Драго. Том 1 - Сергей Извольский

– Я задала вопрос, – отчеканила Доминика, нависая сверху и глядя Николетте глаза в глаза.

– Массимо попросил меня организовать ему проход на самый верхний этаж с возможностью покинуть здание на вингсьюте. Я подумала, что не стоит тебя отвлекать и…

Кожа головы вспыхнула болью, когда Доминика еще раз рванула Николетту за волосы, и очередная пощечина ожгла щеку.

Вот это уже лишнее – мелькнула у Николетты мысль, вместе с волной злого раздражения. Всему есть предел. И даже понимая, что лучше промолчать, Николетта понимала и то, что удержаться уж не может. Она даже приоткрыла рот собираясь сказать, что все, хватит. Довольно небрежения, которое она терпеть больше не будет.

Хотела сказать, но не сказала. Потому что вместе с перехлестывающим здравый смысл раздражением, перед взором упала красная, даже оранжевая пелена, выкрасив весь мир в теплые тона. Доминика, собирающаяся что-то сказать – что-то наверняка обидное и хлесткое, вдруг отшатнулась и на несколько мгновений потеряла самообладание.

Николетта это не чувствовала – Доминика была одной из немногих людей, обладающим ментальным щитом. Обладающим действенным ментальным щитом – потому что эмпатия Николетты, как она уже давно поняла, была настолько сильна, что обычные уровни защиты обычных корпоратов среднего звена Николетта преодолевала легко.

Эмоции у Доминики, как и у большинства высоких руководителей корпорации, у Николетты считывать не получалось. Но сейчас испуг Доминики оказался виден невооруженным взглядом – потому что женщина на миг утратила над собой контроль. Она отшатнулась, а лицо ее исказило гримасой удивления и страха.

Мир для Николетты в этот момент еще более сильно окрасился в красно-оранжевые оттенки. Ей показалось, что даже вспышка сверкнула; пару мгновений она вообще видела все так, как будто зрение перешло в инфракрасный режим. Но замеченная реакция Доминики помогла справиться с раздражением, и зрение у Николетты вернулось в обычное состояние.

Доминика замерла, почти сразу вернув себе самообладание. Несколько долгих, очень долгих секунд прошли в тишине.

– Ты уже коснулась стихии и набрала силу в Источник? – спросила Доминика.

Заданный вопрос помог Николетте понять, что произошло: она, получается, только что сверкнула глазами, показывая наличие силы. Вот только все знания Николетты говорили о том, что без сбора энергии этого происходить не должно.

– Да, – практически без запинки и задержки соврала Николетта.

Николетта была умной девушкой. Она решила соврать, а спросить Массимо о произошедшем чуть позже.

Поскорей бы он только пришел.

– Вопрос, почему ты мне об этом не доложила, я даже задавать не буду, – опасно тихим и спокойным голосом протянула Доминика. Она вдруг вытянула руку вперед, и на ее раскрытой ладони материализовался голубой кулон-инклюз.

Точь-в-точь как тот синий яхонт, который до недавнего времени висел на шее Николетты. Синий яхонт, который превратился в яхонт красный. И Николетта сейчас порадовалась, что на ней глухой, под горло, корпоративный костюм. Который не открывает шею и не дает возможности Доминике увидеть отсутствие амулета.

– Это астральная копия твоего защитного кулона, – все тем же ровным, опасно-спокойным голосом произнесла Доминика. – Истинный инклюз. Именно он был создан сначала, а уже после, на его основе, в реальность перенесли тот кулон, который сейчас защищает тебя. И если ты еще раз вздумаешь сверкнуть так на меня глазами…

Доминика сделала паузу, и сжала рукой кулон.

Николетта широко открытыми глазами смотрела на мать, совершенно не понимая, что именно сейчас должно случиться.

Но по спине у нее вдруг провело ледяным холодом – это было самое настоящее дыхание смерти. Перед внутренним взором появилась череда мыслеобразов – чужих мыслеобразов, а холодом смерти в спину дохнуло ощутимее. Теперь понимание пришло мгновенно.

Повинуясь чужой воле, Николетта схватилась за горло, и со сдавленным криком сползла с дивана. Она рухнула на колени и почти сразу уткнулась лицом в пол, захрипев словно в попытке вздохнуть. При этом Николетта практически не испытывала никаких сильных неудобств – но умело делала вид, что ей очень плохо.

И делала все это Николетта по воле богини. Богини, как будто вставшей за ее спиной и показавшей, как сейчас нужно себя вести.

– Поднимайся, – холодно произнесла Доминика.

Николетта, сипло задышав, полежала еще немного, демонстрируя раздавленную беспомощность. После чего она с трудом, неуверенно поднялась на ноги. На мать Николетта больше не смотрела, прятала глаза в пол.

– Если ты еще раз пожелаешь сверкнуть на меня глазами подобным образом, ты просто умрешь. Твоя жизнь – в моих руках. Это понятно?

– Да.

– А теперь повтори еще раз, чем ты руководствовалась, когда решила выполнить просьбу Драго, не сообщив об этом мне.

– Я подумала, что не стоит тебя отвлекать.

– Ты подумала.

– Да, – подавленным шепотом ответила Николетта.

– Дорогая моя дочь. Думать тебе еще рано. Все то, что выходит за рамки простейших человеческих потребностей в твоей жизни должно быть согласовано со мной. Это понятно?

– Да, – тихо прошептала Николетта.

– Я не слышу.

– Да! – громче, и неожиданно для себя резко, ответила Николетта.

Глаза Доминики расширились, а на лице появилось опасное выражение.

– Прости меня, пожалуйста, – заговорила Николетта. – За последние дни произошло слишком много всего, у меня банально плавиться голова, я не… я не управляю своей жизнью, и своими мыслями, но…

Николетта, сохраняя полную ясность мыслей, внешне выглядела потерянной и абсолютно растерянной. И с благодарностью, продолжая лепетать оправдания, вспомнила театральный кружок, где она – по собственной личной традиции, считалась лучшей актрисой.

Доминика, жестом прервав сбивчивые объяснения Николетты, прошла через помещение переговорной и села за стол. Некоторое время она посидела, внимательно наблюдая за дочерью, которая осталась стоять, не смея сесть и даже поднять глаза.

– Когда-то давно, когда мне было шесть лет, отец меня учил плавать. Это было на Капри. Он тогда просто взял, и скинул меня со скалы в волны. Как оказалось, подобным образом его учил плавать дед. Плавать я тогда, конечно, не научилась, но на берег по скалам выбраться смогла.

Николетта рискнула посмотреть на Доминику исподлобья, но та, увидев ее взгляд, не выказала никакого раздражения.

– Присядь, – мягко сказала Доминика, показывая Николетте место напротив себя.

На деревянных ногах Николетта прошла ко столу и села в кресло. С прямой спиной, руки сложены на коленях, взгляд передо собой.

– Я, если честно, не надеялась, что у тебя проснется дар. Но… человек предполагает, Бог располагает. И сейчас я жалею, что не воспитывала тебя с самого детства так, как воспитывали меня. Знаешь, почему?