Серая чума - Александр Рудазов

— Это вообще никак нельзя использовать! — язвительно передразнил его Себастиус. — Использовать! Использовать! Ба-а! Если открытие можно использовать в презренном быту, оно ничего не стоит! Только чистая наука…

— Две тысячи кентаво адамантия, — повторил глава Совета. — У тебя два месяца на работу. Я пришлю тебе помощников.

— Помощников?! Безруких юнцов, которые неспособны даже наполнить колбу, не пролив воду на пол?! Безмозглых юниц, которые думают только о магических притираниях, способных хотя бы отчасти приукрасить их безобразие?! Мне не нужны помощники, благодарю!

— Как хочешь. Но чтобы через два месяца две тысячи кентаво у меня были! Справляйся, как пожелаешь.

— Это невозможно! — визгливо крикнул алхимик. — У меня закончились запасы философского камня! Придется опять работать с самого начала — соединять первоматерию с тайным огнем, получать чистую ртуть, несгораемую серу… Кальцинация, коагуляция, фиксация, растворение, переваривание, дистилляция, сублимация, сепарация, размягчение, ферментация, умножение, бросание! Двенадцать стадий, двенадцать операций… и как минимум по неделе на каждое! Громада действий! Три месяца, быстрее нельзя! Нельзя!!! Я не смогу! Мне нужны новые котлы!

— У тебя ДВА месяца! — хлопнул дверью Бестельглосуд. — Иначе я отберу у тебя лабораторию!

— Мою лабораторию?!! — истерично завизжал Себастиус. — Ты не посмеешь!!!

Этих слов Бестельглосуд Хаос уже не услышал.

Кофе, кофе, кофе, кофе! Еще кофе! Еще больше кофе!

Эдсон Арантис ду Насименту (Пеле)

На дороге осталась брошенная карета. Коней распрягли и отпустили — Ванесса наотрез отказалась превращать коцебу в конюшню. Одного Гордого более чем достаточно.

Впрочем, это мало кого беспокоило — все столпились вокруг Креола и Шамшуддина. Архимаги жизнерадостно похохатывали, хлопая друг друга по плечам, и вообще выглядели чрезвычайно довольными жизнью.

Особенно Шамшуддин.

— Ну? — гордо подбоченился Креол. — Я говорил, что однажды верну долг?

— Брат, я думать забыл о том обещании! — отмахнулся чернокожий здоровяк. — Но ты меня вытащил! Вытащил из Бездонного Хаоса! Сколько я там провел — лет двадцать?

— Двадцать? Нет, не двадцать — больше пяти тысяч!

Шамшуддин осекся. Он приоткрыл рот и недоверчиво покачал головой.

— Пять тысяч… — пораженно воскликнул он. — Да… Беспамятному духу тысяча лет кажется за один, я еще прибавил… Но расскажи тогда — стоит ли все еще великий Шумер?! Существует ли на свете Куш?! Помнят ли о Мардуке и Энлиле?!

— Шумера больше нет, — мрачно ответил Креол. — Мардук и Энлиль превратились в легенды — никто больше не верит даже в их существование. Куш… То место, где он когда-то был, теперь называют Эфиопией. Но это уже совсем не тот Куш.

Шамшуддин омрачился. Но Хуберт принес ему горячий и крепкий турецкий кофе, и он мгновенно развеселился и позабыл обо всех невзгодах.

— Кавах здесь хороший, — поделился он, прихлебывая черную жидкость. — На родине моих отцов его готовили в песке. Брали бунаджбену[43], клали туда зеленые бобы каваха, заливали водой — и в раскаленный песок. Во время длинных переходов нет лучшего средства, чтоб поддержать силы, да благословит это растение Инанна! А еще можно смешивать ягоды каваха с жиром — получается хорошая дорожная еда. Но тут он лучше. Как вы его готовите, расскажи еще раз?

