Исчезла, но не забыта - Филипп Марголин

Дариус сел в самом конце стола. На нем были те же брюки и рубашка, что и в момент ареста. Одежда изрядно помялась. Галстука не было, на ногах тюремные сандалии.

Бетси стояла у края стола, из последних сил стараясь не смотреть в сторону двери, ведущей в коридор.

— Что происходит? — начат Дариус.

— Пейдж знает о помиловании. Колби сказал ему.

— Сукин сын!

— Пейдж собирается убедить судью тайно заслушать свидетельские показания сенатора, чтобы тем самым не повлиять на предстоящее утверждение кандидатуры в Верховный суд.

— Мать твою! Если он попытается завалить меня, то я не останусь в долгу. Они не могут использовать наше соглашение против меня, не так ли?

— Не знаю. Дело довольно сложное.

Неожиданно раздался стук в дверь. Дариус заметил, как быстро Бетси повернула голову на стук.

— Мы ждем кого-нибудь? — с подозрением спросил Мартин.

Бетси открыла дверь, оставив вопрос без ответа. Риердон стояла позади охранника. В руках у нее была черная сумка.

— Эта леди заявила, что вы ждете ее, — проговорил охранник.

— Совершенно верно, — подтвердила Бетси.

Дариус встал с места. Он смотрел теперь на Риердон. Глаза его расширились. Риердон, не отрываясь, глядела на своего мучителя.

— Не смей… — начал было Дариус. Но в следующий момент Риердон выстрелила охраннику в висок. Голова раскололась на части, а кусочки мозга и обломки костей облепили одежду. Бетси застыла на месте. Охранник рухнул на пол. Риердон втолкнула Бетси и вошла сама. Она бросила сумку на пол и закрыла на замок дверь.

— Сесть! — скомандовала сумасшедшая, направляя оружие в сторону Дариуса. Тот отступил назад и сел на прежнее место во главе стола. Риердон повернулась лицом к Бетси.

— Возьми стул и сядь напротив меня, подальше от Дариуса. Положи руки на стол. Если шевельнешься, Кетти умрет.

Дариус взглянул на Бетси.

— Так вы все это подстроили.

— Заткнись, Мартин! — приказала Риердон. Глаза ее, казалось, готовы были вылезти из глазниц. Она действительно походила сейчас на одержимую. — Собакам нельзя болтать. Если издашь хоть один звук без моего разрешения, тут же испытаешь боль, какой не испытывал никогда прежде.

Дариус явно решил подчиниться приказу и теперь молча не сводил глаз с Саманты.

— Это ты сделал меня настоящим знатоком боли, Мартин. Скоро тебе самому придется узнать, какой хорошей ученицей я оказалась. Единственное, о чем жалею, что мы никогда не разделим нашей общей радости наедине. Помнишь те деньки, когда ты заставлял меня выть от боли? Я помню каждую минуту. Если бы было время, все можно было бы повторить вновь.

Риердон подняла с пола черную сумку и положила ее на стол.

— Мне хочется задать тебе один вопрос, Мартин. Простой вопрос. Такой, на который ты довольно легко сможешь ответить. Во всяком случае, я позволю тебе открыть рот и ответить на него. Итак, как меня зовут, Мартин?

Раздался стук в дверь.

— Откройте, полиция!

Риердон повернулась вполоборота к двери, но продолжала при этом пристально смотреть на Дариуса.

— Убирайтесь, а не то я убью всех, кто находится в этой комнате. Здесь сидят Тенненбаум и Мартин Дариус. Если я услышу у двери какой-нибудь подозрительный шорох, то застрелю заложников. Вы знаете, что мне это ничего не стоит.

У двери с другой стороны началась какая-то возня. Риердон пришлось выстрелить. Бетси услышала вопли.

— Убирайтесь, а то всех убью! — закричала Риердон.

— Мы уходим, — ответил кто-то из холла.

Риердон перевела пистолет в сторону Бетси.

— Поговори с ними. Расскажи о Кетти. Предупреди, что она умрет, если они предпримут хоть какую-нибудь попытку ворваться сюда. Скажи, что ребенок останется жив, если они будут делать все, о чем я прошу.

Бетси никак не могла унять внезапно начавшуюся дрожь.

— Могу я встать? — спросила она.

Риердон кивнула в знак согласия. Бетси подошла к двери.

— Алан! — закричала она, из последних сил пытаясь хоть как-то контролировать себя.

— Ты в порядке? — прокричал Пейдж в ответ.

— Пожалуйста, отведи всех в сторону. Женщина, которая пробралась сюда, — одна из тех, что была похищена Дариусом в Хантерс-Пойнте. Это она прячет сейчас Кетти и не кормит ее. Если вы схватите женщину, она ни за что на свете не скажет, где находится Кетти, и моя девочка умрет от голода. Пожалуйста, уведи всех.

— Хорошо. Не волнуйся.

— В холле, чтобы тоже никого не было, — приказала Риердон.

— Она хочет, чтобы люди были выведены и из холла. Пожалуйста, сделай все, о чем она просит. Ей ничего не стоит убить нас здесь.

Риердон вновь взглянула на Дариуса.

— У тебя было время обдумать мой вопрос. Теперь отвечай, если можешь. Итак, как меня зовут?

Дариус отрицательно покачал головой, и Риердон улыбнулась в ответ. Бетси вся похолодела от этой улыбки.

— Я так и знала, что ты даже не вспомнишь, Мартин. Для тебя мы никогда и людьми-то не были. Мы были мясом. Персонажами твоих фантазий.

Бетси слышала, как ходят люди за стеной. Риердон открыла свою сумку и достала оттуда хирургические инструменты.

— Напоминаю, моё имя — Саманта Риердон. Вот так, Мартин. Теперь ты его запомнишь на всю жизнь после того, как я завершу свою операцию. Хочу, чтобы ты еще кое-что узнал обо мне. Перед тем, как ты похитил меня и сломал всю мою жизнь, я работала хирургической сестрой. Мы, сестры, как никто другой знаем, что нужно делать, чтобы починить человеческое тело. Мы, сестры, постоянно видим изуродованные конечности и прочее, а затем, внимательно наблюдая за действиями хирурга, учимся, как избавлять от боли и как исправлять телесные повреждения больных. Представляешь, насколько полезной может быть эта информация для человека, который собирается не избавить от боли, а наоборот, причинить ее?

На этот вопрос Дариус не ответил. Риердон вновь улыбнулась.

— Очень хорошо, Мартин. Ты, я вижу, тоже быстро учишься. Молчишь? Конечно, что ты можешь сказать, когда сам затеял эту игру. Я очень хорошо помню, что случилось после того, как ты задал мне подобный вопрос, и я, дура, ответила, забыв о предупреждении, что собаки не говорят. Жаль, что у меня нет сейчас под рукой раскаленного тавро для метки скота. Та боль была просто незабываемой.

С этими словами Риердон положила на стол хирургический скальпель. Бетси почувствовала, что ее вот-вот стошнит. Она судорожно глотала ртом воздух. Риердон даже не обратила на нее внимания и приблизилась вплотную к своей жертве.

— Мне надо еще кое-что сделать. Не могу же я полагаться на то, что эти придурки до бесконечности будут торчать у двери. Рано или поздно, но они решатся совершить какую-нибудь глупость.