Скелеты - Максим Кабир

Андрей начал нагибаться, когда сбоку, из-за скрипящих на петлях дверей, вынырнула массивная тень.

— Осторожно! — выкрикнул Хитров.

Отшатнись Андрей назад, и молоток в опускающейся лапе шибанул бы его по макушке. Но он юркнул вперед. Боек молотка чиркнул по спине. Он охнул и откатился к Хитрову. Библиотекарша выплыла из полутьмы. Массивные ноги широко расставлены, щеки трясутся, будто молочный кисель. Глаза выпучились, как при базедовой болезни, но она прекрасно видела.

— Вон! — зарычала Умбетова. Вокруг рта белела пена.

Молоток разрубил пустоту.

Эта гарпия ничуть не походила на царственную особу, писавшую воспитательные стишки и посоветовавшую Андрею томик Заходера с попугаем на обложке.

— Отойдите! — предупредил Хитров, подбирая банку и замахиваясь ею.

Умбетова медлила.

Андрей подтянул к себе рюкзак, выхватил меч. Стряхнул ножны, и плавный изгиб клинка отразил свет. Меч был тяжелым, и эта тяжесть обнадеживала, вызывала почти эйфорию. Мускулы радостно загудели.

Вопрос, способен ли он вогнать в человека заточенную сталь, отпал сам собой. Он был способен. Ему хотелось, чтобы чертова убийца напала. Катана завладела им, диктовала свои желания. А она жаждала справедливого возмездия.

Секунду казалось, что Умбетова рванется к ним. Но она попятилась. Тьма заволокла свирепый лик. Головка молотка поклевывала воздух. Библиотекарша скрылась в одном из помещений в глубине дома, и Хитров выдохнул облегченно, а Андрей с легким удивлением посмотрел на меч.

Неужели, правда, ударил бы?

Размышления прервал отдаленный вскрик.

Мужчины, не сговариваясь, заспешили по коридору. Взор Андрея зафиксировал разбитый мобильник на полу.

— Ника!

Стальная дверь в конце коридора отворилась.

Ника вышла навстречу, и Андрей восславил небеса. Небеса, но не бога. Мало ли какие боги сегодня подслушивают молитвы.

Скула Ники была рассечена, она напухла и отливала голубизной. Синее платье измаралось в пыли, и волосы висели грязной паклей. Но ее ссадины были пустяком по сравнению с увечьями девочки, которую Ника вела под локоть. Жертва прошла через все круги ада. Синяки, царапины, запавшие глаза. Кровавые бинты на руках, и правая нога забинтована. Бедняжка хромала, отталкиваясь пяткой. Куртка Ники свисала с ее щуплых плеч хламидой.

Завидев мужчин, девочка стала вырываться, но Ника удержала ее.

— Это мои друзья.

— Господи, малышка! — ужаснулся Хитров.

Андрей отдал Нике пальто, усыпал поцелуями влажный лоб.

— Где Женис?

— Он мертв. — Ника поглядела на дверь своей тюрьмы. — Она убила его.

— Она?

Пленница Умбетовых в своем нынешнем состоянии вряд ли могла пришибить комара.

— Да, я, — с вызовом сказала девочка.

В зрачках пятого ключа на миг вспыхнул необузданный огонь. Вспыхнул и погас, девочка позволила Хитрову подхватить себя, не дать упасть.

— С ним была его мать, — проговорила Ника.

— Она где-то в доме, — сказал Андрей. — Нам надо выбираться, — и спросил, повернувшись к девочке: — Ты — Снежана?

Пленница кивнула.

— Мы вывезем тебя, — пообещал он. — Все кончено.

Он ошибался.

В коридоре никого не было. Они выскочили на улицу вереницей непрочных фигурок. Ветер тягал за вихор заросли рогоза. Снег заметал дворы. Сугробы похоронили холм с погребками.

Он озирался встревоженно, ждал, что в любой момент из-за штакетников поползут змеи или Умбетова вылетит из дома, размахивая молотком. Но враг притаился. Ветер ошпаривал холодом и мокротой.

Ермаков помогал Снежане и Нике пролезть в задние дверцы, потом сам занял кресло возле водителя.

Хитров прыгнул в салон. Окоченевшие пальцы повернули ключ зажигания.

«Не заведется, — испугался он, — мотор сдох, гадюки пробрались под капот».

Двигатель рыкнул. Затарахтели клапаны.

— Пристегнитесь!

Хитров вывел машину из умбетовского закутка. Шины взрыхлили снег, рессоры едва справлялись с колдобинами. Ника гладила по волосам съежившуюся девочку и повторяла:

— Мы спасены.

Снежана уставилась в темноту, изредка прорезаемую светом окон прилегающих домов. Она тоже ждала чудовищ, которые вернут ее в подвал.

Хитров поднес к уху телефон.

— Толя! — ахнула жена. — Толя, где ты?

— Мы нашли девочку. Нашли Снежану.

— Она жива?

— Да. Мы едем в больницу.

— В поликлинику?

— Нет, в соседний город.

Впереди, во мгле, замерцали фары, как бельма приближающегося скачками зверя.

— Я не могу говорить. Не переживай.

Он прервал расспросы, крепче стиснул руль. Ермаков сжал руками рукоять катаны. Клинок был таким длинным, что приходилось просовывать его между сиденьями.

Бельма увеличивались. На узкой колее транспорту было не разминуться.

— Полиция? — предположил Андрей.

— Это Матай, — сказала Ника. — Женис говорил, что Матай скоро прибудет.

Снежана издала сдавленный всхлип.

Расстояние до второго автомобиля сокращалось. Хитров посигналил клаксоном.

«Ниссан-патрол», — разглядел он. Менты на таких не катаются. Черное рыло махины отражало оранжевые отсветы. Джип блокировал дорогу.

Хитров сбавил скорость. Не включая мигалку, стал смещаться вправо, к небольшой горке. Было рукой подать до джипа и оврага, по которому четырнадцатилетний Андрюша улепетывал от Солидола.

«Ниссан» тоже тормозил.

— Держитесь, — шепнул Хитров. И резко утопил педаль газа. «Жигуленок» рванул в сторону, колеса едва не скользнули в ров, но прошли перед ним. Машина, рыча, взобралась на пригорок. Пассажиров вдавило в сиденья. Автомобиль выехал на заснеженную колею, примыкающую к проселочной дороге. Хитров панически взглянул в зеркало. Бельма с опозданием поворачивались. Сомнений не было: «ниссан» преследовал их.

Хитров знал, что на ухабистой тропке внедорожник не оставит ему ни малейшего шанса. Под колесами бугрились кочки. Белый сноп прорубил салон, ослепил. Джип нашел беглеца фарами дальнего света.

Хитров до упора выжимал газ, одновременно лупя по клаксону. То ли успокаивал нервы, то ли взывал о помощи. Мерещилось, что «ниссан» — живая тварь, хищник с лоснящейся темной шкурой. И что двигается он сам по себе, как «плимут» в фильме Карпентера.

Хитров видел краем глаза: джип настигает. «Жигуль» мутузило, подбрасывало, он то и дело кренился, грозя опрокинуться в низину. Хитров рулил, ощущая, как заносит задние колеса. Он отпустил педаль, выравнивая машину, в последнюю секунду совладал с заносом.