Иной мир. Часть 3 - Никита Шарипов

Блондин не вырубился, но удар был смачным и на ногах его он не перенёс. Свалился на чернявого любовника, от чего тот недовольно запищал.

Действовать надо было быстро, и я так и поступил. Слева от входа стоит довольно массивная деревянная тумбочка, сделанная из пятидесятой доски. Как-то слишком непринуждённо я схватил её и, использовав как оружие ударного характера, подбежал к недобитому блондину и обрушил на него всю мощь деревянного изделия. Минимум тридцать кило, считая брякающее содержимое.

Руки здоровяк выставил, но они мало помогли. Приложило знатно. Об этом говорит дружный недовольный вопль голубков. Кажется, я даже хруст слышал. Интересно, чем бы их ещё приложить? Жаль, что второй тумбочки в этой коморке нет.

О! А тут у нас что такое блестящее висит? Однако, годится! В самый раз! Будто для меня на стенку повесили!

Мачете, конечно, так себе — чисто красоваться таким. Сталь, уверен, дерьмовая, но рубить то и такой можно, как за здрасте!

Блондин понял, что у врага появилось оружие и он его сейчас применит. В целях защиты, всё что смог, он выставил левую руку. Ударил я от души, так что защита не сработала — кисть разрубило наискось, а затем лезвие нашло изначальную цель — могучую шею. Кровавый вечерок получился!

Чернявый, в глазах которого ужас, частично придавлен к матрасу помирающим и сильно дрыгающимся блондином. Второй удар мачете и оба устремляются в свой гей-рай. Понимаю, что сил во мне совсем не остаётся. Отхожу в сторону, к стене, приваливаюсь к ней и отрубаюсь…

* * *

На меня полилась вода. Холодная, но такая приятная. Открыл глаза, тряхнул головой, и увидел стоящего надо мной Саню. Вид у него такой, что и за зомби может сойти. Но живой, а это главное.

— Утомился, да? — поинтересовался Саня. — Может встанешь или так и будешь на полу спать?

Я понял, что сейчас день. А был вечер. Долго проспал. Хотя, бред, который снился, нормальным сном не назовёшь.

— Запах тут нехороший. — Саня кивнул на матрас, что в полутора метрах от меня. — Жёстко ты их уработал, Никита. Представляю эти мощные удары мачете и даже не по себе становится…Один вопрос — за то, что враги, ты их так убил, или за то, что гомосеки?

— Да похрен мне на них… — буркнул я и начал вставать. Как же всё болит. Деревянное тело. Когда эта усталость уже пройдёт?

— Значит, убил потому что они враги, верно? — не унимается Саня.

Я кивнул и наконец-то встал. Пошатнулся, но равновесие удержал. Головокружение чёртово.

— Это хорошо, Никит. Я уже думал, что у тебя крыша поехала. Геями они ведь не по своей воле стали. Болезнь это. Но всё равно, меня не покидает мысль, что факт проявления гомосятины сыграл не последнюю роль в принятии столь неприятной смерти. Даже радуюсь, что натурал, потому что не дай Бог попасть под горячую руку такого, как ты…

— Башку совсем отбили, да? — я пристально посмотрел на Саню а затем кивнул на выход. — Пошли на свежий воздух уже, а то тошнит меня. Кровь отмыть надо… всю рожу стянула мне она…. и пить хочется ужасно… и поговорить надо…

Крови на мне много. Это понял, когда перевалился за борт и увидел своё отражение в воде. Да, если бы ночью подошёл к зеркалу в таком виде — отложил бы не малую кучу. Хлипкие штаны, которые на мне, такое испытание точно бы не перенесли.

Отмыться помог Саня. Я черпал мутную воду ведром, затем садился на корточки и отмывал не желающую отлипать от кожи кровь. Фонтан из артерии блондина, невезуха блин, прямо в рожу ведь бил. Далее кровь текла по телу и даже на ноги попала. Рваная одежда в утиль. За борт бросать нельзя. Лучше сжечь. Не мусорил в мире прежнем — не буду и в этом.

— Полегчало? — Саня, покряхтев, привалился спиной к метровому борту судна рядом со мной.

— Совсем немного. Вот если бы поесть и выпить чего-нибудь сладкого — тогда да, полегчает заметно.

— Я бы тоже не отказался… — пробормотал Бодров. — Ты бы сходил, прошвырнулся в каморках… Глядишь, чего и найдётся…

Оставив товарища, отправился на поиски съестного. По пути наткнулся на труп жирдяя, так и сидящий в кресле. Сочные мухи, размером не уступающие земному шмелю, уже вовсю трудятся — откладывают в разлагающееся мясо личинки. Быстрые, гадины. Решил обломать их — с превеликим трудом дотащил тушу до борта и, вот где настоящее испытание, сумел выкинуть в воду. Прямо в одежде, потому что пофиг. Сгниёт. Хотя, в этом я ошибся.

