Падение в бездну - Валерио Эванджелисти

Ульрих закашлялся и осекся. В последний раз хрипло и жалостно вскрикнув, демоны исчезли. У Нострадамуса создалось впечатление, что он снова видит перед собой затмение тысяча девятьсот девяносто девятого года, но теперь Луна сползала с Солнца и все больше бледнела, пока не исчезла совсем. Оба небесных тела снова разделились во времени. Око Божье, освещенное солнцем, погасло, хотя свалка на земле все еще продолжалась. Видимо, Владыка Ужаса обронил какое-нибудь свое оружие.

Наступило такое долгое молчание, что Нострадамусу показалось, что он очутился в другом измерении. Только тепло, исходившее от Жюмель и Магдалены, вернуло его к жизни. Они очутились в мире, который состоял уже не изо льда, а из земли, камней и деревьев. В нескольких шагах от них стоял маленький старичок. Это был Ульрих. Благодатную ночь озаряло кольцо змея, которое вращалось у них над головами.

Ульрих снова закашлялся, на этот раз согнувшись пополам. Он поискал палку и, не найдя, широко расставил ноги, чтобы держаться прямо.

— Думаешь, ты победил, Мишель? Ошибаешься. Ты сам видишь, что в земной сфере Марс все равно хозяин, есть затмение или нет. Война заставит время пойти вспять, и когда-нибудь вернется эра грубой силы. А с ней вернусь и я.

— Может, ты и прав, — ответил Мишель. — Но нет такой силы, которая рано или поздно не натолкнулась бы на превосходящую силу. Ты только что имел тому подтверждение. Твои планы разрушило единение многих сил и воли многих существ. Надеюсь, что это станет законом.

— А я надеюсь, что не станет.

Ульрих ничего больше не сказал. Он с трудом поднял с земли большую засохшую ветку и собрался уходить, опираясь на нее. Он уже сделал несколько шагов, как Нострадамус его окликнул.

— Что обычно говорят в таких случаях?

— Что ты имеешь в виду?

— Как прощается Маг?

Взгляд Ульриха помрачнел. Клалось, его снова охватил гнев, но усталость взяла верх. Он опустил голову.

— До свидания, учитель.

— Прощай.

Нострадамус проводил его взглядом за смутно очерченный горизонт и повернулся к женщинам:

— А ведь он прав. Он вовсе не побежден.

— Так ведь и ты тоже не побежден, — возразила Жюмель. — Но гляди, как бы он снова не поднял голову.

— Не знаю, как мне удастся снова его одолеть: ведь я мертв, и этот мир теперь мне чужой.

Магдалена грустно улыбнулась.

— И нам тоже.

Жюмель нервно огляделась вокруг.

— Ладно, мы находимся непонятно где и не знаем, что нас ждет. Но по крайней мере, мы тут вроде бы на земле. Может, попробуем приспособиться? Ты ведь умеешь изменять сны, так попробуй тут кое-что поменять.

— Боюсь, что не получится, дорогая. Восьмое небо нестабильно, потому что так хотел Бог. Невозможно создать здесь видимость второй жизни. Этот обман долго не продержится.

— Но здесь мы живые! Должен же существовать способ остаться живыми! Если у демонов получалось, получится и у нас.

Нострадамус не знал, что ответить. Он уже собирался сознаться в собственном бессилии, но тут раздался тихий голосок Магдалены:

— Столько звезд на небе были когда-то живыми существами. Может быть, так на всех небесах и на восьмом тоже.

Жюмель рассмеялась.

— Я правильно поняла? Ты предлагаешь нам стать звездами?

— Почему бы и нет?

Магдалена посмотрела на Нострадамуса.

— Мишель, ты думаешь, это безумная затея?

— Да нет… Надо только найти нужное заклинание.

Маг задумался, потом сказал:

— Кажется, есть одно такое…

Все трое посмотрели друг на друга и улыбнулись, потом подняли глаза к небу. К своему новому дому.

Английские газеты «Гардиан» за 29 апреля и «Санди таймс» за 18 июля 1999 года опубликовали материал, который я резюмирую[45].

В Соединенных Штатах, близ Брукхейвенской национальной лаборатории на Лонг-Айленде, в галереях ускорителя тяжелых ионов в июне 1999 года должен был начаться эксперимент, состоявший в воспроизведении условий Big Bang — Большого взрыва (это явление опровергли предыдущие исследования, но эксперимент продолжили, ссылаясь на отсутствие альтернатив). Суть эксперимента состояла в том, чтобы многократно ускорить пучок ионов золота до границ скорости света и достижения температуры, в миллион раз превышающей температуру Солнца. Предполагалось, что при этих условиях произойдет расщепление протонов и нейтронов и получится плазма, состоящая из глюонов и кварков.

Одним из ожидаемых эффектов, в случае удачи эксперимента, было появление strangelets, то есть фрагментов кварков с непредсказуемым поведением. Ученые, работающие на ускорителе, признают, что теория не может с достаточной точностью описать это явление (см.: М. Mukerje. Маленький Big Bang. Le Scienze, № 369, май 1999). По одной из гипотез, strangelets, появившись в момент рождения Вселенной в свободной форме, могут «коллапсировать» и превращаться в «черные дыры», достигая плотности, искривляющей примыкающее к ним пространство, и всасывая окружающую материю.

При попадании в такую «черную дыру» человечество прекратит свое существование.

Запланированный на июнь 1999 года эксперимент откладывался месяц за месяцем по причине сомнений, высказанных самим директором Брукхейвенской национальной лаборатории. В конце концов он решил организовать экспертную комиссию, которая рассмотрела бы все риски, связанные с созданием таких «черных дыр» и возможными последствиями такого эксперимента. На настоящий момент решение так и не принято[46].

Департамент энергии США выделил на эксперимент триста шестьдесят пять миллионов долларов.

(Документы для резюме подготовили Джованни и М. Розарио Секондульфо.)

Будучи романом, а не исследованием, мой «Маг» не претендует на историческую достоверность, и сразу предупреждаю, что в этом смысле позволил себе максимум свободы. Тем не менее в том, что касается известных сторон жизни Нострадамуса, я опирался на документированные сведения, достаточно научно обоснованные — что, увы, является редкостью на том поле, где веками расцветали воображаемые биографии и бредовые толкования.