Рождение Темного - Виталий Горелкин

Я знал, что нужно положить в основу магического щита – у меня был богатый выбор рун. Однако, как убедился ранее, на голой силе далеко не уедешь. Найти решение этой задачи стало очень важным для меня. Я долго думал, перебирая свои немногочисленные умения. Наконец в голове созрел план, из которого могло выйти что-нибудь стоящее.

Незадолго до нашей пятой ночевки северянин по моей просьбе поймал живую крысу. Когда ничего не понимающий наемник принес связанного зверька, я взял бритву, задумчиво провел ладонью по отросшей на лице щетине и принялся выбривать шерсть на боку и брюхе животного.

Крыса отчаянно извивалась, не давая возможности быстро завершить процедуру. Товарищи смотрели на меня с недоумением, но вскоре они прекратили свои дела и принялись спорить, зачем я мучаю несчастную тварь. Первые версии показались просто нелепыми. Я молчал и предоставил им возможность поупражняться в логике. Всем было известно о просьбе Снурвальда, но никто не связал ее с издевательством над крысой. Иначе нельзя было назвать процесс бритья этого вонючего зверька. Не обращая внимания на шутки друзей и многочисленные укусы на руках, я сумел выбрить достаточно большой участок. Разумеется, идеально чистой шкуры не получилось, но редкие волоски и порезы от бритвы не должны были серьезно помешать задуманному.

Я попросил северянина крепко прижать крысу к камню и тщательно, соблюдая пропорции, нарисовал угольком на ее очищенном боку гальдрастав. Затем аккуратно обвел кончиком бритвы линии самого простого варианта «шлема ужаса», внешне напоминающего изображение снежинки. Крыса уже билась подо мной в истерике, от ее писка заложило уши. Спутники притихли и молча наблюдали, как я окровавленными руками щедро втираю рудную пыль в тело животного. Мельком взглянув на сморщившегося Онира, я криво усмехнулся. Если бы он знал, зачем понадобятся его образцы местной породы, то точно отказал бы в моей невинной просьбе.

Так, далее начинается проверка одной интересной идеи. Если не получится – не страшно, это еще не ключевой момент эксперимента.

Я положил руки на живот крысы (тварь тут же прошлась зубами по моим пальцам) и, ощущая под ладонями судороги горячего тельца, начал через малые энергетические центры вливать в зверька энергию. Вначале ничего не происходило. Неужели исцеляющая сила энергии не более чем самовнушение? Но почему тогда мои раны быстро зажили, или это все-таки наследие демона? Я увеличил поток передаваемой энергии, внимательно наблюдая за состоянием животного. В голове уже успела пронестись мысль о провале опыта, как крысиная кожа перестала кровоточить. Чтобы раны на боку зверька полностью зажили, пришлось еще подождать минут пять. Да, хороший опыт. Теперь точно буду знать, что за лечение людей стоит браться только в самом крайнем случае. Если на заживление поверхностных ран мелкого зверька у меня ушла почти пятая часть моего запаса, то страшно даже предположить, сколько энергии потребуется на серьезную рану человека.

Крыса уже смирилась со своей участью подопытного экземпляра. Видимо, моя энергия ее успокоила. Я попросил Ровена Митта полить немного воды на руки и смыл с обритой шкуры зверушки следы крови и грязь. Так, а теперь самое главное, из-за чего я и начал все это. Лечение можно было бы попробовать на себе: порезал палец и давай врачуй себе потихоньку.

С помощью истинного зрения я убедился, что один из концов гальдрастава проходит точно над жизненным источником животного. Энергии в крысе было мало. Навскидку нужно было бы сотню таких зверушек, чтобы наполнить мой источник. Ранее такие мысли в голову не приходили, ведь буквально под рукой, в самородках ночного серебра, был огромный запас маны. Однако если у меня снова не получится манипулировать чужой энергией, как это уже было в бараке рабов, то вся затея обречена на провал.

Я еще раз провел пальцами по выпуклым шрамам на боку крысы. Снова эти колебания перед последним шагом. Откуда это? Раньше я был более решительным, неужели боюсь ошибиться перед глазами своих спутников? Вот сидит и внимательно наблюдает за моими действиями Харден, он так и не сказал о себе всю правду, но тех знаний о магии, о которых послушник поведал в последние дни, мне хватит надолго. Ровен Митт, забавный старикашка. В нем, несмотря на проведенные под землей годы, часто пробивается торговая жилка. Все припасы на нем, бывший купец лучше всех умеет ими распорядиться. А вот на меня заинтересованно смотрит наш гном, мастер Онир. «Наш гном», я мысленно покатал это выражение и не обнаружил особой неприязни к друму. Кто бы мог подумать, что совсем недавно мне казалось, что никого нет хуже и подлее представителей этого народа.

Снурвальд, мой первый заказчик. Те, что были на Земле, не в счет, тогда все делало кольцо. Северянину тоже есть что скрывать: говорит, что он простой наемник, но обладает уж слишком специфическими навыками. Видел я в свое время таких у отца на полигоне, когда они приезжали опробовать новое оружие. Умные, ироничные и смертоносные. У северянина, как и у тех заезжих гостей, сразу видна порода – многочисленные поколения воинов. Одним словом – элита.

Я еще раз обвел взглядом моих попутчиков и впервые назвал их про себя товарищами. Они, не задумываясь, прикроют и спасут жизнь, что, собственно, несколько раз уже и сделали. И я отплачу им тем же.

Найдя причину своей неуверенности, я улыбнулся краем рта и приступил к решающей стадии эксперимента. Даже если сейчас ничего не получится, обязательно что-нибудь придумаю потом.

Вспомнив, как на Земле вытягивал энергию у людей, я аккуратно потянул жизненный источник крысы в свою сторону. Несмотря на сильное сопротивление, он поддался моим усилиям. Из средоточения энергии протянулся тонкий луч, который я усилием воли направил к шрамам на коже зверька. В магическом зрении было хорошо видно, как свежая татуировка наполняется силой, словно вместо рудной пыли я формировал в теле животного каналы заклинания. Когда энергия полностью заполнила руну, я отпустил заметно уменьшившийся источник крысы, однако энергетическая линия, соединяющая его с «шлемом ужаса», осталась на месте. Что же, может, это и к лучшему.

Теперь последний штрих, нужно проверить эффективность защиты. Я поднялся с колен и отошел немного назад. Друзья, догадавшись о моих действиях, также подались в стороны. Я не стал себя сдерживать и ударил в крысу обычным фаерболом. Тело зверька на мгновение окуталось полупрозрачной пеленой и, ярко вспыхнув, отлетело в сторону.

Я с тревогой подбежал к остаткам крысы. Неужели этот вариант защиты не сработал? Прищурив глаза, чтобы не мешал едкий дым, идущий от тельца животного, я стал его внимательно изучать. Крыса была дохлой, защита не сработала.

От злости, чтобы не сорваться, я крепко сжал кулаки и молча стоял над обгоревшей тушкой. Ко мне подошли товарищи. По плечу ободряюще ударил Ровен Митт, мол, с кем не бывает. Перед крысиным трупиком присел гном и зачем-то стал его переворачивать кончиком кирки. Хмыкнув, мастер Онир повернул ко мне голову и, слегка прищурившись, спросил:

– Вадим, а чего это ты расстроился? Крыску жалко?

– Онир, не надо об этом. – Я тяжело вздохнул и собрался уйти, но его крепкая рука схватила мою куртку.