По праву вражды и истинности - Виктория Вашингтон

честь Мелани, — Шейла поднесла к алым губам бокал и отпила вино. – Я вот не понимаю, когда же до тебя дойдет, что тебе будет лучше спрятаться в какой-нибудь дыре и больше никогда из нее не выползать? Ты своим видом всем портишь настроение.

— Только тебе, но, поверь, я об этом не сожалею.

— Если ты в течение получаса не уйдешь, я поговорю с мэром и тебя вышвырнут отсюда.

— И по какому же поводу?

— Я найду. Например, расскажу, что ты распускала про Мелани ужасные слухи.

Выдохнув, я подумала, что Шейла еще та идиотка. Вер умерла до того, как я вернулась и слова про распускания слухов будут выглядеть вполне нелепо. Но мало ли, что еще может выдумать Вонг. А Рент Вер сейчас в скорби и может поверить. Я его не винила. У него не то эмоциональное состояние, чтобы мыслить хладнокровно, а Шейла была подругой его дочери.

Значит, мне все же лучше уйти. Выходит, у Шейлы получалось меня вытеснить. Но это пока что. Пусть радуется временной победе.

— У тебя есть полчаса, мерзкая Олсен. И то лишь потому, что я сейчас добрая. Но потом, чтобы ты уползла отсюда своими кривыми ножками.

Шейла, громко стуча каблуками, ушла. Я провела ее ледяным взглядом и, уже начала думать о том, что мне лучше уйти сейчас, но как раз должно было начаться первое выступление детей. Я хотела хотя бы немного его посмотреть и после этого покинуть это место.

Поднявшись на второй этаж и, найдя пустой балкончик, я вошла в него. Как раз на выступ вышел мэр. Он произносил речь. Благодарил всех, кто пришел, говорил про балетную школу, которую хочет открыть и ее двери обязательно будут открыты для всех желающих.

Было видно, что ему тяжело, но, тем не менее Рент Вер сказал и про свою дочь. Про то, как ее любил, благодаря всех, кто поддерживал Мелани при жизни, становясь частью ее дней.

После этого он дал слово Шейле, как ее близкой подруге и было видно, что она сама напросилась выйти на сцену. Но это нормально – хотеть сказать что-нибудь хорошее про свою подругу.

Придерживая платье, Вонг вышла на сцену и подошла к микрофону. Уже теперь она еще сильнее плакала.

— Я… тоже хочу поблагодарить всех, кто пришел… — начала она, тонкими пальчиками вытирая слезы. – Мелани была для меня очень дорогим человеком. Без нее ужасно плохо…

Внезапно свет погас, из-за чего последовала всеобщая растерянность. В том числе и моя, ведь это явно произошло не запланировано. Неужели, электричество выключили?

Но в следующее мгновение огромный экран позади Шейлы загорелся. Кажется, на нем должны были показывать небольшие выступления Мелани и сразу я подумала, что просто кто-то что-то перепутал и все пошло в неправильной последовательности.

Вот только, на экране показывали не Мелани, а Шейлу.

Судя по всему, она была в гардеробной. Одетая в легкий сарафан с цветами. И она сама включила камеру, после чего отошла от нее на несколько шагов и начала позировать. Менять эмоции. Кажется, так делают модели и актрисы, когда тренируются.

Отлично. Кто-то перепутал видео и теперь мы можем лицезреть кривляния Шейлы.

Подперев голову кулаком, я ждала, когда это выключат и пойдет правильное видео, но этого не произошло, а посмотрев на Вонг, заметила что-то странное. Сначала, смотря на экран, она растерялась. Даже смущенно улыбнулось, но почти сразу, словно она что-то вспомнила, ее лицо исказилось и послышался ее визг:

— Выключите!

Но и без ее крика несколько мужчин побежали к какой-то комнате. Кажется, там запускались видео. Вот только, находясь на балконе, я видела, что около той двери стояло несколько громоздких альф и они никого не пускали внутрь.

А тем временем, на видео кривляния Шейлы были прерваны тем, что кто-то вошел в комнату. Невысокий, полноватый мужчина.

— И чего ты пришел? Тебя никто не видел? – недовольно спросила Шейла, поправляя лямки сарафана.

— Нет, никто, — мужчина сел на диван и поставил на журнальный столик какой-то пузырек. – Я достал яд, которым вы можете отравить Мелани Вер.

Если до этого в холле царил гул голосов и перешептываний, то после этих слов в помещении возникла та тишина, которую можно было назвать абсолютной.

Лицо Шейлы исказилось и она вновь закричала: «Выключите эту ересь!»

Но ее голос перекрыл то, что она говорила на видео:

— Да? Наконец-то! – на лице Вонг расплылось блаженство и она пошла к этому мужчине, сразу же взяв пузырек. – И все будет нормально? Яд не распознают?

— Нет. Только, если точно знать, какие анализы делать, — мужчина качнул головой. – Но их никто делать не станет, так как все будет выглядеть, как банальные проблемы с сердцем. Но нужно добавить ей в напиток только три капли. Тогда она несколько месяцев проваляется в коме и, скорее всего, выживет.

— А если больше добавить? – спросила Шейла, разглядывая пузырек.

— Можете открыть и понюхать. Он имеет немного сладковатый запах. Лучше добавлять чай с бергамотом. Тогда яд будет не ощутим.

— Не буду я его открывать. Не дай бог мне еще плохо станет. Так, что будет, если Вер добавить больше трех капель?

— Смотря сколько. Если слишком много, то мгновенная смерть. Если капель пять, тогда кома, а за ней неминуемая смерть.

Вонг нахмурилась. Бултыхнула жидкость в крошечном пузырьке.

— Хм… Значит, добавлю пять капель.

— И не жалко вам ее? Вы же вроде дружите.

— Дружу? С этой малолеткой? – Шейла фыркнула. – Мне выгодна Мелани. Она свято верит, что дорога мне и всячески помогает. А это полезно. И я бы дальше создавала вид дружбы, но эта потаскушка начала бесить. Еще немного и титул омеги года дадут ей, а не мне.

— То есть, вы из-за титула…

— Не только. Она просто