Равновесие невест - Даша Пар

— Синий дом никогда не одобрит этот брак, — со злой лукавостью протянул Никлос, возвращаясь за стол.

Богарт ничего не ответил. Даже вопрос о желании самой девушки повис в воздухе, встреченный лишь надменной усмешкой человека, который ощутил привкус власти. Серокрылые ещё год назад не смели и мечтать о том, чтобы занять ключевые места в правительстве, а уже сегодня за свою бесконечную преданность и лояльности, могли выбирать себе невест из старой знати.

Лучший способ очистить кровь от примеси заговорщиков — отдать их женщин за преданных сторонников короны. Именно их дети унаследуют фамилию, титул и всё остальное. А горячие головы получат либо плаху, либо ссылку, где сгниют, ничего не оставив после себя.

— А что Акрош?

— Пока рано об этом говорить, я думаю, он сам сообщит вам причины, но Акрош на следующий же день после ночи Трезубцев и костей разорвал помолвку. Он никогда не хотел этой свадьбы.

— Тогда она твоя, — просто кивнул Никлос.

— Благодарю, Ваше Величество, — откланялся Богарт, забирая оставшиеся документы со стола.

Никлос

Оставшись в одиночестве, Ник раскурил трубку, возвращаясь к окну. Солнце, путаясь в кучерявых облаках, спускалось по небу к вечеру, подсвечивая ветвистые зелёные деревья оранжевыми красками. Прислушиваясь к шумному дворцу, Ник завидовал себе прошлому — до начала Равновесия невест насколько предсказуемой была его жизнь. Было ему скучно? Безусловно! Но в этой скуке оказалось столько всего простого и понятного. Теперь он знал, что просто не было никогда.

Так стало в момент, когда на его стол легли толстые папки отчётов по обыскам старых поместий, включая даже удалённые регионы королевства.

Самым неожиданным оказалось, что война была начата аристократами, а не подводниками. Что она планировалась ещё во времена прошлой войны. Что политика его семьи поставила многие семьи на грань разорения, что и породило заговор.

Он узнал, что подводных животных убивали аристократы. Что яд предназначался Мирте, и её смерть должна была стать катализатором начала войны, во время которой его подданные планировали поправить свои финансовые дела, а также отложить или вовсе уничтожить реформы деда. Это был первый вариант, если бы Ник принял решение воевать.

Вторым, более жёстким, была Чёрная пьетта. Брошин собирался заключить сделку с Никлосом, по которой король попадал в зависимость от учреждённого парламента из старых фамилий. Читая образец этой сделки, у Ника волосы шевелились на затылке, настолько запутанным был документ, по которому он превращался в марионеточную фигуру на троне, без права голоса. А в случае нарушения сделки, лишался всего.

Планам помешали двое. Селеста, своим появлением дестабилизировавшая обстановку на политической арене, и Тьен, который активно путал карты, намереваясь в нужный момент перехватить рычаги влияния и заполучить нориус.

Что из этого вышло — будет написано в учебниках по истории. Ник уже думал, как преподнести события общественности, чтобы никто не догадался об истинной подоплёке случившегося.

Не стоит людям знать, что вся суть — это возвращение книги Сделок. Это рождение кэрры Селесты Винцель. Это слияние ариуса и нориуса. Это начало… конца?..

В дверь поскреблись-постучали и на пороге появилась немного растрёпанная Селеста. Теперь, когда во дворце не осталось женщин из совета Женевры, когда невесты сидят по домам, а само здание лишилось прежнего роскошного лоска и богатого убранства, она чувствовала себя увереннее. Вот и сейчас, наперекор всем традициям, нарядилась в штанишки и рубашку, поверх которой натянула безрукавку. Волосы, небрежно забранные в хвост, пушились без масел и укладки, и чудно обрамляли курносое лицо.

Вопреки пережитому, она была бодра и полна сил и желаний что-то делать. В глазах горело живое любопытство и множество невысказанных вопросов.

После той ночи они редко виделись, Селеста постоянно была с Артаном — тому крепко досталось от яда, и он лежал в больнице рядом с Деяном, пострадавшим от нападения брата. А Никлос наоборот ужом вертелся по столице, развязывая запутанные узлы, и сжигая оставшиеся лохмотья заговора. Фактически, с той ночи это была их первая спокойная встреча. И ни один не знал, о чём говорить.

— Сегодня такая чудесная погода! Может стоит отправиться в парк? — предложил Ник.

Селеста нерешительно посмотрела на него и согласилась, а король, вместо того чтобы выйти через дверь, открыл окно и, заговорщически подмигнув, выпрыгнул на улицу. Девушке ничего не оставалось кроме как последовать за ним, благо опыт был, о чём не преминул напомнить Никлос, вызывая лёгкую мимолётную улыбку в глазах подопечной.

Отойдя от дворца и открытых окон, они оба как будто сняли маски. Сейчас, в вечерних сумерках, их лица выглядели уставшими, даже подавленными, и каждый отводил глаза, не решаясь начать говорить. Первой не выдержала Селеста, когда они вошли в то, что осталось от лабиринта. Она остановилась, дожидаясь, когда Ник заметит её отсутствие и спросила совсем не то, что волновало в глубине души. Хотя и эта тревога сильно била по нервам.

— Где мой брат?

Никлос сунул руки в карманы брюк, качнул головой, а после какая-то мысль пришла ему в голову, и он жестом поманил девушку за собой. Селеста повторно задала вопрос, но он отмахнулся, показывая, что она должна следовать за ним.

Их путь пролегал сквозь самые густые заросли кустарников и, если бы не нориус, дальше точно не продвинулись бы. Они продирались сквозь фиолетово-зелёные деревья, чьи ветви больно били по лицам — едва видимые остатки дороги привели их в такую глухую часть лабиринта, что солнечный свет лишь едва-едва освещал путь, создавая впечатление, что день близится к концу. Здесь не было ветра, не было свежести и наоборот казалось, что они зашли на территорию болот, настолько сгустился воздух.

Селеста уже собиралась остановиться и потребовать объяснений, когда, миновав очередные сплетённые в узел остатки лабиринта, показался ряд мраморных бюстов. По правую шли мужские головы, по левую женские, они открывали небольшую площадку, ныне заваленную листьями и сломанными ветвями. Всё это вело к большой гробнице из чёрно-золотого мрамора, на которую упало огромное дерево, слегка придавив высоченные входные двери с кованной решёткой у входа, погнутой во время шторма.

Остановившись, Никлос негромко выругался, с сожалением разглядывая нанесённые ураганом разрушения. Конечно усыпальница его семьи — это не то место, о котором вспоминают сразу после войны и бури, но то, что больше чем за половину месяца, никто не решился прийти сюда, весьма его опечалило.

Больше только тот факт, что сам он не приходил сюда уже почти год.

Дав время осмотреться, король напряг руки, опять вызывая нориус и направил его к гробнице: чтобы попасть внутрь, необходимо убрать дерево и обломки обвалившейся крыши, отогнуть решётку и расчистить вход. Когда с этим было покончено, Ник пригласил Селесту следовать за собой и даже взял за руку, видя, как она оробела.