Секретарь его светлости - Ольга Романовская

Девушка пробежала глазами по записям, обрамлявшим пустые листы: может, в них найдется разгадка? Увы, половину Ноэми не поняла: какие-то формулы и магические изыскания. Вторая часть – рассуждения на отвлеченные темы. Уделил Жан место и любовной теме, столь волновавшей Ноэми. Девушка даже посочувствовала ему: беднягу бросила невеста, ушла, не сказав ни слова. К кому, куда? Ответ поразил. Маг писал о похоронах былой возлюбленной. Он подробно обрисовал все мелочи: креп на гробе, количество цветов, траурную повозку, а в конце приписал: «Мэй не бросил ни розы».

В голове щелкнуло. Де Асан – вдовец и уж точно не стал бы приходить на чужие похороны. Значит, та женщина, которую Жан де Вен неизменно величал одной буквой А – покойная супруга королевского секретаря. Воистину, запутан мир, зато теперь понятно, отчего маг начал интересоваться де Асаном – присматривался к мужу неверной невесты.

Ноэми обхватила голову руками и легла лбом на стол.

Как же проявить проклятые записи?!

Девушка неосторожно задела свечу. Пламя лизнуло краешек дневника, занялась бумага. Ноэми успела спасти наследство Жана де Вена, но обложка обуглилась. Девушка сбила угольки на металлическую плошку и замерла: на пустом листе, соседнем с пострадавшим, появились буквы! Так вот как открывался ларчик!

Волнуясь, Ноэми подняла дневник и провела нужной страницей над пламенем. С замиранием сердца она глянула на плоды трудов и возликовала: получилось! Отложив чтение, Ноэми занялась остальными листам. Некоторые содержали рисунки, совпадавшие с обликом предметов, разложенных на бархатной подстилке. А вот как должен выглядеть артефакт. Если Ноэми постарается, сумеет его собрать.

Девушка прислушалась и, закусив губу от усердия, принялась за дело. Никак не получалось раскрыть крепления, соединить части артефакта, но Ноэми не сдавалась, и после долгой возни результат сошелся с рисунком. Оставалась пластина. Очевидно, она активировала древнюю поделку, если верить Жану де Вену, наследие Прародителей. Где он нашел его, одним Вседержителям ведомо.

– Однако! – присвистнул за спиной де Асан.

Увлеченная работой, Ноэми прозевала его возвращение.

Королевский секретарь отобрал артефакт и наградил Ноэми легким поцелуем в висок.

– Можете рассчитывать на всю ночь – отпраздную с вами победу.

Навсей покрутил артефакт и задумчиво озвучил мысли:

– Хм, не сделать ли Сумеречному графу предсмертный подарок? Обещанные двадцать минут за хорошее поведение.

– Вы… вы чудовище! – выпалила Ноэми и наглухо застегнула рубашку.

Если бы де Асан смотрел с похотью – нет, он просто забавлялся.

Девушка сползла на пол и ткнула пальцем в грудь мучителя:

– Лучше убейте!

Мужчина рассмеялся и покачал головой.

– Лучше на дыбу, чем вашей наложницей! – не унималась Ноэми.

Умирать действительно страшно и больно, только вот без Лукаша хуже. Останься он жив, девушка бы смирилась, но дышать, когда он мертв, сознавая, она тому виной?.. Пусть лучше секретарь рассвирепеет и убьет.

– Девочка, – де Асан взял ее за подбородок и укоризненно покачал головой, – не произноси громких слов. Наложница – чудесная роль для покойницы. Уясни, ты умерла, оказавшись на кладбище. Или полагаешь, я бы отпустил опасного свидетеля?

– Вас удовлетворить прямо сейчас? Ну, чтобы Лукашу показать.

– Театрально нагибать над столом не стану, – секретарь отпустил. – С собой познакомить могу, заодно уяснишь кое-какие привычки.

Воображение нарисовало страшные картины извращений.

