Страстный. Плохой. Опасный - Линетт Тиган

Больше он не выглядел тем человеком, который хочет протянуть мне руку.

Отворачиваясь, я прикрываю глаза, почувствовав, как слезы намочили щеки, подбородок и шею. Максим крепко схватил меня за ладонь, сопровождая к черной машине с безмолвными охранниками. Прежде чем сесть, не выдержала и обернулась назад.

Артем помог брату встать на ноги, они держатся друг друга, поддерживая, при этом обоюдно пронизывая меня своими недобрыми взглядами. Господин Гордеев помогает устроиться на заднем сидении машины.

— Мы снова вместе, — Максим хмыкает, осмотрев меня. — Поэтому грустишь, малышка?

Я дрожащими руками обнимаю себя за плечи и не могу подобрать слов. Трудно играть по его условленным правилам, когда все тело сотрясает дрожь.

Не нахожу более подходящего варианта, чем улыбнуться подрагивающими губами… Сквозь горькие слезы.

Пожимаю плечами, при этом предчувствуя, как глупо потеряла последнюю попытку сбежать от Господина Гордеева.

— Моя непослушная девочка, — Максим подбирает мою ладонь и целует, одаривая вниманием каждый мой палец… В моей и чужой крови. — Пришло время стать моей женщиной.

Часть 17.2

11 дней спустя…

Несмотря на то, что утро вторника у него не задалось, парень не привык пасовать перед трудностями. И даже когда полковник подбросил ему вместо работы архив с бумагами, сумел тактично промолчать. Наверное, он единственный мужчина, перед которым парень будет прогибаться и делать так, как велено.

Поковник в его жизни сыграл не последнюю роль.

День казался ему бессмысленным, когда он копается в нескончаемых папках из архива. Он ненавидит сидеть над бумажной работой и всегда увиливает от нее, хитро подкидывая другим коллегам.

Который раз заваривая ароматный кофе, следователь поедает свои любимые шоколадные конфеты, лениво перечитывая накладные… Все было спокойно и тихо до того момента, пока не пришел надменный Соколовский, открывая дверь с ноги.

Вадиму стоило усилий, чтобы удержать чашку в дрогнувшей от неожиданности руке и ни капельки не расплескать на важные документы. Полковник Розумовский точно не погладит по головке, у него и без того последнюю неделю скверное настроение.

Парень успевает поставить чашку на деревянную поверхность, прежде чем Андрей бросает на его рабочий стол красную папку.

Вадим начинает закипать с первой секунды, но на удивление держит себя в эмоциональной узде. Внимательно рассматривает руку Соколовского в черной медицинской шине, потом его лицо, побитое и расцарапанное. Его глаза горят карамельными бликами, которые похожи на пламя.

У него нет ни единого сходства с младшей сестрой, даже можно подумать, что дети от разных родителей, но вот цвет глаз и взгляд из-под бровей присущ только взбалмошным Соколовским, у которых, как оказалось, еще и паршивый характер.

— Твоя работа, — кратко изрекает Андрей, при этом презрительно разглядывая бардак на столе следователя.

Вадим сощуривается, не до конца осознавая, что происходит. Тем не менее он всегда был любопытен, а всякие нападки или выходки Сокола сделались привычными.

Волков подтягивается по удобному мягкому стулу и берет папку. Весь его запальной интерес угас так же быстро, как и появился, когда он обнаружил фотографию белокурого демона в заполненной форме аккуратным почерком ее брата.

— Ты, кажется, меня не понял, — оскалился парень, сразу же закрыв папку, — я больше не лезу в ваши семейные разборки и это, — Вадим кивнул подбородком на папку, — меня абсолютно не касается.

Он хотел помочь Соколовским и даже успел восхититься этой белокурой чертовкой, которая решила действовать самостоятельно и выкрала материалы прямо из его рабочего стола средь бела дня. Вадим давно не был в таком замешательстве, и не понимал, для чего девчонке собирать компромат, а после возвращаться к Господину Гордееву. Всю картину скрасила еще и драка Волкова с взбешённым Соколовским, которые разрушили половину кабинета, прежде чем их лично разъединил полковник.

Уже тогда Волков поклялся, что ни с Соколовским, ни с этой маленькой змеючкой, у которой весьма очаровательная попа, никогда больше не станет связываться. Никогда! Он получил свой жизненный урок, и ему хватило с головой.

— Это приказ полковника, поэтому вытри свои сопли и занимайся делом. Найди ее и верни домой, — безумный взгляд Соколовского все-таки кольнул бездушие Вадима, который нахмурился и еще раз открыл папку, бегло просматривая информацию.

— Ты же меня ненавидишь, — изогнув брови, Вадим оскалился. — Почему бы тебе самому не заняться поисками своей шлюховатой сестрички?

Только бесы знают, каким усилием воли Соколовский сдерживал себя от очередного мордобоя. Андрей прикрыл глаза, очень медленно выдыхая, пытаясь успокоиться и не реагировать на остроту ненавистного Волкова.

— К моему большому сожалению, каким бы ты ни был законченным ублюдком, у тебя хватит мозгов, чтобы ее найти, действуя в самых непредсказуемых обстоятельствах, — он понимал, что признает мастерство и ум Волкова, но то, с каким тоном это было сказано, намекало на изощренную издевку. — Я слишком тесно знаком с Гордеевым, мне не удастся подобраться к нему так близко, как сможешь ты.

— Принимаю оплату только в виде ее раздвинутых ног, — ответил Вадим, наблюдая, как вспыхивает в ярости Соколовский.

Андрей поджимает губы и обходит стол, став ближе к напряженно сидящему парню, усмехнувшись. Он достает из кармана джинсов втрое сложенную бумагу и швыряет на стол следователю. Волков не двигается, пронизывая необыкновенно серыми глазами надменного, самовлюбленного, напыщенного подонка.

— Не интересно? — хмыкает Андрей. — Зря, на твоем месте я бы изучил то, благодаря чему ты будешь удивительно покладистым следователем.

Волков с нахмуренными бровями подхватывает бумагу, разглаживая ее, и пытается понять, что такого нашел Соколовский, раз принялся шантажировать. И Вадим смотрит, внимательно изучая имена, от которых его по сей день волнительно передергивает.

Весь его запал сошел на нет, и даже такой уверенный в себе парень, растерянно поднял взгляд на стоящего над ним шантажиста.

В сердце Вадима оказалось столько горечи и ненависти, что он готов был запихнуть эту бумагу в рот Соколовского и только в последний момент сдержался. Отношения между Волковым и Соколовским всегда на грани, но сейчас все зашло слишком далеко. Вадим не готов рисковать всем ради взбалмошной дерзкой девчонки, которая провоцирует на всю страну скандалы, и сама же лезет под нещадную руку Господина Тирана.

Только сейчас, похоже, придется поступиться своим принципам и сесть на поводок у ног Соколовского. Для Вадима это низко и мерзко, из-за чего он кривится.

— Пока что об этом никто не знает. Розумовский спас твой зад от тюрьмы несколько лет назад, но если ты меня очередной раз выведешь из себя, не сомневайся, я с удовольствием начну судебный процесс и посажу тебя на сухие пойки лет на двадцать, — Андрей говорит спокойно, даже предельно тихо, ведь