Работа для рыжих - Юлия Фирсанова

В какой-то момент я почувствовала: обар, кабор (про себя я все равно называла странную шутку лопаткой) и трон уже не хапают, а лениво, как обжора деликатес, вбирают силу, ослепительное сияние утрачивает агрессивность и уже не жжет, а мягко согревает глаза.

Я с благодарностью отпустила руны, протянула ладонь к Фалю. Малютка, сам превосходно ощутивший миг завершения ритуала, перестал опылять помещение и слетел ко мне на руку. Вымотавшаяся Риалла валялась на полу. От охапки веток дародрева остались лишь мелкие, лишенные толики силы щепки да опилки. Девушка выжала все подчистую, как алкаш, гонящий спирт из табуретки.

Киз теперь уже не удерживался силой аров, а сидел по собственной воле, впрочем, осознав, что произошло, поспешил покинуть опасный не в иносказательном, как большинство сидений власти предержащей, а в самом прямом, прямее некуда, смысле королевский трон. Гиз тут же подпер брата плечом, давая тому возможность прийти в себя. Риалла, пока брат спасал брата, поднялась, подползла поближе к деду и села рядышком, улыбаясь блаженной улыбкой свихнувшейся дурочки. Впрочем, физиономии по уши влюбленных девиц, пожирающих глазами своих избранников, бывают и поглупее.

Но, наверное, я эгоистка, влюбленных девчонок мне видеть доводилось часто, потому куда больше меня занимал трон позади Киза. Сияющий мягким янтарным светом, чистый, без единого пятнышка скверны, как в первый день сотворения. А обар и кабор — ары Изначального Договора — исчезли, едва киллер оставил их на подлокотниках. Они погрузились вглубь трона, точно в воду, скрываясь от посторонних глаз. Ага, так они еще и вместе должны были находиться, но каким-то образом при перетаскивании настоящего королевского седалища в казематы заговорщикам удалось оставить обар во дворце.

— Ваше величество! — благоговейно, со слезами, текущими по щекам, промолвил старый Шеллай и опустился перед киллером в странную позу — на карачках, а голова задрана вверх.

Риалла охотно последовала примеру деда.

— Встаньте, — поморщился Киз. Он пребывал в вертикальном положении только благодаря поддержке брата. — Я не король, Артаксаром правит Алларий Первый.

— Трон и реликвии судили иначе, — упрямо заметил старик, но все-таки поднялся с колен, раз получил прямой приказ того, кого признал владыкой. — Не прошедший посвящения и не принятый реликвиями Изначального Договора не является истинным владыкой Артаксара.

— Значит, надо вернуть трон во дворец, пусть посвящение состоится, — приказал киллер, твердо решивший, что короля из него не получится. И даже обосновал вывод перед немногочисленной внимательной публикой: — Если уж усидел я, обладая жалкими каплями крови правящей династии, то прямой наследник будет коронован по всем правилам.

Вот глупый, можно подумать, все, кто носил корону, рождались с серебряной ложкой во рту или штампом на заднице: «назначен в цари». О нет, отнюдь! Мне кажется, это лотерея, законы которой меняются чаще, чем погодка весной.

— Ксения? — настороженно поинтересовался моим мнением Гиз.

— Надо, значит надо, — неожиданно для любимого согласилась я. — Тут решать не нам, а ему.

Ведь по здравом размышлении киллер был по-своему прав. Получившие полную зарядку ары действительно могли принять нового монарха только в том случае, если сумма его достоинств по неизвестным критериям окажется выше, чем у нашего кандидата, активно не желавшего делать карьеру на политическом поприще. Тут я Киза понимала, кому же охота вляпываться по уши в такое… Эмгм… По сравнению с деятельностью многих и многих властителей работа киллера кажется куда милосерднее, честнее и благороднее.

