Наша Няша - Александра Александровна Сергеева

площади Бесомора. Рядом то и дело вываливались из воздуха игроки в одном бельишке: перевозбуждённые и готовые немедля вернуться в битву.

А вокруг прогуливались горожане НПС вперемежку с игроками. И девицы всех мастей с удовольствием пялились на мускулистых атлетов с горящими глазами. Которые тут же торопились облачиться в поднесённые товарищами комбезы и вернуться на поле битвы. Только её идеал устроил себе отдых на пляже — зонта и ластов не хватает.

— Спасибо, — улыбнулась Маняша Яре, принимая протянутый комбез.

Оделась, старательно игнорируя насмешливые взгляды тех же девиц: сплошь фигуристых, смазливых и завлекательно одетых.

— Ты вроде предложение мне сделал, — иронично напомнила невеста разлёгшемуся в привольной позе заголённому жениху.

Хотела его уколоть: дескать, какого же чёрта ты выставился напоказ? Будто предлагаешь себя пристроить в «хорошие руки». Но Тур её опередил:

— А положительного ответа вроде ещё не получил.

— Кстати, — встрепенулась Маняша, вспомнив кое-что им сказанное, пока её выковыривали из вентиляции.

Верней, написанное — что, как известно, топором не вырубишь.

— Хочешь узнать, куда я тебя втравил? — внезапно помрачнел он, резко сев.

— Ну, я пошла, — моментально посерьёзнела прежде насмехавшаяся над ними Яра.

— Ты в курсе? — остановила её слегка обалдевшая Маняша.

Хотя после всего пережитого в этом дивном мире постапокалипсиса ей вроде уже удивляться не пристало.

Эти двое обменялись тяжёлыми взглядами заговорщиков, никак не желавших, чтобы их выводили на чистую воду. И Маняша вдруг поняла: они ей дороже любой правды, которую на неё не торопятся обрушить. И которая может испортить ей жизнь начинающей счастливой женщины.

— Я в курсе, — вздохнув, выдавила из себя Яра, не глядя ей в глаза.

— Ну, и хорошо, — с максимально натуральной беспечностью отмахнулась Маняша. — Лучше скажите: вы уже прекратили разносить мой остров? Или я правильно поняла, куда все так торопятся?

— Война в самом разгаре, — медленно, почти по слогам разочаровала кибра. — И закончится нескоро.

— Ты же вроде согласилась на переезд, — напомнил Тур, наоборот пожирая её придирчивым взглядом.

— Это да, — нахмурилась Маняша, почувствовав, что сейчас объявит кое-кому войну. — Я согласна на другой остров. Но вовсе не обещала, что позволю вам уничтожить всё моё добро. Нажитое, между прочим, непосильным трудом моих людей. Они там, значит, строили, не покладая рук! — уже буквально шипела она, распаляясь всё больше. — Вкалывали, себя не жалея! Даже дети трудились. А вы теперь…

— Цыц! — выпалил Тур и похлопал по площадке рядом с собой: — Сядь и помолчи.

Всё-таки он решился — поняла она. И вмиг остыла. Подошла и села, нарочно прислонившись к нему плечом. Пускай знает: никаким даже самым паршивым признаниям она больше не позволит сломать себе жизнь. Кроме одного: он женат, и у него трое детей.

— Не хочешь знать, — обняв за плечи, подул ей в макушку Тур.

— Не хочу, — заупрямилась она. — Зачем? Я перебралась через ту пропасть. Думаешь, легко было?

— Трудно, — согласился он.

— Я точно тут не лишняя? — напомнила о себе Яра.

— Падай, — похлопал Тур ладонью с другой стороны. — Она без тебя вообще струсит. А я должен сказать.

— Обещал больше не врать? — понимающе хмыкнула с виду расслабившаяся кибра, присаживаясь и смешливо щурясь.

— Если снова всё испортишь, даже не подходи, — предупредила Маняша. — Только давай сразу: без преамбул.

