Сборник «3 бестселлера о любви в космосе» - Дарья Проценко

В бутылке искрилось янтарное вино, почти такого же цвета как глаза Талеха.

– Я не буду, – отказалась Евгения.

– Почему? – спросил он.

– Ну, сегодня уже было Шедарское, Сегинское…

– Ты пила Шедарское и Сегинское? – удивился командор.

– Нет, но аромат помню… Я вылила Сегинское в кадку.

Талех рассмеялся.

– Ты вылила Сегинское?! Кто этот неудачник?

– Понятия не имею. Клеил Лизу.

– Полагаю, ему не повезло. Но Шедарское, Сегинское – ширпотреб. А вот Ахирдское… – Талех не спеша откупорил бутылку, достал бокалы, налил вино и протянул один бокал Жене. – Это особый напиток. Для истинных ценителей. Редкий.

Янтарная жидкость переливалась, играя шипучими искорками. В каюте запахло клевером и росистым лугом. Женя на секунду закрыла глаза… Потом взяла бокал, но пить не стала. Талех сделал глоток, продолжая смотреть на неё.

– Почему ты не пьёшь?

– Вино из рук джамрану?

– Пей и не бойся… Слышала о винных лугах?.. Оно настояно на травах серебряного луга. Мигом снимет страхи и сомнения. Благородные джамранские вина не содержат стимуляторов. Доверься мне.

– И это говорит джамрану?

– Кому-то же надо доверять, – улыбнулся он.

Учитывая запертую дверь и отключённые коммуникаторы, Женя признала его правоту и отпила чуть-чуть… А потом ещё… Нежный шёлк растёкся по дёснам, пощипывая нёбо терпкими иголочками.

– Вкусно.

– Конечно. Это же Ахирдское…

– Почему вы используете земные названия?

– Из-за РНК-переводчика. Джамранские светила несуразно звучат на вашем языке.

– А как же планеты? Ролдон или Стратон? Что они означают?

– Для землян – ничего. Переводится лишь то, что имеет аналоги на другом языке.

– Странно, что вы называете свои вина нашими звёздами.

– А разве земляне так не делают? Я видел на этикетке.

– Это не те звёзды.

– Какая разница? Что-то ведь они значат. Чем прекрасней звезда, тем изысканней вино…

Талех незаметно оказался у Женьки за спиной и положил руки ей на плечи.

– Допей, пожалуйста.

– Ахирд не самая яркая звезда Кассиопеи.

– Зато двойная и похожа на ваше Солнце. Это – дом. В её системе находится главная планета джамрану. Родина первых поселенцев. Ахирд воплощает собой сияние дома. Так у нас говорят.

– Необычно слышать такое от космического скитальца, – прошептала Женя, постепенно теряясь и проваливаясь, оттого что Талех осторожно массировал ей плечи.

Когда он убрал руки, она испытала сожаление и допила вино. Поставила бокал на столик и прошлась по жилищу командора. Никаких излишеств… Талех выдвинул кресло и развернул его к Жене.

– Садись.

Она удивилась, но присела, не без опаски.

– Теперь нагнись чуть-чуть.

Талех провёл чуткими пальцами по шейным позвонкам и надавил в районе лопаток. Женька вздрогнула.

– Что это?

Ладони переместились к затылку, холодя корни волос, завивая мысли спиралями… Евгения едва не потеряла сознание.

– Что это?!

– Генетический массаж.

– Ты умеешь?

– Тихо. Не оборачивайся… Немного. Брал уроки у настоящих специалистов. Они считали меня способным из-за моей чувствительности к геному. Но дальше первого уровня я не продвинулся. Не было времени учиться.

Женю вполне устраивал и первый уровень. Она как будто рассыпалась под его ладонями и собиралась обратно. Менялась, плавилась, как растаявший пластилин и в следующий момент обретала твёрдую форму в руках скульптора…

– На первый раз хватит, – донёсся, будто издалека, голос Талеха.

Евгения так расслабилась и увлеклась, что забыла обо всём.

– Теперь лучше?

– Ну… да, – Женя прислушалась к своим ощущениям. – А повторить можно?

– Чуть позже, – он наклонился и ловко отстегнул её коммуникатор. Отключил и положил на столик. – Ты забыла.

«Не забыла. У девушки всегда должен быть путь к отступлению».

– А ты сегодня не телепат?

– Нет.

Она вдруг подумала, что совсем его не знает. Но безумно хочет…

«Всё! Отступать некуда!»

– Талех!

– Да?

– У тебя прочная кровать?

Женька уловила смешинку в его глазах.

– Проверим?

Он подцепил её за руки, помогая подняться. Женя опомниться не успела, как очутилась аккурат на шёлковых простынях…

– Монолит, – Талех похлопал по матрацу. – Но при сильном желании и старании можно развалить. Хотя… обычно я не ломаю мебель, а вот сейчас очень хочется.

Перехватив направление его взгляда, Женя ойкнула и дико покраснела… Этот взгляд захватывал, пронизывал, наполнял. Вызывая головокружение…

– Хочешь прилечь? – ласково спросил Талех.

Женя кивнула и забралась с ногами на кровать.

– И раздеться…

Он неторопливо расстегнул рубашку, снял и комком забросил в кресло. Женя почувствовала внезапный прилив нежности… И с радостью отметила, что раны зажили, даже шрамов не осталось. Всё-таки шакренская медицина – это нечто. Евгения перевела дыхание. Тело командора, – в меру мускулистое и в меру худощавое, – возбуждало её неимоверно. В какой-то момент на Талехе вообще ничего не осталось. Заметив её смятение, он дипломатично притушил лампы…

– Снимай всё, недотрога. В одежде неудобно.

У Женьки тряслись руки. Она чуть не оторвала все пуговицы, но так и не смогла расстегнуть ни одной.

«Почему не получается просто упасть к нему в объятия?»

Талех вздохнул и взял инициативу в свои руки. Быстренько снял с Жени кофточку и стащил всё остальное… Не церемонясь, уложил на кровать, перевернул на живот, и улёгся сверху. Женька задрожала, придавленная его телом. Приятная тяжесть и тепло постепенно успокаивали, и распаляли одновременно. Она так сильно ощущала его спиной и ягодицами. Талех жарко прошептал ей на ухо:

– Придётся усмирить тебя, как непокорных джамрану в первый раз.

– Это как? – из последних сил полюбопытствовала она. Снова накатывало бессилие, но Женя не пугалась, зная, что это такое.

– Иногда молодые джамрану противятся обмену, а соблазнение вызывает у них ужас. Это сопротивление ослабляет поверхностный геном. Тогда мэтры обольщения вызывают предвкушение…

– Ты же сказал, что не будешь соблазнять, – напомнила Женя.