Подобравшись поближе к Кизу, я, не спрашивая разрешения, пальцем (слюнявить не стала) нарисовала у него на лбу целительную комбинацию рун. А то мы не то что трон, сами ног из казематов не уволочем до второго пришествия, если придется транспортировать киллера в лежачем положении. Он мужчина, конечно, не тучный, но все-таки мужчина, а не пушинка одуванчика.

— И как мы унесем столь громоздкий трон? — непосредственно удивилась Риалла, трезво оценив собственные скромные силы. — Тот призрак говорил, его несли шестеро!

— В сундуке, — вяло предположила я. Пока у меня нашлась лишь одна идея, вызвавшая сомнения в моей дееспособности со стороны коренных артаксарцев, не знакомых с вместимостью волшебного хранилища.

— Он у тебя и так полный, — заметил Гиз, а я пожала плечами:

— Дерева теперь там нет, посвободнее стало. Если не влезет, вывалю шмотки и побрякушки, прикрою руной невидимости, потом заберу.

— Ты точно ненормальная, так я скоро поверю, что и в самом деле служительница, — пробормотал Киз почти уважительно. — Чтобы так легко со своим добром расставаться! А другой магией никак нельзя?

— Он же сам, почитай, магия в чистом виде, — засомневалась я, почесав макушку. — Как бы чего странного не вышло. Начну преобразовывать, опять этот буйный птиц в плаще заявится.

— А в волшебный сундук засовывать — не магия? — иронично уточнил Киз технику «сундукоупихательства».

— Сундук — божественный подарок, — машинально поправила я, прикидывая, с какого бока подкатить к проблеме на рунах и что будет проще.

— А его безопасно использовать? Гар не обидится, коли вы к символу Изначального Договора силу приложите? — осторожно спросил Шеллай. В божественных вопросах архивариус ориентировался слабо, но, уверовав, что я не чокнулась, помочь желал до глубины души, потому решился задать вопрос.

— Сундук его сестра подарила, — с благодарностью припомнила я, ностальгически вздохнув по песням Темного Менестреля — еще одного родственничка справедливого Гарнага, давшего от щедрот эксклюзивный ночной концерт, и резюмировала: — Ладно, вы, пожалуй, правы. Гар говорил, здесь с божественным вмешательством осторожно надо. Какие-то проблемы с нестабильностью. Вариант с сундуком оставим на крайний случай. Попробую чего-нибудь наколдовать с обменом. Положусь на действенность арифметического правила «от перемены слагаемых сумма не меняется» на магическом фронте. Только… — Я окинула взглядом отреставрированный ценой неимоверных усилий трон Артаксара, — вы как хотите, а без защиты тащить такой массив ценной магии на погляд кому ни попадя нельзя. Вдруг его опять какой-нибудь альтернативно одаренный вандал в очередную дыру попакостнее запихнуть возжелает?

— Что ты предлагаешь? — трезво поинтересовался Киз. Наверное, после всего, что произошло у него с магическим стулом, тоже не мог бросить предмет на произвол судьбы.

— Напишу защитное заклинание, действующее по принципу «кто к нам с чем, от того и того», — гордо провозгласила я лозунг, ввергший артаксарцев в когнитивный ступор. Не знаю, как перевелась сия замечательная фраза на родной язык Шеллая и Риаллы, но загрузились они основательно, так и стояли, пока я творила свои безобразия, словно пара статуй — воплощенные проблемы познания.

Подобрала с пола многострадальную сумку, стряхнула с нее древесный мусор, пошарила внутри в поисках простого карандаша и приступила к работе. Нет, ничего сложного, всего пять рун: кано, иса, хагалаз, снова иса и кано — все одной цепочкой. Замечательно красивая и эффективная связка. Определение опасности, остановка и разворот на врага в совокупности со страховкой от негативных последствий сотворенного. И написала я заклинание ма-а-ахонькими, без лупы рассмотреть сложно, значками, забравшись под тронное сиденье и подсвечивая себе Фалем вместо фонарика. И сильфу радость поглазеть на мою работу, и мне польза — подсветка супер!