Спустя несколько секунд, как мёртвый Башка упал в воду, вокруг него началось нездоровое бурление. Разглядел рыбёх, размером с упитанного карася. Пираньи, или их близкие родичи. О купании точно можно забыть. Помнится, покойный Дудь что-то говорил о прожорливых обитателях данного водоёма. То, что мы не в море, уже понятно — вода ведь пресная.

Смотреть, как доедают Башку вместе с одеждой, не стал. Пошёл искать еду. Вчера вечером, перед тем как завалить геев, видел на многих каморках не очень крепкие замки и совсем дохленькие пломбы. Решил вскрыть первую попавшуюся каморку и был до ужаса обрадован — еда, бухло и бумажка с описью содержимого каморки на английском языке. Вот же повезло, так повезло. Судёнышко, на котором плывём — торговый корабль? Хотя, почему плывём? Мы стоим на месте и причина стояния — за ночь, лишившись корректировки, плавучее корыто сбилось с курса и село на мель.

Вскрывая каморки, одну за другой, и не переставая удивляться, нашёл то, что искал — одежду. Правда, бывшего употребления и столь разнообразную, что диву даёшься. Видимо, с новоприбывших снималась. С живых или мёртвых — не понять. Скорее всего с живых. Главное, что спортивный костюмчик серого цвета пришёлся впору и вид имеет ничуть не потасканный. А ещё нашлись белые кроссовки и белая бейсболка. Затхлостью одежда пахнет, но это уже мелочи, на которые не стоит заострять внимания. Сам я не лучше пахну. Банька бы не помешала.

— Хорошая новость и плохая. — Я выложил на палубу добытые литровые банки с консервированным мясом и пятилитровый бочонок с надписью на боку «Вино». Из карманов достал два стакана и нож с вилками. Начал открывать банки.

— Вижу, что прибарахлился. — Саня через силу улыбнулся. — По чём драпчик?

— Халява. — Вскрыть крышку удалось и я был удивлён — мясо пахнет приятно, а на вкус не хуже хорошей говяжьей тушёнки, в которой разбираюсь, как человек с военным прошлым, весьма серьёзно. Протянув банку и вилку товарищу, объяснил: — Барахла, еды и прочей всячины на этом корыте столь много, что неделю можно копаться.

— Что-то там с новостями? — спросил Саня и жадно накинулся на тушёнку. Кивком указал на бочонок с вином — мол, наливай давай.

— Хорошая новость — с голода мы точно не сдохнем. От жажды смерть тоже не грозит, потому что воды целое озеро. Плохая новость — корыто на мель село. И нам его не сдвинуть, потому что в воде много рыбок, похожих на пираний. Труп Башки скинул — его почти тут же сожрали. Даже шмотьём не побрезговали троглодиты…

— Ничего нового ты мне не сообщил. Зубастое озеро таким не просто так зовётся. В реке Могучей, которая сквозь него течёт, этих пираний-переростков нет, но здесь, именно в озере, просто завались. В русле поменьше, но мы ведь ушли с русла, раз на мель сели. Дело не совсем хреново, но и радоваться нечему. Это корыто зовётся Голубым Драккаром. На скандинавского дракона оно похоже так же, как на бойца спецназа был похож скормленный пираньям жирдяй. Никак не похоже корыто на драккар. Но с Голубым вранья не было — хозяева были самыми настоящими голубыми. Доставщики, которых на реке Могучей пруд пруди. Строят грузовую посудинку, заключают с Иерихоном договор и доставляют товары самым безопасным путём — речным судоходством. Не торговцы. Не путай. Доставщики они были. Но от приказа отказаться не смогли. Да и денежки, уверен, не малые были заплачены. Нас, как пленников, на этой посудине должны били почти до самого Иерихона доставить. Почти. Оставшиеся пару-тройку сотен километров транспортом наземным бы повезли, но это мелочи. Голубые и, к тому же, русские, были выбраны Саидом не спроста. Кто, как не русские гомики, ненавидящие натуралов, идеально справятся с такой задачей? Если бы нас с тобой, Никита, кто-нибудь бросился выручать — хрен бы нашли. Идеально сработано, но ты весь план коту под хвост захерачил. О том, почему тебя не связали, расскажу позже… И почему Саид нас не прикончил прямо на месте тоже попозже узнаешь… — Саня принял стакан с вином, пригубил, остался доволен и тут же продолжил: — Саид Аббас, по причине ранения и потери большей части своего воинства, всё-таки взял немного «трофеев», Никита. — В голосе и глазах Бодрова проснулись тоска и горечь. Через силу, но он рассказал: — Андрюха погиб… и ещё мы с тобой в плен попали…