Угол падения - Наталья Андреева

Злорадный Леонидов сделал постное лицо:

— Вряд ли тебе помогут мои жалкие силенки. Что ж ты не воспользуешься своим могучим телосложением?

— Видали? Знаешь, Леха, говорят, маленькие — они умные. Я просто убежден в твоем гигантском интеллекте, особенно если внимательно присмотреться к твоему росту.

— А ты не вглядывайся во что не просят. Дорогие женщины, сделайте этому большому и глупому парни-ше еще пару «дураков». Ему полезно.

— Правда, Лешка, чего ломаешься, давай сыграем двое на двое: женщины против мужчин, — поддержала Барышева Саша.

— Александра, а где ребенок? Лучше бы спать его уложила.

— Ну ты зануда, Леонидов, — возмутилась жена. — Он с детьми в мансарде носится. Дай ребенку нагуляться, не все же тебе одному.

— Так и быть. Если, Барышев, признаешь, что ты тупица, а я великий интеллектуал.

— Да хоть сам Эйнштейн. Садись давай.

Леонидов сбросил кроссовки и устроился на кровати. В карты он играл прилично, прекрасно просчитывал козыри на руках противника., даже Серега не смог испортить ему игру. Вскоре женщины потерпели сокрушительное поражение со счетом один — десять. Барышев гудел могучим смехом, Сашка норовила ударить Алексея картами по ушам, а Анечка только бормотала:

— Нечестно, ну нечестно же. Сергей наконец перестал смеяться:

— Леонидов, я все тебе прощаю, будь моим другом навсегда. Моя физическая сила плюс твой интеллект — и никакие женщины с нами не справятся.

— Да? — не выдержала миролюбивая Анечка. — Это мы сейчас посмотрим. — И она головой уперлась мужу в могучее плечо, пытаясь повалить на кровать.

— Так, все ясно, Александра, пойдем. — Леонидов, подхватил Сашу под руку и повел к дверям. — Завтра продолжим, если у дам появится охота.

На следующее утро, проснувшись, как обычно, в половине восьмого, Алексей долго не решался открыть глаза. Ощущение чего-то недосказанного и невыполненного не покидало его со вчерашнего утра. Леонидов был почти уверен в том, что неприятности продолжатся, поэтому в коридор выглянул с опаской, боясь наткнуться на какой-нибудь очередной сюрприз. Почему у него возникло нехорошее предчувствие, Алексей и сам не смог бы себе объяснить. Однако в холле не оказалось ничего, кроме растерзанного стола и потертой мебели. Алексей вздохнул с облегчением. Мир показался не таким уж гнусным, впереди замаячила неясная надежда на то, что он, Леонидов, ошибается. Народ, как и полагалось в такое раннее время, еще спал. В холле было пусто. Стоять в одиночестве, чувствуя над собой высоту деревянного потолка, оказалось крайне неприятно.

Леонидов вздохнул и отправился на улицу, размяться. Зарядка давно уже перестала быть для него необходимостью и перешла в разряд привычек, от которых просто трудно отказаться. Не сделав утром положенное количество наклонов, отжиманий, приседаний и подтягиваний, Леонидов не мог потом весь день избавиться от чувства не выполненного с утра важного дела.

Отпахав положенные двадцать пять минут, он с облегчением вздохнул и отправился будить к завтраку жену.

Поднявшись на второй этаж, Леонидов увидел выходящую из люкса Калачеву с двумя большими сумками. За ним плелась заспанная и злая Екатерина Леонидовна, тащившая зевающую Дашеньку.

— Илья Петрович, доброе утро! — поздоровался Алексей. — Не раненько ли поднялись сегодня? Еще только восемь.

— Кто рано встает, тому сами знаете что.

— Неужели вам все еще мало? Господь к вашему бизнесу и так достаточно щедр. Даже позавтракать не хотите.

— Мне полезно одно разгрузочное утро.

— А семейство? — не унимался Алексей.

— В «Макдоналдс» по дороге заедем.

— Это же голый холестерин. То ли дело — здешняя столовая, вот где надо питаться людям, нуждающимся в диете.

— Приятно было познакомиться, но мы торопимся, — вмешалась мадам Калачева.

— На автобус? — не выдержал, съязвив, Леонидов.

— Даша, пошли, — безжалостно дернула сонную девочку за руку Екатерина Леонидовна.

Та всхлипнула и потащилась за матерью, поскуливая:

— Мама, я не хочу уезжать… Не хочу, мама… Калачев поставил сумки поближе к дверям и подошел к Леонидову:

— Вот что, сыщик, я вчера слегка перебрал… Ты бы взял у меня денег? — Илья Петрович полез в карман, вынимая смятые пятисотенные купюры. Попробовал считать, потом вздохнул, пожевал губами, пихнул всю пачку.

— Зачем? — удивился Алексей.

— Спокойнее. Мне. Тебе.

— Бросьте, Илья Петрович. Ничего я не помню, мало ли что люди болтают, когда напьются.

— Гордый, что ли?

— Просто не вижу повода воспользоваться вашим благодеянием. От заработанного никогда не откажусь, а от подачки… .

— Как хочешь. А ты — мужик. Не понимаю, но уважаю. Может, еще пересечемся. Визиточку не хочешь взять?

— Давайте. — Леонидов спрятал в карман шикарную калачевскую визитку. Лишняя бумажка карман не тянет, а в жизни даже великих сыщиков все случается, в том числе и неприятности на работе. Если турнут, к кому бежать? — Всего хорошего, Илья Петрович.

Тот бормотнул что-то неразборчивое и потащил вниз свои сумки. «Похоже на поспешное бегство, — усмехнулся про себя Алексей. — Торопится господин бизнесмен. Правильно, чего ему теперь здесь ловить? А куда я, собственно, шел? Да, нам «Макдоналдс» не светит, семейство придется будить».

…В огромной столовой народу оказалось мало, только вечно голодный Барышев уминал, как всегда, за троих. Еще бледная Эльза в компании с толстой Елизаветой что-то жевала за соседним столом. Леонидовы присели рядом с Сергеем, хором поинтересовавшись:

— Вкусно?

— Еда — это необходимый физиологический процесс, а не повод радоваться жизни, — изрек невозмутимый Барышев, заглатывая очередную ложку неаппетитной овсянки.

— Все ясно, — вздохнул Леонидов, подвигая к себе тарелку. — На что-либо почти съедобное рассчитывать не приходится. Какие планы на сегодня?

— Как это, какие планы? Я намерен охватить всю предлагаемую местными организаторами досуга спортивную программу. Не страдать же всю неделю по безвременной Пашиной кончине? С утра — бассейн, после обеда — лыжи, после лыж — волейбол.

— Ты-то, может, выживешь после всего этого, а я — пас.

— Тебе бы только в карты играть. В благодарность за вчерашнюю победу в этом виде спорта я беру над тобой шефство: буду твоим тренером во всех спортивных мероприятиях.

— Только не это! — ужаснулся Леонидов.

— Ты давай, Леха, запихивай в себя всю кашу, она тебе в ближайшее время пригодится.

— А отпустить меня поспать никак нельзя?