Собака тоже человек! - Сергей Платов

Когда красная, распаренная Селистенка резко отворила дверь и радостно вбежала в комнату, я вздохнул с облегчением. Еще мгновение, и все заготовленные эпитеты я бы выдал своему будущему тестю в полном объеме и мог бы смело собирать манатки.

— Вы тут без меня не скучали? О чем говорили? — прощебетала боярышня, и я отчетливо осознал, что эту конопатую прелесть у меня не отнимет никто: ни князь, ни Феликлист, ни Антип.

— Обговаривали дату нашей свадьбы, — не задумываясь, выпалил я.

Антип при этих словах чуть не подавился медовухой, которую он жадно отхлебывал из кубка.

— Ну и прекрасно. Что-то я сегодня устала и пойду-ка прилягу. А вы тут обговорите все подробности предстоящей свадьбы. Я абсолютно вам доверяю, как самым дорогим мне людям, — мурлыкнула Селистена, чмокнула Антипа, поцеловала меня и легким ветерком вылетела из горницы.

— Думаю, что тема закрыта, — посмотрев вслед Селистене и нарушив тяжелое молчание, подытожил я, направляясь к двери.

— Очень тяжело это говорить, но мне бы хотелось, чтобы вас не было завтра с нами на приеме у князя. А еще лучше, чтобы ради Селистены вы как можно скорее навсегда покинули Кипеж-град.

Ну и как тут не выругаться и не нанести адекватный ответный удар? Хорошо еще, что я такой спокойный стал в последнее время, а то разнес бы терем по бревнышкам при помощи несложного заклинания.

— Именно ради Селистены я останусь. Кстати, а меня тоже приглашали на прием?

Антип проскрипел зубами, но вынужден был признаться:

— Да.

— Так вот, я не могу обмануть ожиданий князя и буду обязательно. И если вы не хотите скандала во дворце, то советую вам за ночь подобрать Феликлистику другую невесту, так как эта уже занята.

Я вышел из комнаты и хлопнул за собой дверью с такой силой, что у соседей залаяли собаки.

* * *

Сказать, что я был взбешен, — это значит не сказать ничего. Да как он смел, старый пень? Ему, вишь, захотелось встать у руля княжества, а платить за это должен я! Видали такого умного? А вот фигушки ему. Я представляю себе, что ему еще Селистена скажет по этому поводу. Лично в ней я не сомневался ни капельки. Как она там сказала? Что, мол, пока я сам от нее не откажусь, я могу ни о чем не волноваться? Так вот я не откажусь! Слишком дорого мне достался этот маленький рыжий человечек. Уж не знаю, что я в ней нашел, но нашел что-то такое, что принадлежит только мне.

Вот с такими невеселыми мыслями я направился в баню, справедливо рассудив, что распаренный березовый веничек еще никогда не был лишним, да и к князю завтра я должен явиться во всей красе.

От души напарившись, я немного успокоился. Ну в самом деле, что мне сможет сделать этот старый хрыч? А если будет настаивать, так наябедничаю Селистене, и уж вдвоем мы точно подправим государственный строй в Кипеж-граде.

В терем идти почему-то не хотелось, вдруг Антип опять захочет побухтеть про государственную ладью на мели, а у меня нервы не железные, могу и колдануть что-нибудь громкое и взрывающее. Облачившись в чистые одежды, приготовленные в предбанничке (небось Кузьминична позаботилась), я зачерпнул из здоровенного жбана огромную кружку кваса, настоянного на вишневых листьях, и расположился на крылечке бани. День клонился к своему логичному завершению, но до темноты было еще далеко. Вот так и просидел бы до утра, попивая квасок (жлобы, медовуху в баню не поставили) и задумчиво глядя на трещину на нижней ступеньке…

— Ну как парок? — неожиданно раздался бодренький голосок Кузьминичны.

— Спасибо, просто прекрасно. — Я был несколько недоволен, что меня оторвали от такого важного занятия.

— Чего в горницу не идешь, тебе уже постелено, — заявила нянька и бесцеремонно уселась рядом со мной на верхней ступеньке крыльца.

— Да как-то пока не хочется, — вздохнул я и сделал пару больших глотков.

— Тяжелый разговор с Антипом? — как бы невзначай поинтересовалась Кузьминична.

— Вроде того. — Вести долгие беседы у меня не было никакого настроения.

— Ну, что говорил Антип, я примерно представляю. Да и в общем и целом, что ответил ты, тоже не секрет, — так же издалека начала кормилица.

Ну когда же это кончится? Честное слово, легче было двух горных спиногрызов придушить, чем вот так разговорами душу тянуть.

— Не ясно только то, что ты делать собираешься? — нянька уставилась на меня немигающим взглядом, и стало понятно, что отвертеться от ответа не удастся.

— Если попытаются завтра объявить невестой наследника мою Селистену, устрою грандиозный скандал, — честно признался я. — Если они сдуру попытаются применить ко мне силу, устрою маленький взрывчик. Со мной сейчас лучше вообще не связываться.

Кузьминична молчала минут пять, не меньше. Но было видно, что она пытается прийти к единственно верному решению, и это у нее никак не получается. Наконец она заговорила:

— Ну а дальше что?

— А дальше будет наша с Селистеной свадьба.

— Хм, ну, возможно, а дальше? — гнула свое Кузьминична.

— А дальше мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день, — удачно ввернул я немного заезженную фразку.

— Можно поинтересоваться, а где вы собираетесь умирать в один день?

— Что значит где? — не сразу понял я.

— Ну жить вы где будете? — терпеливо разъяснила нянька.

Опс. Честно говоря, о такой мелочи я не подумал. После того как мы мило пообщались с папашей, жизнь здесь абсолютно исключена. Может, к Серафиме ее увезти? Хотя нет, Селистенка там со скуки быстро загнется, пока я буду догрызать гранит науки в скиту.

Внутри у меня снова закипело.

— Вот видишь, — спокойно заметила Кузьминична и, просто взяв меня за руку и смотря прямо в глаза, продолжила: — Я тебе не враг. А Селистену я вырастила с пеленок и думаю всегда только о ее благе.

— Да мы с ней… — Я попытался выпустить пар, но нянька сильно сжала мою руку и не терпящим возражений голосом окоротила:

— Помолчи, пожалуйста, а дай мне сказать. Ты отличный парень, и мне понравился сразу, даже в собачьем обличье. Да и погляжу, как на тебя смотрит Селистена, так сердце сжимается. Она действительно любит тебя, да, впрочем, и ты ее. Но… Вот все дело в этом НО. Как ни крути, но она боярская дочь и привыкла жить в тепле и достатке. А ты? Да, конечно, ты молод, горяч и, если не сломаешь себе шею, обязательно рано или поздно добьешься всего в этой жизни. Но вот где будет Селистена все это время? Что станется с ней, ты срубишь где-нибудь в лесу избушку и поселишь ее там? И долго она так протянет? Чего молчишь?

— Так ты же сказала молча тебя выслушать.

— Вот и правильно, послушай. Уже завтра Селистена может стать невестой наследника престола. Через полгода она уже княгиня, а лет через десять станет правительницей всего княжества. А что сможешь дать за это время ей ты? Прежде чем завтра устраивать скандал, подумай об этом. — Кузьминична еще раз сжала мою руку, встала и уже напоследок добила меня: — Иногда лучшее, что можно сделать для любимого человека, это уйти.