Дары волшебства - Андрей Смирнов

Тахимейду была изложена слегка отредактированная версия событий — в частности, вопрос о том, как Дэвид сумел получить ключ, остался без ответа. Договорились врать о том, что они и сами об этом не знают: Фольгорм-де был уверен в том, что ключ у Брендома, но о причинах своей уверенности Лийеману рассказывать не захотел. Тахимейд пригласил их прибыть в свой замок, Идэль, однако, настояла на том, чтобы исследования проводились на ее территории — лучше всего в особняке. Тахимейд возражал, но в конце концов был вынужден согласиться.

Его появление в особняке произвело фурор, поскольку прибыл он не один, а со своим «покойным» дедом Ксейдзаном.

Ксейдзан казался очень довольным собой. Когда первоначальный шок прошел, Идэль нецензурно выругалась.

— …что это, черт возьми, значит? — закончила она свою длинную и труднопереводимую тираду.

— Я восхищен вашей непосредственностью, принцесса, — Ксейдзан чуть наклонил голову.

— Вы ведь умерли, — напомнил Дэвид.

— Ты видел труп?

— Я — нет, но Тахимейд…

— Это была игра, Дэвид, — сказал Ксейдзанов наследник. Тахимейд улыбался — юный и ловкий паук, сопровождающий паука старого и мудрого…

— Предвыборная борьба создала равновесие между тремя партиями, нарушить которое одной из партий было непросто. Вомфад не мог просто напасть на Кетрава — он был вынужден оглядываться на нас. Ведь любой из трех партий было выгодно, чтобы две другие сцепились на смерть. И уже неважно, кто победит, потому что следующим ходом победителя добьет та партия, которая оставалась в стороне, сохраняя силы. «Смерть» моего деда развязала Вомфаду руки. Удара со стороны Гэал он мог больше не опасаться и немедленно атаковал Кетрава. Фольгорм на несколько дней выбыл из игры, Декмис погиб.

— А вы в это время планировали убийство Вомфада?

— Он нарушил закон, Дэвид, — произнес Ксейдзан. — Я не говорю про убийства — за то, что он сумел раздавить Кетрава, этого предателя, змею, которую я пригрел на своей груди, я ему искренне благодарен. Вомфад нарушил закон, заставив министров отдать ему ключ до выборов. Пусть у них ничего не вышло — важна сама попытка. Он пренебрег нашими обычаями, и это многим не понравилось. Будь он один — а он думал, что остался один — он, скорее всего, стал бы приором. Но тут он ошибся. И сам расчистил мне дорогу.

— А теперь все стало еще проще, не так ли?

Ксейдзан кивнул.

— Даже не придется штурмовать Старый дворец, арестовывать Вомфада или предпринимать еще что-либо. Все решилось естественным путем.

— У вас проблемы внутри клана, — сказала Идэль. — Не сегодня-завтра будет собрание, на котором настаивала Сайрин. Учитывая, что под угрозой находится твой статус претора… тебе будет очень непросто получить золотую цепь приора.

— Ты все еще не понимаешь? Это была часть плана, — Ксейдзан усмехнулся. — Сайрин снеслась с Кетравом по моей указке. Она проголосовала за него для того, чтобы создать иллюзию разлада в Гэал. В этих условиях моя смерть была вполне естественной: Кетрав своим «тайным оружием» устраняет основную причину, мешающую Сайрин занять место главы клана, а затем Гэал занимается своими внутренними делами и выходит из игры. Достаточно убедительно, чтобы Вомфад поверил.

— Все поверили, — негромко произнесла Идэль.

— Может быть, мы пройдем куда-нибудь… Где у тебя гостиная?… И поговорим более обстоятельно? — предложил Ксейдзан. — Мой внук в это время посмотрит, что можно сделать с твоим женихом.

— Хочешь сразу получить ключ?

— Он ведь и так мой, ты ведь понимаешь. Больше просто некому его взять. Ну не Хаграйду же ты собираешься его отдавать.

Претор и принцесса ушли пить кофе, а Дэвид и Тахимейд остались в заклинательных покоях особняка. Тахимейду потребовалось около четырех часов работы, чтобы обнаружить и извлечь ключ.

Кильбренийские дома, и без того потерявшие уже немало своих представителей, продолжали сокращаться. За те немногие дни, которые прошли от визита Ксейдзана и Тахимейда в особняк принцессы Идэль и до дня, когда состоялась свадьба Идэль и Дэвида, погибли еще двое — Хаграйд и Майдлар, при том их убийства, которые хотя и не были никак связаны между собой, по совпадению произошли практически одновременно, в один и тот же час. Вилайд, рассчитывая на поддержку «воскресшего» Ксейдзана, решился-таки на месть. О том, что именно Хаграйд, заключивший союз с Кетравом, виновен в смерти Дифрини и Дагуара, а также всех их приближенных, в доме Ниртог, уже давно знали, В клане началась междоусобица. Часть младших высокорожденных отвернулась от Вилайда, другие же, слишком разозленные на Хаграйда и его партию, напротив, к Вилайду примкнули. Вместе с тем, как это и предсказывали, уже в самом начале противостояния в лагере наследников. Хаграйда начался раскол — и сын Хаграйда Нерамиз, и племянник Хаграйда Фэбран равно претендовали на первенство. Ксейдзан, действительно, поддержал Вилайда — ведь тот оказал ему немалую услугу, устранив последнего, пусть и не самого опасного, соперника. Было очевидно, что Ниртог, целиком увязший в своих проблемах, еще очень и очень долго не будет участвовать в борьбе за приорат. То же самое можно было сказать и о Кионе. До самого последнего времени — мощнейший клан в Кильбрене, теперь он состоял всего лишь из четырех человек. Из шести, если считать Дану, все еще не прошедшую посвящение и Финейру, давным-давно перешедшую в Ниртог. Из многочисленного потомства Джейбрина выжили только Идэль — самая юная из высокорожденных, не успевшая еще стать чьим-либо смертельным врагом, и Смайрен — может быть, самый мудрый политик в Кильбрене, не вмешивавшийся вообще ни во что. На следующий день после гибели Майдлара его убийца пришел в особняк принцессы Идэль. Без предварительной договоренности, без сопровождения, даже не задавая вопроса о том, хотят ли здесь его вообще видеть? Эрдан действовал с подкупающей простотой. Вел он себя, впрочем, прилично. Смиренно подождал в приемной под бдительным оком немного обеспокоенных его присутствием дворян, пока принцессе докладывали о его появлении. Обеспокоенность дворян можно было понять: о том, что на руках этого визитера — кровь Вомфада, первого меча Кильбрена, широкой публике уже было известно. И предположение о том, что он пришел сюда для того, чтобы убить последнюю (не считая Смайрена) представительницу семьи, ответственной за уничтожение его собственного рода, выглядело вполне вероятным. А заодно и всех тех, кто попытался бы ее защитить. С учетом этой возможности немедленное бегство предполагаемой жертвы представлялось действием вполне разумным… Но убегать Идэль не стала — не позволяла гордость.

Она вошла в приемную во главе своей свиты — многочисленной и вооруженной, обвешанной Тальдеарами, готовой в любую секунду обрушить на противника самые грозные из своих заклинаний… Внушительное зрелище, если не знать подлинной расстановки сил. Эрдан встал и элегантно поклонился. Он казался бы самим воплощением смирения, если бы не легкая улыбка, которую он так и не сумел сдержать.

— Что тебе нужно? — ледяным тоном спросила Идэль. Ее бесило, что Эрдан прекрасно осознает свое преимущество и не скрывает этого.