Путинократия. Человек власти и его система - Борис Райтшустер

Ходорковский смог говорить. После пресс-конференции он вернулся в Музей — в комнату с табличкой: «Место победы Ельцина над коммунистами-путчистами в августе 1991 года в России». Путин может надеяться, что это всего лишь совпадение, а не пророчество.

То, что Ходорковский столь аккуратно воздерживается от критики Путина, дало основание через несколько недель осторожно обратиться с этим вопросом к его сыну Павлу. Бывший сотрудник экс-руководителя концерна продолжает сидеть в российской тюрьме вместе с Алексеем Пичугиным. «У отца связаны руки, — говорит Павел, — даже при том, что он не брал на себя никаких обязательств. Мы-то хорошо знаем, что любой из его сотрудников, все еще отбывающий заключение, — фактически заложник. Я чувствую себя обязанным не делать ничего такого, что могло бы навредить этому человеку: он отказался предавать моего отца. Отец теперь на свободе, а он все еще сидит, и его нельзя подвергать опасности. Это мое мнение. И, я думаю, мой отец точно так же смотрит на это».

С освобождением Ходорковского и активисток «Пусси райот» за несколько недель до Олимпиады в Сочи оказались убраны с дороги два громадных камня преткновения между Путиным и Западом.

ЗИМНИЕ ИГРЫ В СУБТРОПИКАХ

Как офицер российской службы госбезопасности Артур в свои сорок с небольшим лет полагал, что больше ничто не может нарушить его спокойствия. Пока Международный олимпийский комитет (МОК) не выбрал местом проведения Зимних игр 2014 года Россию. Он покачал головой: «Как я мог оказаться таким наивным? И дернул же черт в Сочи поехать». Всего за двенадцать месяцев он заработает четверть миллиона евро, пообещали ему коллеги из его же службы госбезопасности, — работа не пыльная. Они с женой понадеялись, что наконец-то смогут купить квартиру в заоблачно дорогой Москве. Результат: Артур — будем так и далее его называть, чтобы не нарваться на неприятности, — начал пить, исхудал, заработал проблемы с желудком, едва не разошелся с женой и по-прежнему живет у своих родителей, потому что, кроме долга в 30 тыс. евро, он ничего не привез из Сочи.

По совету своих коллег, Артур уволился с работы на государственном предприятии и на «русской Ривьере» за крупную взятку открыл строительную фирму. Не понадобилось много времени, чтобы опытный офицер понял: что-то не так, днем с огнем он не мог найти обученных работников, удалось нанять лишь необразованных гастарбайтеров из Азии. «Людей все время обманывают с зарплатой, никто не хочет работать на Олимпиаду, только бедняки из-за границы не имеют альтернативы», — рассказывает Артур. Как субподрядчик он должен был построить гостиницу. «Заказчики так и сказали, что строительные нормы я могу себе в одно место засунуть! Главное — больше прибыли, — сообщает бывший офицер. — Хотя сбор и утилизация отходов были заложены в бюджет, нам было сказано, на это не тратиться. Большая часть мусора выбрасывалась в море, в том числе емкости из-под машинного масла и прочих токсичных веществ». Частично мусор применялся для подмешивания в фундамент новостройки. «При виде такого у любого инженера-строителя волосы встали бы дыбом, но это позволяло экономить деньги на покупке цемента! А если бы я кому-то об этом сказал, меня бы укоротили на голову — так они говорили. Все время, пока шла Олимпиада, я себя спрашивал, не развалится ли постройка».

Атмосфера на стройплощадке была взрывоопасной. Через несколько месяцев, так и не увидев ни копейки денег, рабочие убили одного из коллег Артура. «Опасаясь за свою жизнь, я принял решение заплатить своим людям из своего собственного кармана, хотя сам получил жалкие крохи от того, что мне было обещано!» Несколько человек хорошо заработали, а остальных обманули, жалуется Артур: «Заработали те из госбезопасности, у кого были хорошие связи там, наверху, — он благоговейно смотрит на небо. — Мне обещали 250 тыс. евро, сами же они только на одной «коробке» подняли два миллиона. Обман был везде. В смету внесли самую дорогую дизайнерскую мебель, а поставили самую дешевую фанерную, то же с сантехникой, красками и всем остальным. Даже при сооружении пристани халтурили, сваи в морское дно забивали неглубоко, в результате через год все было снесено морем».

Те, кто сообщал о халтуре в олимпийском строительстве, рисковали собственной жизнью, одного журналиста едва не забили до смерти железным прутом. Когда в июле 2007 года Олимпийский комитет после путинской речи на английском языке в далекой Гватемале местом проведения Игр выбрал Сочи, даже критически настроенные россияне стали гордиться. У тех же, кто работал в немногих независимых СМИ, восторженность от Олимпиады прошла быстро и окончательно, главным образом из-за гигантской даже по меркам России коррупции и масштабного уничтожения нетронутой ранее природы.

Уже сама идея Зимних игр в Сочи, в городе, лежащем на той же широте, что и французский Сен-Тропе, была просто сумасшествием, — считает оппозиция. Путин хотел показать, что ему все подвластно, даже природа, что он сделал невозможное возможным и практически из ничего магическим образом произвел один из мировых центров зимнего спорта. Крупные спортивные события очень выгодны для главы Кремля, поскольку позволяют отполировать подпорченный имидж. Кроме Олимпиады, он «протащил» в Россию гонки «Формулы-1» и чемпионат мира по футболу 2018 года.

Для удовлетворения собственных амбиций Путин средств не жалеет. Сначала было объявлено, что Олимпиада в Сочи будет стоить 314 миллиардов рублей, что в пересчете составляет около восьми миллиардов евро. Позже эта цифра возросла вшестеро: когда все просчитали, полная стоимость поднялась до 50 млрд евро. Таким образом, игры в Сочи обошлись в восемь раз дороже, чем предыдущие в канадском Ванкувере. Высокая стоимость объясняется главным образом дороговизной инфраструктурных проектов и необходимостью строительства новых дорог. Путем более или менее мягкого давления многие крупные концерны были поставлены перед необходимостью «добровольно» инвестировать в Сочи. Так, миллиардер Виктор Вексельберг должен был в олимпийском районе «Европа» буквально с нуля построить крупный гостиничный комплекс — вложение, будущее которого после Игр находится под большим вопросом.

Как подсчитал бывший вице-премьер Борис Немцов, стоимость одного километра трассы от Адлера до лыжной базы «Красная Поляна» составила около 120 миллионов евро. Для сравнения: в Западной Европе стоимость подобных дорог составляет 20–25, в особо тяжелых условиях — до 50 миллионов евро за километр. В русском издании журнала «Эсквайр» была опубликована своеобразная таблица пересчета. Пользуясь ею, каждый мог рассчитать количество не асфальта, а предметов роскоши, которыми можно было бы покрыть олимпийские сочинские дороги за ту же цену: сантиметровым слоем черной икры или 6-сантиметровым слоем трюфелей[520].

Особый комфорт обещает также таинственный объект перед воротами Олимпийского городка. По мнению критиков, это