Супердвое: убойный фактор - Михаил Ишков

– Тем хуже. Почему тогда его выпустили из страны?

Канарис доложил:

– Эйнштейн – физик, эмигрировал из Германий лет десять назад. Сейчас живет в США. Мой фюрер, на должность руководителя абвера я был назначен спустя несколько лет после его отъезда.

– И за все эти десять лет вы ни разу не удосужились поинтересоваться, чем этот «физик» занимается в Америке. Ну, а о Нильсе Боре вы слыхали? Где он? Не знаете, адмирал? Что же, я просвещу вас. Бор тоже удрал и сейчас под именем Николы Бейкера разгуливает в Америке. Хорошо, если бы он только разгуливал… Нет, в компании с Эйнштейном и другими негодяями они денно и нощно трудятся на созданием урановой бомбы. У них одна цель – создать смертоносное сверхоружие и обрушить его на наши головы!

После короткой паузы фюрер напомнил:

– Насколько мне известно, операция «Июльский снег» была поручена вам. Что же вы молчите?

– Бор находился под постоянным надзором гестапо, – парировал Канарис.

– Нет, адмирал! – перебил его фюрер. – Именно вы несете ответственность за то, что ваши люди предоставили ему возможность бежать! Вы согласны со мной, Гиммлер?

…После короткой паузы Майендорф подытожил.

– Теперь дело за малым – отыскать Бора! Это дело моих сотрудников. Они уже освоили метод сверхчувственного обнаружения вражеских подводных лодок по карте, так что пусть потрудятся на новом поприще.

Я позволил себе вставить замечание:

– На мой взгляд, дядя Людвиг, неплохо бы к методам сверхчувственного обнаружения добавить обычные розыскные меры. Например, поинтересоваться у наших ученых, где может скрываться этот двурушник?

– Это само собой! – подтвердил Майендорф. – Я уже допросил руководителя нашего атомного проекта Вальтера Герлаха. Оказывается, Бор вовсе не в Америке. Он разгуливает по Лондону.

Этот разговор произвел сокрушительный эффект на Магди. Она неожиданно согласилась посетить со мной театр. В машине у меня лежал огромный букет алых роз.

– Какой прекрасный букет! – восхитилась Магдалена. – Это мне?

– Прости, но это для нашей примы Снеговой. Знала бы ты, с каким трудом и за какие деньги мне удалось достать билеты на спектакль. Фюрер старается не пропускать ни одного спектакля с ее участием.

Магди мало интересовали театральные пристрастия фюрера. У нее на этот счет была своя, женская, точка зрения.

– Ты собираешься вручать алые розы другой женщине при мне? Ты меня ни в грош ни ставишь! Конечно, кто я тебе? Агент под каким-то номером. Под каким номером я числюсь в твоей картотеке, Еско?

– Магди, послушай, в этом букете нет ничего личного. Только работа.

– Ага, новое задание!

– Да, и ты могла бы помочь.

– Что на этот раз?

– Так, пустяк! Съездить в Копенгаген и передать документы Первому.

– Чтобы этот большевистский террорист смог пробраться в столицу рейха?! Алекс, я давно хотела поговорить с тобой. Я была уверена, что ты использовал меня в Копенгагене для каких-то неблаговидных целей. Признаю, я ошибалась. Папа подтвердил, что твоя просьба действительно была связана с Бором, но это ничего не меняет. Я хочу сказать, что ни словом не обмолвлюсь о поездке в Копенгаген, но больше никаких заданий! Дело даже не в том, что мне страшно. Просто я не хочу обманывать папу и вообще…

Она заплакала.

Я притормозил машину у обочины. Слезы у Магди тут же прекратились.

– Ты высадишь меня из машины? Ты застрелишь меня здесь, среди развалин?

– Тебе доставляет удовольствие мучить меня? – спросил я. – В чем я провинился перед тобой? Зачем доставал твою кошку? Разве я в чем-то обманул тебя, Магди? Ты не верила в спасение Бора – хорошо. Ты не хочешь помочь мне – ладно, но при чем тут слезы?

Она промокнула глаза, затем деловито, как это присуще истинной арийке, поинтересовалась:

– Что вы задумали на этот раз? Наверное, что-то ужасное? Что-то гадкое и отвратительное?

Я был готов к этому вопросу и заранее продумал ответ. Он не делает мне чести – я поступил вопреки самым строгим инструкциям, всяким мыслимым и немыслимым приказам, здравому смыслу, наконец, но у меня не было выбора.

Я сказал ей правду.

– Мы получили приказ спасти фюрера.

Магди открыла рот и так и сидела, пока я не напомнил, что мы можем опоздать на спектакль.

Она пришла в себя и почему-то шепотом призналась:

– Ваше коварство безгранично! Это внушает мне ужас. Кто руководит тобой, Еско? Дьявол?

– В данном случае я получил приказ от Первого.

Магди задумалась. Я тронулся с места, минуя Потсдамерплац, выехал на Герингштрассе, набрал скорость. Впрочем, что это была за скорость! Машина петляла по освобожденной от обломков части улицы. Дома по обе стороны лежали в развалинах. Кое-где развалины еще дымились. Русские военнопленные, обходя лужи с горящим фосфором, разбирали завалы. Их вид был ужасен. Я подумал, что среди них могли быть мои товарищи по межпланетному кружку в Свердловске. Это придало мне силы.

Магди задумчиво произнесла:

– Этот Первый вовсе не страшный. И даже милый, если не знать о его зверином оскале большевика. Еско, я окончательно запуталась.

Я вспомнил командовавшего мною дьявола и бесов вокруг него и рассмеялся.

– Неужели это так смешно? – ужаснулась Магди.

– Это грустно, дорогая. У меня к тебе только одна просьба: давай оставим все по-прежнему, а твой ужас, коварство красных и прочую ерунду спрячем от чужих глаз. Если ты не желаешь видеть меня, если моя физиономия у тебя, кроме страха и презрения, ничего не вызывает…

– Почему же!.. – перебила меня Магди. – Я этого не говорила.

– Благодарю. В любом случае давай сохраним мою тайну в тайне. А сейчас я готов отвезти тебя домой, а сам отправлюсь в театр. Мне очень важно именно сегодня вручить букет адресату. Я не имею права обсуждать приказы. И не хочу!

Ткнуть бы ее носом в перетаскивающих камни, шатающихся под весом камней пленных! Я презирал тех, кто заставляет людей, несущих тяжести, обходить лужи с пылающим фосфором! Если уронишь, тебя заставят поднять камень голыми руками! К сожалению, такой метод воздействия на члена Glaube und Schönheit[75] был преждевременен, пусть даже, как призналась Магди, она вступила в союз, чтобы не портить карьеру папе. До согласия нам еще было брести и брести.

– Я поеду с тобой, – не задумываясь откликнулась Магди. – Я не знаю, что вы там задумали… но все-таки интересно, что вы задумали? По крайней мере, это выглядит очень романтично – букет роз, известная актриса. А как вы будете спасать фюрера?