В омуте страха - Ищущий

что всё уже подходит к концу. Сам же Джек больше не мог доверять старому другу, он также понимал, что и сам дон ему не верит. Альберто Разини больше никому не верил, а потому его правая рука оказался заперт в гостинице, как пленник.

— Рано или поздно ты понимаешь, что леди удача обычная шлюха, а у тебя закончились наличные, — услышал он позади нежный голос.

Мягкие руки Джулии легли на плечи Жеменеса и погладили их через рубашку. Джек выдохнул. Неизвестно как, но эта женщина умела найти к нему подход. Да, определенно что-то в жизни Джека пошло не так, как он планировал. Вместо отцовского особняка номер в отеле, захваченный силой, а вместо благородной жены, проститутка, что непонятно до сих пор из-за чего находилась рядом с ним.

— Я думал, ты спишь, — отстраненно произнес Джек, похлопав девушку по руке, — сколько дней?

— Почти месяц, — шепнула заученную фразу Джулия, — думал, что я сбегу?

Жеменес решил больше не лгать.

— Боялся, что сбежишь.

— Неужели?

Она наконец-то предстала перед ним. Закутанная в одеяло, что так изящно оголяли её плечики и скрывали все остальное. То, за что некогда платили, а он получил и держал при себе словно сокровище. Но правда была в том, что сама Джулия была сокровищем. Неким алмазом, что хранился в хранилище царей. Его личный Кохинур, как некогда сказал Разини. Его роза жизни. Дама сердца. Столько поэтических названий и все они разбивались об одну деталь, что стало понятно Джеку лишь недавно. Они падшие. Он бандит, убийца. Она проститутка, а весь мир против них.

— Думаешь, я вру? — подал голос Палач.

— Я знаю, когда ты врешь, — сказала тихо Джулия. Джек видел её лицо, на ней отчетливо вырисовывался страх. Страх за Джека или за свою жизнь? Когда он вытащил её из борделя, она явно думала, что станет игрушкой Жеменеса, но со временем она поняла, что Джек не купил её, а спас. С той поры сердце её принадлежала только ему, но вот кому принадлежал Джек, она так и не поняла.

Девушка видела, как мучается Жеменес, идя на очередное дело и возвращаясь, выглядел как покойник. Она не спрашивала, что он сделал на этот раз, но понимала, что это все больше и больше тяготит его. А ещё, она понимала, что конец близко. Для Разини. Для Семьи. Для Джека. И для них двоих.

Это был их Омут Страха, в который они окунули весь Дальноград. И сейчас сами тонули в нем. Барахтаясь, они боялись сказать главное, потому что не знали, к чему это приведет.

— Я должен что-то сделать, Джулия. Ты была права.

— Думаешь, это всё? — дрожащим голосом полного надежды спросила она.

— Я знаю, — кивнул Жеменес, — я пытаюсь придумать что-то. Таким беспомощным я ещё себя никогда не чувствовал.

Джулия вновь подошла к нему и обняла гангстера. Он чувствовал её округлости своей спиной, но желания не было. Лишь рой мыслей копошились в его голове. Как выбраться из этой передряги. Он всегда выбирался и вытаскивал босса, неужели у него не выйдет спасти себя и ту, что он… любил?

Джек погладил Джулию по щеке. Вдруг его взгляд упал на трубку телефона. Мозг поразили искры, словно взорвался фейерверк. Ответ пришел сам собой.

— Джулия, я должен тебе кое-что сказать.

Девушка замерла. Сердце её забилось, как отбойный молоток, что Джек, конечно же, почувствовал. Как бы ему не было больно, он понимал, что ему придется сказать это. Он вдруг осознал, что возможно, видит её последний раз в жизни.

— Тебе нужно исчезнуть.

Слова резали словно бритвой. Исчезнуть откуда? Из Дальнограда? Из страны? Из его жизни? Это уже было не важно. Куда важнее, это спасти её. Оставить тот единственный луч надежды, что позволял ему жить и менял его жизнь к лучшему.

Глава 16

В логово волка

Собравшись в большом зале полицейского участка, сыщики Второго отделения и полиция Дальнограда тихонько обсуждали сегодняшний день. В последнее время, начальство старалось действовать на опережение ударов мафии. Им требовалось много решительности, чтобы обходить подводные камни, разбросанные Разини и его подручными, иначе можно было попасть в ловушку и оказаться уже самим на курке.

Сокол это знал. Когда стало очевидно, что Разини теряет власть, началась серия покушений на высокопоставленных полицейских и представителей власти. Помощника Кравченко пытались убить в его собственном кабинете, расстреляв его из автоматов. Однако, убийцам не повезло, поскольку помощник выжил отделавшись легким испугом.

Сейчас, в управлении руководил главный прокурор Кравченко и несколько людей из Второго отделения. Сокол, как главный сыщик по делу имел право голоса, но в тоже время не отходил от своих людей. Именно Андрею предстояло вести это расследование и у него в руках было большинство ресурсов местной полиции, разумеется, все это было через согласование с Кравченко, но коль скоро прокурор имел зуб на Разини, он практически не глядя согласовывал запросы Сокола.

Зал, в котором они собрались раньше представлял собой нечто вроде склада или спортзала, где полицейские могли слегка выпустить пар после тяжелых ночных будней и патрулей. Спустя какое-то время, он оказался заброшен, но с приходом Кравченко и людей Второго отделения понадобилось больше места для совещаний и поэтому, зал переквалифицировали в конференц-зал, расставив множество стульев и повесив огромное белое полотнище на стене. С другой стороны, висели доски с фотографиями, фактами и другой информацией по расследуемому делу. Видно, что начальство не пожалело бюджета для такой картинки, которую, впрочем, видели одни полицейские.

Посредине стояла небольшая трибуна, я рядом с ней столик с прожектором для выведения на полотнище фотографий. Как только в зал вошел Кравченко и легкой походкой двинулся к трибуне, полицейские притихли.

— Он прямо сияет, — наклонившись к Соколу, заметил Янковски, — неужели пришел ордер на арест?

Сокол хмыкнул. Он знал, что ордер на арест Разини выпишет сам Кравченко, когда потребуется, но сделать это сможет лишь после того, как будет собрано достаточно доказательств, чтобы не дать, Разини и шанса на свободу, данным вопросом уже занималось Второе отделение. Однако, веселое настроение Кравченко подхватил и представитель Второго отделения Тоскливий. Его квадратное лицо, выражало такой триумфальный взгляд, что многие в зале поняли, наклюнулась крупная рыба.

Вадим Климович Тоскливий

Кравченко и Тоскливий подошли к трибуне. Представитель сел за стол с