Уйти, чтобы возродиться - Дмитрий Александрович Козак

Больше вопросов не последовало, поэтому Рэднорд продолжил.

‒ К сожалению, мое время истекло. Наступил этот момент, и мне пора уходить. Гостям Города под куполом также пора. Прощайте.

Электронный Рэднорд медленно растаял, оставив всех остальных раздумывать над далеким прошлым и туманным будущим. Наконец, Смит мягко проговорил.

‒ Валентин, Иван. Вам действительно пора собираться в путь. Берите кристалл, Шон вас проводит. Шон, отдай кристалл гостям.

Шон снял кристалл с дешифровального устройства и передал его Сонцеву. Последовали крепкие мужские рукопожатия хозяев и прощальные объятия Дэи с гостями. Словно по волшебству, в двух шагах от гостей появилась дверь Зала аудиенций. А Рэд виновато улыбнулся с укором взглянувшему на него Белесову и удивленному Сонцеву и сказал.

‒ Что же, прощайте. И простите нас. Мы также виноваты в том, что произошло. Удачи вам в поисках своего будущего. И еще раз напомню тебе, Валентин, ищите «Эосфор». Он ваше спасение и будущее, и он где-то рядом с эримитисами.

Вал был одновременно расстроен и рад. Они возвращались домой, на Эримитис. И, хотя наверняка больше никогда не увидят гостеприимных хозяев и этот Город, они везут из него ценную информацию. Информацию, которая поможет спастись эримитисам. Нет ‒ витайцам! А еще они везли свое прошлое, свою историю, которую нужно будет обязательно рассказать всем. Нельзя жить без своего прошлого. Без прошлого нет настоящего, а значит, не будет и будущего.

С такими мыслями Сонцев и Белесов покидали гостеприимный город под куполом.

Глава 81

Когда Санди с Маркосом закончили с подготовкой зарядов и установкой «свечек», поделив территорию бывшего купола станции на квадраты, они приступили к реализации второй части плана по расчистке входа в подземный этаж. Для этого Санди, объяснив Гончаренко принцип установки кристаллизаторов, забрал половину из них и начал устанавливать по периметру с обратной стороны. В то же время Гончаренко устанавливал кристаллизаторы с противоположной. Наконец, они закончили. Санди обошел периметр и остался удовлетворенным.

‒ Вот, Николай, все и готово. Как только я дам сигнал, по всей поверхности этого участка активируются заряды, и снег начнет плавиться. Он будет плавиться до тех пор, пока не сработают кристаллизаторы. Вода при помощи них испарится, и участок освободится ото льда. А дальше посмотрим. Маркос, давай быстро шагай к женщинам, пусть подходят сюда. Только слишком близко к периметру не приближайтесь. В рюкзаках находится все необходимое оборудование для взлома двери и запуска автономной станции. Причем, все в единственном экземпляре, и на всю Антарктиду другого такого не найдется.

Маркос послушно кивнул и зашагал в сторону холмиков, за которыми скрывались Эмилия с Лианой. Николай задумчиво и негромко заговорил. Но его слова отчетливо были слышны в звонком морозном воздухе.

‒ Такой молчаливый юноша… сына мне напоминает. Эдмону повезло с племянниками. Моему девятнадцать бы исполнилось вчера…

Санди удивленно поднял глаза на Николая, услышав его слова.

‒ Да это он еще разговорчивый! Он долго вообще не разговаривал, после того, как его отец, брат капитана Вернера, спасая его, утонул в океане на глазах всей семьи. А мать потом умерла от горя. Николай, а что с твоим сыном произошло?

Николай горько усмехнулся.

‒ Вот ирония судьбы! А мой здесь лежит… Он был одним из тех, кто настраивал оборудование станции и ставил купол. Я потому и поехал с вами, чтобы добраться до его тела и похоронить по-человечески, в океане, по нашим традициям…

Санди смущенно откашлялся. Помолчав с минуту, он достал из кармана пульт детонатора и скомандовал сам себе, чтобы скрыть смущение.

‒ Ну, что же? Поехали?!

Через долю секунды весь уставленный зарядами периметр участка вспыхнул яркими отблесками. Лед со снегом, треща, под воздействием высоких температур, начал таять. Вода, образующаяся от таяния, быстро нагревалась и впитывалась в нижние слои. Буквально через несколько минут к Санди и Николаю присоединились остальные. Они заворожено наблюдали, как в прямоугольной рамке изо льда образовывается бассейн с талой водой. Когда вода достигла расставленных по периметру кристаллизаторов, те заработали и стали отбрасывать кристаллики вновь образующегося из пара льда в сторону от «бассейна».

Процесс кристаллизации происходил довольно медленно, однако постепенно, примерно через час-полтора, в остатках луж стали просматриваться очертания полуразрушенного купола. Через какое-то время последняя вода испарилась, обнажив остов купола. В его центре находился бронированный вход внутрь подземного этажа. Последние просевшие во льду заряды потухли. Остывшие остатки луж стали покрываться тонкой корочкой льда. Вдруг что-то заметив у самой дальней точки разбитого купола, Гончаренко бросился вниз. Санди не успел ухватить того за руку и выругался.

‒ Николай! Да стой же ты! Маркос! Достань с рюкзака лестницу-паутинку. Быстро!

Маркос метнулся к Эмилии и Лиане, стоявшим недалеко с рюкзаками. Лиана, не став дожидаться, пока Маркос добежит, достала паутинку и двинулась навстречу, пока Эмилия оставалась с рюкзаками. Она отдала лестницу Маркосу, а тот подбежал к краю ямы и зацепил лестницу, быстро ее размотав. К удивлению спустившихся Маркоса и Санди, Гончаренко был абсолютно цел, не считая быстро замерзающих на комбинезоне влажных пятен. Подойдя к нему, Санди с Маркосом увидели то, что раньше привлекло внимание Николая. Это были три прекрасно сохранившиеся в толще льда фигуры в комбинезонах. Комбинезоны выдержали удар стихии. Их не раздавило опрокинувшимся куполом. Их даже не тронул жар детонаторов. Однако люди в комбинезонах без кислорода выжить не смогли. При детальном осмотре места трагедии становилось ясно, что двое пытались спасти третьего, застрявшего под одним из обломков. Около этого третьего сейчас и стоял Гончаренко.

Санди, подойдя ближе, положил руку на плечо Гончаренко.

‒ Это он?

Вопрос был чисто формальным. Было и так понятно, что он. Просто такое молчание тяготило Санди. Он продолжил.

‒ Мы сейчас вытащим их и заберем в вездеход. Потом похороните их по-человечески. Маркос, поднимись и сходи к вездеходу за специальными мешками. ‒ И, снова обращаясь к Гончаренко, продолжил. ‒ Мне жаль, Николай…

Исследователь так погрузился в себя, в свое горе, что ничего и никого вокруг абсолютно не замечал. Он так и продолжал стоять, словно впал в транс. Даже тогда, когда подошедшие Диего и Маркос достали тела, уложили их в мешки и вытянули к лестнице, он стоял и не шевелился. Санди показал знак братьям отойти, и, подойдя к ним, свирепо взглянул на Диего. Диего опустил взгляд, чувствуя за собой вину.

‒ Санди! Я же здесь вам помочь хотел! А что я там, здоровый бугай, наверху делать буду?! Там Эмилия согласилась посторожить. Ты не сердись, а?

Санди мысленно