Корабль судьбы. Книга 1 - Робин Хобб

– Что ж… – начала Альтия довольно-таки зловеще. Черные глаза метали молнии. – Я нахожу весьма сложным исполнять свои обязанности при таких обстоятельствах, когда вижу, что мой капитан явно не испытывает ко мне ни малейшего уважения. Ты унижаешь меня на глазах у всей команды – и хочешь, чтобы я должным образом блюла свою вахту? А не многовато ли будет?

– Что?.. – изумился Брэшен. Удивление быстро сменилось гневом. Да как у нее рот открылся такое нести, – это после того, как он поставил ее вторым помощником, делился личными планами, даже советовался с нею о том, что будет лучше для корабля! – Это когда же я тебя унижал на глазах у команды, хотелось бы знать?

– Во время боя! – Альтия даже заскрипела зубами. – Я сражалась изо всех сил, отбивая нападение, а ты… Ты не просто вмешался и отнял у меня инициативу, тебе еще понадобилось мне приказать, чтобы я не лезла и вообще держалась где-нибудь позади! – Ее голос так и звенел яростью. – Я что тебе, дитя малое, которое ты обязался защищать? Я что, младше или слабее Клефа, которого ты, помнится, все время держал при себе?

– Я не… – начал было оправдываться Брэшен. Но глаза Альтии вспыхнули таким огнем, что он осекся, не договорив. – Разве я… действительно?

– Действительно, – отрезала она ледяным тоном. – Клефа спроси, если не веришь. Уж он-то помнит небось.

Брэшен прикусил язык. Сам он, хоть убей, не припоминал, что именно и в какой момент кричал во время сражения. А вот как у него сердце перевернулось от ужаса при виде Альтии в гуще яростной схватки – это он, право, не скоро забудет. Так неужели он вправду что-то такое сболтнул? В горячке сражения и притом помирая от страха. Что ж, очень даже возможно. До него постепенно доходило, какой урон он, сам того не желая, нанес ее гордости. А значит, ему очень даже поделом доставался ее гнев.

Брэшен облизнул губы.

– Да, наверное, все так и было. Если ты говоришь, стало быть, я именно так и сказал. Я был не прав. Прости меня.

Он поднял глаза и увидел, как потрясли ее эти простые слова. Она так широко распахнула глаза, что он запросто мог бы свалиться в эти два черных колодца да и утонуть в их глубине. Окончательно смутившись, Брэшен слегка передернул плечами, мотнул головой… Альтия продолжала молча глядеть на него. А он уже чувствовал, что простая искренность только что произнесенного не оставила камня на камне от той стены, что он так старательно возводил между нею и собой. Брэшен попытался удержать себя в руках, сам не зная, получится ли.

– Я… я беспредельно верю в тебя, Альтия, – проговорил он, внезапно охрипнув. – Мы с тобой плечом к плечу отбивались и от цапунов*[6], и от морских змей. И этот гребаный корабль мы вместе на воду спускали. Но вот началась битва, и я… – Тут Брэшен вовсе потерял голос. – Не могу больше, – вырвалось у него. Он положил руки на стол ладонями вверх и уперся в них взглядом. – Не могу я так больше.

– Что? – очень тихо переспросила она. Так, словно не вполне расслышала сказанное.

Брэшен неудержимо вскочил на ноги и нагнулся к ней через стол.

– Не могу дальше притворяться, будто не люблю тебя. Я люблю, и все тут! Я чуть умом не тронулся, когда увидел, что тебе опасность грозит.

Альтия взвилась со стула, как будто он ее оскорбил. Или принялся угрожать. И устремилась к выходу, но Брэшену потребовалось всего два шага, чтобы оказаться между нею и дверью. Альтия стояла, как загнанная косуля, – некуда бежать, негде спрятаться.

– Выслушай хотя бы! – взмолился молодой капитан. И принялся говорить, и слова хлынули потоком – какой-то частью разума он понимал, что, должно быть, городит непроходимые глупости, которые обратно уже не возьмешь, – и все же, все же… – Вот ты говоришь, что не можешь обязанности исполнять, если не чувствуешь моего уважения. Так ведь это, блин, дело взаимное! У всякого человека должно быть зеркало, чтобы отразиться в нем и увериться, что он – настоящий! Короче, когда я вижу твое лицо… вижу, как ты следишь за мной взглядом, когда у меня что-нибудь получается по-настоящему здорово, или ухмыляешься и подмигиваешь, когда я сделаю какую-нибудь дурость, но изловчусь в итоге все выправить… Не отнимай этого у меня!..

Альтия стояла молча и неподвижно. И смотрела на него, смотрела… Брэшен окончательно пал духом и взмолился:

– Я совсем один без тебя, Альтия. Я тут хожу, что-то делаю, а сам знаю: проиграем мы или выиграем – я все равно тебя потеряю. Идти с тобой на одном корабле и не иметь возможности даже за стол тебя пригласить… я уж не говорю – за руку тронуть… Сердце кровью обливается, одним словом! А если ты еще и смотреть на меня не хочешь, разговаривать не желаешь… Зачем тогда вообще все?!

Альтия всю ночь провела под холодным дождем, и теперь, в теплой каюте, щеки у нее так и горели. Волосы еще не успели толком высохнуть, темные пряди выбились из матросской косицы и завивались кругом лица. Брэшен даже зажмурился – иначе сладкая мука стала бы совсем невыносимой.

– Хотя бы одному из нас следует сохранять разум, – выговорила Альтия. Ему показалось, что ее голос был очень тверд. Она стояла перед ним, на расстоянии менее шага, плотно обхватив себя руками, словно боясь разлететься на части. – Дай пройти, Брэшен…

Это она уже прошептала – еле слышно.

Но он был просто не в состоянии отпустить ее от себя. Он сказал, прекрасно зная, что врет:

– Дай я хотя бы обниму тебя… На секундочку… А потом ты пойдешь… Честно…

Собственно, они оба знали, что он врет. Что никакой секундочкой им не удовольствоваться. Альтия попросту задыхалась. А когда мозолистая ладонь капитана тронула ее щеку – перед глазами все поплыло и закружилось. Она положила ладонь ему на грудь, то ли равновесия ради, то ли собираясь его оттолкнуть… Нет, какие глупости, она не собиралась ничего допускать. Но сквозь рубашку чувствовалось тепло его тела, слышалось биение сердца. И рука – изменница! – зажила своей жизнью, сомкнула пальцы, собрав в горсть ткань, и потянула к себе. Брэшен, спотыкаясь, качнулся вперед – и обхватил Альтию до того крепко, что она перестала дышать.

Так они стояли некоторое время. А потом Брэшен глубоко вздохнул, словно избавившись от застарелой боли.

– Ох, Альтия, – прошептал он. – Ну почему у нас с тобой всегда все так сложно?

Он тихонько дышал ей прямо в макушку. И целовал влажные волосы. Альтия вдруг поняла, что на самом-то деле никаких сложностей нет. Когда его губы потянулись к ее уху, потом к шее, она повернулась навстречу и закрыла глаза. Что ж – будь что будет!

Он очень осторожно вытянул ее рубашку из штанов. Ладони у него были заскорузлые и очень бережные. Вот они скользнули снизу вверх под рубашку… Одна рука накрыла ее грудь, коснулась соска… Альтия на время утратила способность двигаться. Потом обхватила Брэшена за пояс и притянула еще плотнее к себе.