Возрождение ковчегов - Дженнифер Броуди

– Святое Море, как же я по тебе скучала. С этими обязанностями президента не продохнуть.

– Мне можешь не рассказывать, – ухмыльнулась Моди. – Я вот по должности шефа не скучаю. Наслаждаюсь отставкой. Теперь понятно, отчего люди так любили земледелие.

– Для меня ты навсегда останешься шефом, – перебил Грили. Опустив ящик на землю, он приобнял Моди за плечи, и та захихикала, как школьница.

– Ой, ну перестань же, Грили, – игриво отпихнув его, сказала она. – Ты у нас всегда был дурачком сентиментальным.

– Это я только при тебе такой.

Грили утер пот со лба, перепачкав его землей. Тут подбежали близняшки Бишоп, в руках они несли плетеные корзины со свежими помидорами, перцами и кочанами капусты. Девочки застенчиво помахали руками Майре – для них она оставалась героиней, спасшей их от Синода.

– Ты заходи в гости, если что, на днях, – предложила Моди, указав на корпус Сивера, в котором устроили дом для поселенцев.

– Только если бисквитный торт испечешь, – с ухмылкой отвечала Майра. – И конфеток наделаешь.

– И имбирного пива, – добавил Аэро. Он с первого глотка пристрастился к этому напитку. – Можно даже с капелькой огненной воды, – добавил он.

– У меня всего навалом, вы, главное, приходите, можно и без приглашения, – ответила Моди, а близняшки Бишоп горячо закивали головками в предвкушении сладкого праздника. Не успела Майра ничего ответить, как Моди поспешила спровадить ее:

– Ну все, ступайте, госпожа президент. Я знаю, Аэро кое-что для вас запланировал. – Сказав это, она что-то передала Аэро, чем еще сильнее сбила Майру с толку.

– Я что, единственная, кого он не предупредил? – с напускным раздражением спросила она.

Впрочем, невольная улыбка испортила игру. Майра через Маяк пробралась в мысли Аэро, желая выведать его план, но он прогнал ее, ласково пожурив, а затем увлек за собой на взлетную площадку. На месте он достал из кармана полоску ткани, которой собирался завязать Майре глаза.

– Зажмурься.

* * *

Аэро посадил транспортник мягко, но уверенно.

– С приездом, госпожа президент, – сказал он, нажимая кнопку, которая открывала люк. В удобную крохотную кабину тут же ворвался теплый ветер.

– Кейп-Код? – догадалась Майра, отстегиваясь и вдыхая неповторимый аромат океанского побережья: соль, йод, влажность, сера. Даже с повязкой на глазах Майра безошибочно узнала мелодию бьющихся о берег волн.

Наконец Аэро снял повязку, и Майра увидела каменистый пляж.

– Ты вроде как жаловалась, что давно не выбиралась к морю, – проследив за ее взглядом, сказал Аэро. – Вот я и решил свозить тебя сюда. К тому же нам редко удается побыть наедине.

Майра поцеловала его в губы.

– Спасибо! – Она поцеловала Аэро еще крепче. – Мне и правда не хватало моря, ты даже представить не можешь как.

Они выбрались наружу, и ноги Майры утонули в прогретом солнцем песке. Тогда она сняла тапочки и побежала вдоль линии прибоя; из-под ног летела галька, а с губ, разносясь в просоленном воздухе, срывался смех. Аэро со своими военными ботинками возился дольше.

– Звездное пекло! – ругался он, расстегивая непослушные пряжки.

Наконец он разулся, догнал Майру и обнял ее. Они повалились на мягкий песок. Майра снова расхохоталась – довольная и счастливая. Так они и лежали, обнимаясь и позволяя волнам лизать их босые ступни. Было чудесно оказаться здесь только вдвоем, и чтобы не давили потолок и стены, а правила не указывали, что можно и что нельзя говорить или делать, чувствовать или думать. Свобода!

Майра с Аэро смотрели, как опускается в море солнце, а горизонт взрывается калейдоскопом красок.

– Закат, – с восхищением произнесла Майра. – Никогда не надоест смотреть.

– Особенно на берегу, – согласился Аэро, целуя ее.

Они дождались, пока солнце скроется полностью, поглощенное морем. Было лето, и погода держалась теплая. До наступления холодов время еще оставалось, но Майра все равно плотнее прижалась к теплой груди Аэро. Небо тем временем окрасилось иссиня-черным, и на нем заблестели звезды.

– Мы ужин пропустим, – вспомнила Майра, когда на небосклоне появилась луна, заливая берег бледным светом. – Мне, правда, пока возвращаться не хочется, но тебе следует знать: отец может выслать поисковый отряд, если мы вовремя не вернемся.

– Я думал прихватить пайки.

Майра скорчила гримасу при мысли о безвкусной клейкой пасте.

– Вот и я так же решил, поэтому разжился у Моди конфетками. Свеженькие. И еще у меня такое чувство, что с поисками твой папа торопиться не станет.

Они ели сладости, передавая друг другу мешочек. Майра съела больше обычного – просто не могла остановиться, потому что жизни не представляла без конфеток Моди, а ведь было время, когда она думала, что никогда их больше не отведает. Взгляд Майры скользнул по воде, вдоль лунной дорожки – в сторону горизонта, где сливались море и звезды. Майра попыталась вообразить, каково это будет, когда выпустят рыб и прочих морских обитателей, а заодно и птиц.

– Aeternus eternus, – прошептала она, касаясь губами Маяка. Слова на древнем языке прозвучали, словно молитва – обо всем, что было и будет.

– Конец – это начало, – прошептал Аэро, проводя пальцами по змею на Маяке Майры. В ответ печать вспыхнула, и по руке пробежали мурашки.

Луна зашла за горизонт, а они так и не сдвинулись с места. Взошедшее солнце поцеловало небосклон, а они все сидели на пляже. Дневное светило поднималось выше и выше, разливая по изнанке крыши мира васильковые тона. Лишь тогда Майра с Аэро наконец поднялись на затекшие от долгого сидения ноги. Их с головы до пят припорошило песком, зато на сердце было легче легкого. Невдалеке дожидался транспортник, готовый отвезти назад – к Первому ковчегу и незаконченным делам.

В голове у Майры вихрем кружились сотни, если не тысячи, мыслей о том, как претворить в жизнь идеи профессора. Она же теперь возглавляла эту безумную операцию – проект «Ковчег». Как много зависело от ее решений! Удастся ли оживить всех замороженных тварей? Пока что все шло хорошо, но распечатали еще только первые несколько камер с насекомыми и простейшими животными. Получится ли у людей мирно жить на этой новой Поверхности, возделывать ее, пока она не расцветет и не зазеленеет, как во времена Элианны?

Маяк вспыхнул, и в голове у Майры замелькали воспоминания предшественницы: город Талса в самый разгар лета, воздух кишит насекомыми, на полях зреет обильный урожай, а в небе мерцают мириады звезд. Майра даже почувствовала запах влажного воздуха, ощутила привкус жизни на языке. «Когда-то все было так, – сказала Элианна, – и так будет снова».

Стоило моргнуть, и воспоминания Элианны прошли – будто вуаль приподняли. Майра сконцентрировалась, чтобы, как учил профессор, заглушить в себе сомнения и тревоги. Вместо них она сосредоточилась на настоящем моменте, на пляже и солдате, что брел рядом с ней. Древние, как само время, волны ритмично бились о берег. Аэро обнял Майру сильной рукой и притянул к себе. На губах ощущался вкус соли и конфет.