хотел сказать: все без исключения] эти мнения, поскольку, если министерство одобрит эти предложения, то необходимо будет вернуть всех [ромов] обратно»[1095]. 5 февраля 1943 г. К. Тобеску представил резюме докладов жандармских и полицейских подразделений, которое