— Если сразу, — процедил он, — то на квест тебя навёл не Мишка. Верней, не по собственной инициативе. Он сделал это по моей просьбе.

— То есть, вы о нём знали? — поражённо промямлила Маняша, не веря собственным ушам. — Тогда… зачем?

— Зачем мы втянули в это тебя? — помогла другу Яра.

Ибо тот и вовсе как-то сник. И Маняшу резануло по сердцу незнакомой прежде острой бабьей болью. Болью за своего мужика: такого сильного, решительного, смелого… И такого беззащитного перед страхом безвозвратных потерь.

Бабуля учила, что они больше всего боятся именно этого: не самим сгинуть, а кого-то потерять. Кого они либо не успеют, либо просто не смогут спасти. За это обычные настоящие мужчины казнят себя всю жизнь. Даже наладив её и обретя других дорогих сердцу людей.

— Прекрати, — боднула его головой Маняша. — Меня ругал за то, что веду себя, как ребёнок, а сам что? Лучше объясните. Вы меня, конечно, здорово удивили. Но… может, не всё так уж плохо?

— Давай лучше я, — предложила Яра, как-то по-матерински погладив унылого Геракла по голове.

— Давай, — обрадовалась её помощи Маняша.

И предусмотрительно вплела в его безвольные пальцы свои: цепкие и решительно настроенные не упустить добычу.

— Понимаешь, нас не так уж и много: тех, кто доверяет остальным, как себе. Собственно, изначально, когда создавали систему, нас было двенадцать. Мы были связаны в реальной жизни долгими проверенными отношениями. Теперь нас осталось пятеро. Тех, кто прошёл испытание огнём, водой, деньгами и прочими соблазнами. Правда, здесь мы обрели двух новых друзей.

— И Тура? — ревниво уточнила Маняша.

— И его, — особенно тепло улыбнулась Яра. — Он исключительно честный человек.

— Проверено? — хмыкнула польщённая невеста, прижимаясь к своему сокровищу ещё плотней.

Тот задумчиво тёрся подбородком о её макушку, таращась куда-то в пустоту сосредоточенным взглядом.

— Проверено, — очень серьёзно подтвердила кибра. — А теперь постарайся услышать меня правильно.

Маняша насторожилась. В животе захолодело: только, пожалуйста, никаких разочарований! Иначе она просто никогда в жизни больше не скажет этим людям ни единого словечка. Пускай даже на глаза не показываются.

— Мы долго вычисляли этот квест, — продолжила Яра вроде спокойным, но каким-то странноватым голосом. — Три года. А когда вычислили, откуда торчит его хвостик, встал вопрос: кто пойдёт в ясли, чтобы проверить. Кто рискнёт убить раскрученного перса и начать всё сначала. Главная проблема заключалась в том, что с большой вероятностью это должна была сделать именно женщина. Либо я, либо Гипатия. Но она, как ты понимаешь, у нас на особом положении. Как любой талант. Её терять системе никак нельзя. Я уже почти решилась, когда Макс предложил довериться тебе. Сказал, что ты… в общем, ещё совсем юная…

— Дурочка, — помогла ей Маняша. — Но?

— Ты неправдоподобно четная девочка, — всё так же серьёзно обрадовала взрослая мало кому доверявшая женщина. — Макс считает, что ты никогда не поставишь деньги выше личных отношений. Что, взвалив на себя ответственность за попавших в беду людей, ты никогда не бросишь их ради наживы. Маша, почему ты предпочла отдать нам сет, а не продать?

— Ну… — смутилась она, — я же продала вам первый рол.

— Это ерунда, — строго свела брови Яра. — Ответь, пожалуйста, прямо. Это никак не повлияет на моё к тебе отношение. Оно уже сложилось.

Маняша немного поколебалась, но рискнула сказать всё, как есть:

— Сначала боялась, что вы станете мстить. А потом,