Лестница героев - Марина Ясинская

Неожиданно для самой себя Ника засмеялась. Вопрос, как именно Берте удалось уговорить пиратов на эту авантюру, сейчас казался совершенно несущественным. Главное, она это сделала! Какая же Берта молодец! «Не то что я», – поморщившись от чувства вины, подумала Ника. Как она вообще могла пусть даже на миг усомниться в боевой подруге?

Вскоре подтянулись жабли и разношерстные летные аппараты пиратов и внесли изрядную сумятицу в уже и без того беспорядочную сцену боя. Авионеры постарались сполна воспользоваться замешательством врага и начали теснить авиолеты Третьего континента.

Ника тоже ринулась в бой и по невидимым нитям связанных между собой аэролитов ощутила, как меняется настроение авионер. Кажется, у них появился шанс победить!

* * *

«Кажется, агония затягивается», – заметила Ёр, бесстрастно наблюдая за тем, как неожиданная атака пиратов сминает ряды авиолетов.

«О чем ты?» – не понял Ансель. Сначала, увидев пиратский флот, он испугался, но, когда понял, что это подмога, пришел в восторг. Теперь врагу придется несладко!

«О том, что мыс Горн все равно проиграет, но теперь неминуемый конец несколько отдаляется. Может, тебе стоит вмешаться и ускорить?»

«Не понял. Во что вмешаться и что ускорить?»

«Вмешаться в битву. Ускорить победу Третьего континента».

Ансель оторопело посмотрел на Ёр. Именно в этот момент он вдруг со всей отчетливостью понял, что Ёр, вопреки своей в целом довольно человеческой внешности, не человек и уж тем более не хрупкий подросток. Она – что-то совсем другое, что-то очень чуждое людям.

«Ты предлагаешь мне помочь Третьему континенту?» – неверяще переспросил он.

Ёр внимательно посмотрела на Анселя и слегка покачала головой. Как ему показалось – с сожалением.

«Ты слишком юный и слишком эмоциональный. Придаешь слишком много значения частностям, а смотреть надо на картину в целом… Лучше подумай о том, какое будущее ты будешь строить для Арамантиды, когда эта битва закончится и мы наконец займемся делом. Ты уже решил, что будешь менять в первую очередь?»

«Д-да…» – неуверенно пробормотал Ансель. Никогда в жизни он не задумывался о том, что может изменить хотя бы свою судьбу; до сих пор то, что ему удалось стать механикером, казалось невероятным событием. Даже в самых смелых мечтах он и вообразить не мог, что сможет менять судьбу целой страны! И сейчас осознать и развить эту ошеломительную мысль было решительно невозможно!

Хотя… мир без мэннингов и желлингов, без правил этикета для благовоспитанных джентльменов и запретов на поступление в университеты выглядел крайне привлекательно. Да, картина такого будущего ему очень нравилась. Настолько, что, увлекшись ее изучением, Ансель на какое-то время даже перестал следить за боем. И потому не заметил, что враг, оправившись от неожиданной атаки, снова начинает теснить авионер.

А на горизонте, со стороны Алтана, появилась еще одна воздушная армада, и не приходилось гадать, к кому она идет на помощь; Третий континент вводил в бой свои резервы, которые сейчас сомнут и пиратов, и авионер мыса Горн.

* * *

Лиса так и не поняла, кто прилетел им на подмогу, она никогда прежде не видела такие… машины? Девочка даже не представляла, как назвать эти невиданные летные аппараты, больше напоминающие корабли, вместо парусов у которых были воздушные баллоны. А раскраска такая пестрая, что ей позавидует любой воздушный цирк!

Впрочем, кем бы они ни были, они помогали авионерам, и за одно только это Лиса испытывала к ним благодарность.

Увы, враги оправились довольно быстро, снова начали теснить авионер, и появившаяся было у девочки надежда рассыпалась. И почему-то сейчас разочарование оказалось особенно болезненным.

«Шпилька».

Два «гуся».

Две «подушки».

Снова «гусь»…

Когда с неба рухнула темно-серая, с белой изнанкой крыльев «Тень», Лиса закрыла глаза руками и отвернулась. Она так поступала, когда была совсем маленькой и ее пугали темные тени по углам спальни, в которых, как ей казалось, притаились чудовища. «Закрой глаза и досчитай до десяти, – говорил ей папа. – Когда ты снова их откроешь, то увидишь, что никаких чудовищ там нет».

«Один, два, – медленно начала считать про себя Лиса, – три…»

Она знала, что, когда откроет глаза, авиолеты Третьего континента не пропадут и авионы не перестанут падать. Сегодня ее пугали не чудовища по углам спальни, а нечто гораздо более страшное.

«Четыре, пять…» – переплелись в один мамин и папин голоса.

Да, Лиса прекрасно знала, что это лишь ее воображение, но все равно упрямо продолжала считать.

«Шесть… – легко поцеловал ее в щеку Тиккори. – Не бойся, сестренка, я с тобой».

«Семь… – Порыв ветра… Нет, это рука спасшего ее джентльмена, Кипа, ласково потрепала ее по макушке. – Мы все поможем тебе считать…»

* * *

Из общего боя поле воздушной битвы постепенно превращалось в сотни индивидуальных, где на каждый авион приходилось по нескольку авиолетов. Дуэлями назвать это было сложно; авиолеты просто загоняли авионы, как загоняют лису охотничьи собаки.

Нити невидимой паутины рвались и рвались, и в один момент Ника просто перестала их ощущать. То ли больше не осталось в живых джентльменов с их аэролитами – Ника усилием воли прогнала мысль о возможной гибели Тристана, – то ли у авионер просто больше не осталось сил, чтобы поддерживать эту связь. Но и без связи Ника прекрасно видела, что мыс Горн терпит поражение. Один за другим авионы выбывали из боя. Да, зачастую унося вместе с собой авиолет-другой, но численное преимущество врага было слишком велико. Ника с отчаянием подумала, что это – начало конца.

От некогда красочного воздушного флота пиратов остались жалкие остатки.

А Тристан? Среди еще сражающихся «гусей» она не могла разглядеть ни одного с белым хвостом и белыми кончиками крыльев, но вокруг мельтешило столько авиолетов, что это и не удивительно.

Ника толком не помнила, когда пулеметные очереди прошили кончик левого крыла, а взрывная волна снаряда, сброшенного с зепеллина, повредила ей хвостовое оперение. Она практически не замечала, как эти повреждения повлияли на маневренность «Молнии»; сейчас ее авион оставался в воздухе исключительно на энергии яростно пылающего аэролита. Кажется, лишись летная машина Ники крыльев, она все равно держалась бы в воздухе!

«Интересно, когда прекратится сражение?» – невольно подумала Ника.

Когда будет сбит самый последний авион или же когда остатки защитников мыса Горн дрогнут и пустятся наутек? Когда командующая даст сигнал отступать? Но командующей нет в живых. Как и половины командиров эскадрилий. Битва продолжалась исключительно на силе воли каждой отдельно взятой авионеры. Но долго это не продлится. Слишком сильно поредели их ряды, на фоне чего стало особенно заметно, насколько превосходит их враг по численности. Стоит только кому-то дрогнуть и побежать – и начнется цепная реакция.