Последний дракон - Лина Тимофеева

— Приехали,— радостно сказал десятник.

Он был искренне счастлив, что ему удалось избежать смерти от рук ужасных злодеев, которые охотились за императорскими посланцами. В то же время он ни секунды не забывал о великой награде, обещанной ему темноволосым командиром, и воображение уже рисовало ему восхитительные картины: обвешанный золотыми медалями, при сверкающем мече и в новеньком плаще идет он по улице в родном квартале, мимо кабака старого Мнало, а восхищенные горожане бросают ему под ноги свежесрезанные цветы. Десятник аж причмокнул от удовольствия и выкатился из кареты. Хельви выглянул следом за ним — экипаж стоял посреди двора, огороженного высокой каменной стеной, которая по цвету и форме камней была точь-в-точь как та, что тянулась вдоль императорского сада. Прямо перед носом наместника темнела стена здания с узкими окнами-бойницами. На небольшой, обитой металлическими полосами двери запор был позолочен. Значит, мы все-таки во дворце, только подъехали не к главному входу, а со стороны каких-то хозяйственных пристроек, решил наместник.

Он выскочил из экипажа на землю, походя отметив двоих вооруженных охранников, которые прохаживались возле стены, очевидно будучи на дежурстве. А во дворце, наверное, дежурит гвардия в полном составе, подумал Хельви и от бессилия сжал кулаки. Покинувший возок последним Вепрь потрогал разбитую губу и по-хозяйски огляделся вокруг. Десятник пропал,— очевидно, побежал на доклад к герцогу, решил он. Хельви не был знаком с Добом лично, но с легендами о тугодумии любимца императора был знаком, равно как и Нырок, который вдобавок к этому знал множество фривольных анекдотов, главным героем которых был тучный столичный градоначальник.

Наместник спросил однажды, не странно ли, что император Младших, проживая в столице своей страны, доверил управление ею какому-то придворному, пусть и из благородной семьи. Нырок сильно удивился и даже обиделся. Уж не думает ли наместник, что император в их стране сродни какому-то лавочнику, который только и мечтает, что засесть в своих четырех стенах и переставлять с места на место заветные кубышки? Правитель должен заботиться обо всей империи, а не об отдельном городе! Раги Второму нет дела до какого-то мелкого городишки, он решает поистине великие вопросы. Наместник, который имел представление о том, как весело и шумно протекает жизнь при дворе императора, не стал высмеивать разгоряченного альва, однако понял, что вопрос о градоначальниках, равно как и о наместниках, имеет отношение больше к престижу власти, чем к настоящим потребностям государства.

— Ты думаешь, герцог захочет помочь нам? — в который раз спросил Вепрь Хельви, отвлекая его от невеселых мыслей.

— После гибели императора он и канцлер Висте — два самых могущественных сановника в этом дворце. К канцлеру я точно не пойду — уверен, что Ахар отправился в долину Хмурой реки именно по его приказу. Сури тоже имеет власть, но воспользоваться ею в полной мере она сможет, если взойдет на престол. Так что искать помощи у нее пока не нужно. Правда, есть там еще лекарь, кажется, его зовут Литок. Сури говорила мне, что в последние годы, когда император стал часто болеть, Литок стал влиятельной фигурой при дворе. Он ведь не только лекарь, но и маг. Правда, теперь, когда его великий пациент умер, наверное, он не будет претендовать на особое положение.

— Герцог ждет вас! — по-мальчишески заорал Кодт, вылетая из той самой двери, на которую уже обратил внимание Хельви.

Кажется, этот малый и впрямь может рассчитывать на награду, подумал наместник, глядя на сияющую физиономию Кодта. Вепрь подтянул свой пояс с пустыми ножнами и выжидательно посмотрел на Хельви. Тот кивнул — нужно идти, коль скоро ждут. Десятник, который, словно пес, выжидательно следил за исходом немых переговоров, весело рванул вперед, указывая людям дорогу. Его неповоротливые, суетливые движения свидетельствовали о том, что о таких вещах, как разъезд или тренировка, он не слышал никогда. Любопытно, куда девался тот отряд воинов с пиками, которые сопровождали нас от квартала Бешеных псов, вспомнил наместник.

Они пропетляли по каким-то коридорам, которыми славился, как помнил Хельви, императорский дворец. Наконец десятник склонился у очередной двери перед каким-то пышно одетым воином в блестящем доспехе и шлеме с опущенным забралом. Тот подал знак людям следовать за ним. Они преодолели еще несколько коридоров и наконец оказались в зале. Жарко растопленный камин потрескивал сучьями посреди зала.

— Это, что ли, твой наместник? — хрипловато спросил огромный толстяк с пышной шевелюрой, поднимаясь с дубовой скамьи.

Вопрос он задал, конечно, не Вепрю и уж тем более не Хельви, а маленькому сухонькому старичку, который стоял у самого камина, сжимая в руках меч Ахара. Меч гриффонов валялся у его ног, по всей видимости не вызывая такого жгучего интереса, как клинок погибшего командира. Старичок впился в наместника прозрачными серыми глазами, и Хельви понял, что перед ним стоял сам великий канцлер Висте. Значит, мы опоздали, и эти двое успели стакнуться, ужаснулся он. Какая судьба ожидает теперь империю и Сури?

Наместник, словно ища помощи, посмотрел на Вепря. Он предполагал, что два могущественных сановника просто не смогут найти общий язык, поскольку каждый, судя по рассказам Сури, интриговал против другого ради места поближе к престолу. Неужели он и дочь императора недооценили этих аристократов? В эту же секунду он увидел еще двух альвов, также сидевших в комнате на некотором отдалении от огня, скоромно завернувшихся в широкие темные плащи. Уж больно они похожи на придворных магов, подумал наместник.

— Где Ахар? — Висте сделал шаг навстречу Хельви и Вепрю, и его огромная уродливая тень резко дернулась на каменной стене.

— Он умер,— как можно спокойнее ответил наместник.— Можно сказать, он скончался у меня на руках. Вы, наверное, его дядя? Что ж, должен огорчить вас — перед смертью он не велел мне передать вам последний привет. Честно говоря, он о вас даже не вспомнил.

— Точно не передавал? — хохотнул Доб, хотя наместник произнес свою тираду без намека на улыбку.— Верно, племянничек осознал, какую свинью подложил ему дядюшка! Ты слишком хитрый, Висте, но на этот раз ты обманул самого себя. Не стоило тебе ввязываться в эту интригу, ей-ей. Что за детские капризы — на старости лет вдруг возжелать трон! Тебе, старому сморчку, от геморроя лечиться пора, а не короны примерять. Но ты, парень, тоже не промах. Сбежать от Ахара — это невероятно. А что ты сделал с моим Тирмом, позволь спросить? Неужто он тоже скончался у тебя на руках. Что-то не нравятся мне твои руки, ей-ей.

Последние фразы герцог изволил адресовать наместнику. И тут Хельви вспомнил, где он видел проклятый знак, который Тирм, как это принято у Ожидающих, вытатуировал на бедре. На параде, который Раги Второй устроил по поводу визита в столицу своего верного слуги из Вер хата, он видел знамена всех самых родовитых семей империи. На флаге герцога Доба из дома Черного дракона был изображен монстр, обвивающий колонну. Хельви даже хотел спросить тогда у придворных, так как с герцогом его не удосужили познакомить, что означает сей странный рисунок, но в общей суматохе это вылетело у него из головы. Значит, Тирм был слугой герцога Доба.