Русские воеводы XVI–XVII вв. - Вадим Викторович Каргалов

достаточно сильным, чтобы перенести военные действия на Правобережную Украину.

Еще три дня продолжалась переправа через Днепр русских полков. Армия переправлялась со всем необходимым для дальнего похода.

Но за Днепр отвели не все войска.

15-тысячный гарнизон был оставлен в Чигирине.

Рейтарские и казачьи конные полки заняли Черкассы, Белоозеро и другие городки на Правобережье и должны были оставаться там до зимы, как бы прикрывая русские владения от возможных турецких вторжений.

Быстрый отвод главных сил русско-украинской армии за Днепр неоднозначно оценивался историками. Видимо, здесь сыграли свою роль политические соображения. Россия не хотела дальнейшего обострения отношений с Турцией, не стремилась к завоевательной войне. Под Чигирином и на Днепре султану преподали жестокий урок. Теперь следовало проявить сдержанность и посмотреть, какие выводы он для себя сделает…

Были и чисто военные соображения, на которые ссылался Ромодановский. Война настолько разорила Правобережье, что большую армию там попросту нечем было кормить. Наступала осень с дождями и распутицей. Следовало отводить войска «на зимние квартиры», что и сделал воевода, посчитав свою задачу выполненной. Так думали и в Москве. По царскому указу «за чигиринскую службу» все воеводы и иноземного строя генералы и офицеры получили в награду по паре соболей (ценой соответственно в 10 и 2 руб. пара). Московским стрельцам за «чигиринское осадное сиденье» было прибавлено к окладу по 7 руб., стрельцам иных городов – по 5 руб. Что касается драгун подполковника Тумашева, которые первыми пришли в осажденный Чигирин, то они получили в награду по золоченой копейке и «по портищу сукна» (два с половиной аршина), а служилые люди из дворян – «прибавку к жалованью» и по соболю.

«На зимние квартиры» Ромодановский встал в Курске, Голицын – в Путивле, гетман Самойлович – в Батурине. Войска с южной границы не распускались, потому что стало известно, что турки намерены повторить поход на Украину.

Первый Чигиринский поход – вершина полководческой деятельности воеводы Григория Ромодановского. При форсировании Днепра на виду у турок, занимавших сильную береговую позицию, воевода проявил большое военное искусство. Смелым решением стало размещение дальнобойной артиллерии на промежуточной позиции, на острове, расположенном против турецких позиций. Новинкой в военном деле явилось и широкое использование артиллерии в ночном бою, по целям, на которые пушки наводили еще до наступления темноты. Превосходно была организована переправа передового отряда, который сразу начал укрепляться шанцами и турами и дал возможность, по мере расширения линии укреплений, переправляться очередным полкам, занимавшим уже подготовленные позиции. В лучших традициях русского военного искусства того времени выиграли русские полки сражение у Днепра: сначала противника ослабили оборонительными боями у полевых укреплений русских, а затем разгромили смелой контратакой. Григорий Ромодановский в полной мере использовал сильные стороны русской армии: пушечный и мушкетный огонь, перед которым не смогли устоять ни роты турецких янычар, ни крымская конница. Победа была достигнута «малой кровью»: противник потерял воинов в несколько раз больше.

В 1678 г. султан сам хотел идти на Украину, но паши его отговорили. Было решено, что на Чигирин пойдет верховный визирь, а султан останется со второй армией на Дунае. Вместо Ибрагима-паши командующим будет Каплан-паша, по слухам, военачальник опытный и очень воинственный. Крымское войско возглавит новый хан Мурад-Гирей, сменивший на ханском престоле Селим-Гирея. Молдавский воевода Антоний уже получил приказ готовить для нового похода турецкой армии сено, овес и хлебные запасы и доставлять их в город Сороку на Днестре, где находились переправы.

Судя по всему, в январе 1678 г. Григорий Ромодановский находился в Москве, но уже собирался возвращаться к своим войскам на южный рубеж.

Выдвижение русских войск на Украину началось в 1678 г. необычно рано. Уже в марте Григорий Ромодановский выступил из Курска с Белгородским и Севским полками (более 30 тыс. чел.). Для обороны пограничных городов им были оставлены минимальные силы. Известно, что за Белгородским полком было закреплено 59 городов по «Черте» и за «Чертой», вплоть до самого Тамбова. В этих городах осталось немногим более 5 тыс. «ратных людей», из них 1243 пушкаря и 1 тыс. вооруженных посадских людей.

Можно предположить, что выступление ускорило вторжение крымской конницы в земли Переяславского полка. Хан Мурад-Гирей и «гетман» Юрий Хмельницкий произвели там страшные опустошения. Торопили и слухи, что турецкая армия будет под Чигирином в начале мая (они не подтвердились).

Тогда же генералу и воеводе Венедикту Андреевичу Змееву было приказано сосредоточиться со своим полком в Изюме, а воеводе Ивану Петровичу Лихареву – в Белгороде. Из Москвы на помощь Ромодановскому спешили полки касимовского царевича Василия Араслановича, окольничего князя Константина Осиповича Щербатова и стольника Семена Федоровича Толочанова.

Гетману Ивану Самойловичу, кроме гетманских казачьих полков, было приказано собрать ополчение, «посполитых людей», по одному ратнику от 3–5 семей. Это позволило довести численность гетманского войска до 50 тыс. человек.

Всего, по подсчетам военных историков, в распоряжении боярина и воеводы Григория Ромодановского к началу военных действий оказалось около 70 тыс. «ратных людей» и казачья конница. Необходимо отметить, что это были лучшие войска.

Так, из общей численности конницы в 85 тыс. человек было «иноземного строя» в 25 рейтарских и драгунских полках 30 тыс. кавалеристов. Для похода к Чигирину из них выделялось в распоряжение Григория Ромодановского 22 тыс. рейтар и 4,5 тыс. драгун, т. е. большая часть. Русская пехота насчитывала 20 тыс. стрельцов в полках русского строя и 38 солдатских полков иноземного строя (61 тыс. солдат). Судя по спискам «полковников», в распоряжении Ромодановского находились в основном солдатские полки иноземного строя, а из стрельцов – отборные московские «приказы».

Получается, что на юге сосредоточивалось более половины всех вооруженных сил России. Одно это свидетельствует, насколько серьезно оценивали в Москве опасность турецкого нашествия. О том же свидетельствует «наказ» боярину и воеводе Григорию Ромодановскому, требовавший осторожности и осмотрительности в действиях, допускавший даже отступление, в случае необходимости, на левый берег Днепра.

12 апреля 1678 г. в Москве собрался большой совет духовных и светских чинов, который в присутствии царя разработал подробные инструкции для Ромодановского. Еще раньше, 8 апреля, со «статьями» о будущей войне к Ромодановскому поехал стольник Семен Алмазов. Воеводе указывалось, что отдавать Чигирин «никоторыми мерами невозможно», потому что это приведет к потере всех «городов заднепровских» и отколу запорожцев, которые говорят: «Чей будет Чигирин, с тем будем и мы!» И под Киевом тогда туркам «промысел чинить будет способно». Для обороны Чигирина предписывалось послать дополнительно «государевых служилых людей» и казаков из полков гетмана, а самому Ромодановскому велено «всякое вспоможение чинить». Стольнику Семену Алмазову приказывалось передать воеводе Ромодановскому и гетману Самойловичу, чтобы они «сами пришли с войсками своими к Чигирину раньше неприятельских войск». Если так не получится – город разрушить, а гарнизон вывести в Киев, на