Де Асан усмехнулся, словно прочитал мысли, и, наклонившись, доверительно сообщил:

– Привычки мои чрезвычайно просты: коротко и по делу. Ночевать пока не стану, часто захаживать – тоже. Как видишь, – заключил он, – идеальные условия.

Ноэми догадывалась, где-то заключен подвох, но уточнять не стала. Она проводила выстраданный дневник Жана де Вена тоскливым взглядом и, повинуясь щелчку пальцев нового хозяина, последовала за ним в портал. Он вывел в спальню, да еще какую! Девушка никогда прежде не видела такой мрачной обстановки. По ее мнению, золотисто-черная гамма плохо сочеталась с отдыхом.

– Садись! – Де Асан махнул на атласное покрывало. – Можешь погреться у камина.

Вспыхнуло пламя, заиграв бликами на расписном экране – странная забота после всего случившегося.

Ноэми опробовала кровать: мягкая, и аккуратно села, решив не изображать гордячку. Де Асан заметил скривившееся от боли личико, посоветовал подложить подушку и хлопком зажег свет.

– Не все так плохо. В Лиргии ты жена, мать семейства. Бить не стану, с плеткой знакомить тоже. – Он остановился напротив притихшей девушки и поигрывал перчатками. Фамильные перстни матери больше не прятал, позволил рассмотреть каждую черточку герба. – Некрасиво графине ходить со шрамами. Хотя бы осознала, дурочка, что отныне графиня? – усмехнулся владелец замка.

– Вы назвали наложницей, – напомнила Ноэми.

Она по-прежнему опасалась непредсказуемого тюремщика и старалась держаться от него подальше.

Де Асан закатил глаза.

– До чего невежественны лиргийки! Покойная супруга тоже уродилась дурой. Я навсей, нравится тебе это или нет, и живу по законам Веоса. Рабыня там – существо бесправное, подстилка для утоления похоти. Мне такая не нужна, повторюсь, равнодушен к женским прелестям. Наложница – пожалуй. На жену, прости, не тянешь, но о продолжении рода задуматься стоит. Словом, обязанности поняла. На людях – жена, в действительности – моя собственность. Остальное потом.

Ноэми подавила тяжкий вздох, вспомнив о Лукаше. Одинокая слеза скатилась по щеке. Девушка торопливо утерла ее: вдруг рассердит де Асана? Он навсей, а они ненормальные. Вот и де Асан терпеливо наблюдает. Ждет, когда сломается? Так Ноэми давно сломалась, когда он распял ее на дыбе, только любить не разучилась. Останься хоть крохотная надежда спасти Лукаша…

– Зачем вам артефакт, милорд? Чтобы завоевать мир?

Ноэми принялась раскачиваться из стороны в сторону: монотонное занятие успокаивало.

– Не разыгрывай большую дуру, чем есть!

– Я? – Ноэми нервно расхохоталась, до икоты. – Вы сильный маг, давно стоите рядом с троном. Наверняка неприятно, когда корону носит другой?

Мужчина задумчиво почесал подбородок и присел рядом. Девушка отодвинулась. Де Асан никак не отреагировал, словно не заметил.

– Что Стоурен, что Виллем – типичные корольки, – пренебрежительно отозвался навсей о лиргийских монархах. – Не хуже и не лучше других. Трон – кость, за которую дерутся все, кому не лень. Нет, милая, – Ноэми покоробило от выбранного обращения, – я не настолько банален. Захотел бы, давно короновался. Зато Веосу не помешают новые рабы, налоги и территории. У его величества скоро день рождения, я преподнесу щедрый подарок. Сколько там столетий Лиргия не желала покориться? – Он метнул короткий взгляд на девушку, ожидая ответа, но так и не дождался. – А сколько магов сгинуло, пытаясь сломить волю упрямцев? Пришло время положить конец противостоянию. Лиргия станет провинцией Веоса. Если его величество сочтет нужным, сделает наместником. Мне хватит должности при дворе, а ты – трон!