— Сначала надо взять турку, сэр, — начал рассказывать рецепт Хуберт. — Турка — это специальный медный кофейник в виде кастрюльки с длинной ручкой. Следует залить его водой наполовину, добавить сахара по вкусу…

— Я сахар не люблю! — напомнил Шамшуддин.

— Следовательно, для вас мы его вообще не кладем. Нагреваем турку на медленном огне, пока не закипит, насыпаем молотый кофе, хорошенько размешиваем и снова ставим на огонь. Когда по краям образуется пенка, снимаем турку, даем немного остыть и снова нагреваем. Так два-три раза… а лучше — пять. Подавать следует прямо в турке. Надеюсь, вам нравится, сэр?

— Очень! — отхлебнул еще Шамшуддин.

Креол никогда раньше не рассказывал о старом друге и соученике. Так, пара случайных обмолвок. И вот теперь этот старый друг рассказал о себе сам.

Чернокожий архимаг явился не во плоти. Но и полноценным призраком он тоже не стал. Нет, он приобрел некий суррогат тела — непрозрачный, достаточно плотный, нуждающийся в органической «подкормке», но все же не вполне материальный. Он не спал, мог проходить сквозь стены (хотя при этом на них оставалось склизкое светящееся вещество), а если смотреть искоса — становился расплывчатым, или даже вовсе пропадал. Это «тело» лишь внешне походило на человека — рентген уверенно объявил бы, что перед ним всего лишь голограмма, а вскрытие не нашло бы никаких органов — лишь сплошная вязкая масса.

Креол назвал подобное состояние «маргул» — нечто среднее между человеком и призраком.

Новый балкон оказался совсем не таким, как старый. Он увеличился, обзавелся навесом, стал более удобным и современным. Шамшуддин уже успел обустроить себе уютную беседку — Хуберт не успевал подносить кофе, поглощаемое в огромных количествах. Руль он удерживал телекинезом… да и чашку тоже.

За чашкой кофе Шамшуддин и поведал, где был все это время. Он погиб в семьдесят четыре года — всего через несколько месяцев после получения звания архимага. Очень нехорошо погиб — был проглочен заживо. И не кем-нибудь, а самим Хастуром!

В этом месте Креол перебил его, выдав небольшую справочку по Хастуру. Этот архидемон когда-то был чудовищно могущественным существом — заклятым врагом Ктулху. Много веков они дрались с ним на равных, меряясь Силой. И Сила Ктулху оказалась больше — в конце концов он одолел Хастура, изувечил его и низверг на самое дно Бездны. После этого Хастур «сдулся» — сильно уменьшился в размерах, ослаб, лишился львиной доли разума, а как следствие — магических сил. Из Темного бога он стал всего лишь зверобогом.

Зверобогом-демоном.

И за двадцать лет до смерти Креола Хастуру удалось пробить печати и вырваться в Шумер. К этому приложил руку один из тогдашних магов… впрочем, это все уже дела давно минувших дней. Главное то, что в конце концов архидемона одолели и вышвырнули обратно в Лэнг. Но он успел поглотить больше двух десятков гильдейских магов — магия вообще малоэффективна против зверобогов, у них к ней повышенный иммунитет.

Среди проглоченных был и Шамшуддин.

Креол несколько раз пытался вытащить душу старого друга — самого надежного товарища во всей Гильдии. Но Лэнг не выпускает того, что попало в их щупальца, — архимаг был отправлен в Бездонный Хаос. Их «запасник», где хранятся самые ценные сокровища.

Но теперь, спустя пять тысяч лет, когда Креол стал сильнее, а Лэнг — слабее, когда бывший Верховный Маг заполучил колоссальный источник энергии в виде Сердец Султанов… теперь он все-таки смог совершить ритуал Освобождения. За всю историю Лэнга Шамшуддин стал всего лишь третьим, кому посчастливилось вырваться из Бездонного Хаоса.