Немира. Колесо судьбы - Катя Зазовка

Дорога становилась все труднее, почва – все ненадежнее. Все чаще попадались коварные болотца, одевшиеся густым мхом, – один неверный шаг, как смрадная жижа уже обнимает за талию, а то и вовсе подбирается ко рту.

В одну из таких ловушек багника и угодила кобылка Немиры. Как ни старались, как ни тянули ее, как ни хрипел от натуги конь ведьмаря – ничего не вышло. Получил хозяин топи свою жертву. И даже в благодарность расщедрился, дозволив-таки незваным гостям выбраться на твердую землю.

Войтех уверился в безопасности внезапной отплаты и предложил малость отдохнуть. Скинул кафтан, сапоги. Немира присела подле и после недолгой нерешительности коснулась мужской шеи.

– Что ты делаешь? – замер он.

– У тебя тут грязь прилипла.

Сейчас или никогда!

Одной рукой девица оттирала рубаху, а другой прытко стянула оберег.

– Ты что?! – Но ловкость ведьмаря подвела – золотой орел уже пропал в черной воде. Багник довольно булькнул. Поди, даже болотные духи не супротив красивой диковинки.

– Нет оберега – нет доказательств, – подытожила Немира и сделала два глубоких вдоха. На всякий случай – она ведь еще не до конца оправилась.

– Зря ты так думаешь, – как-то уж слишком спокойно отреагировал ведьмарь. А затем отодвинул ворот – шею по-прежнему обвивала суровая веревка, та самая, что Яринка когда-то советовала заменить золотой цепью.

– Нет, нет… – замотала головой Немира. – Того не может быть.

Войтех потянул за край бечевки – пред неверящим взором предстал орел без единой кляксы, будто не он только что сгинул в мутной жиже.

– Оберег не выбросить, не сжечь, не утопить…

– Это все твои ведьмарские штучки, так? Дай его мне, – ладошка требовательно раскрылась.

Мужчина чуть подался назад:

– Бесполезно. Его не отобрать, не выпросить. Можно лишь подарить, и то по собственному желанию. Тут не сработают ни вымогательство, ни принуждение…

– Дай его мне! – закричала Немира.

– Тсс, лес тишину…

– Немедленно! – пуще прежнего взвилась девица, даже на ноги вскочила. – Отдай! Верни!

Войтех покорно протянул спутнице княжий символ, который снова отправился в болото, но прежде чем скрыться в черной мути, ослепительно сверкнул, встретившись с редким солнечным лучом.

– Покажи шею! – потребовала Немира и ахнула, обнаружив веревку с орлом на прежнем месте. – Ты с самого начала это задумал! – коварность Войтеха злила и изумляла одновременно.

– Даже если бы я хотел наделить вещь такими свойствами, не смог бы. Я ведьмарь, а не чародей.

– Но ты знал!

– Догадывался, – хмуро признался Войтех.

А Немира осознала, что Смедин ждет ее по-прежнему. Стало быть, без побега не обойтись. Девица снова изобразила недомогание и под недовольство спутника опустилась на землю. Когда «головокружение» отступило, путь возобновился.

Эх, лучше бы вместо оберега проклятого вернулась сережка…

Чавкающие топи обступили холмистый остров, на который и выбрались путники, искусанные зудящими кровопийцами, изможденные борьбой с ненасытностью болотного князька, что и коня ведьмаря напоследок отхватил.

– Наконец-то деревня.

– Деревня? – Немира недоуменно огляделась по сторонам. – Но… где же дома?

– Вон. И вон, – Войтех поочередно указывал на невысокие холмы. – И там еще один.

– Здешние селяне что же, в земле ютятся?

– Это болотное племя.

– А-а.

Неманос рассказывал о странных людях, живущих среди топей. Якобы ведут они свой род от трясинных братьев и лицом да статью почти столь же безобразны. Припомнив «пригожуню-русалку», девица невольно поморщилась. А болотники-то, поди, пострашнее будут.

– Здесь так тихо, – неожиданно для себя перешла на шепот Немира. Задуманный план побега стал мыслиться не таким уж и удачным… Ни писка дитячьего, ни бабьего крика. Даже собак не слыхать. За какой гул спрятаться? Какими голосами ведьмарский слух с толку сбить?

– Как и всегда, – негромко ответил Войтех и склонился к спутнице: – Только прошу тебя, не делай глупостей. Делай, что велю.

Поначалу девица хотела возразить, а еще лучше выдать какую-нибудь колкость, но прикусила язычок и кивнула. Уж больно пугающим казалось селение в этом своем молчании. Точно тут не люди жили, а призраки… или нечистики.

Мшистые землянки куда больше походили на могильные курганы, нежели на дома: ни крыши, ни крылечка, ни оконца, пущай бы и мутным пузырем затянутого. И чудилось, будто не рука человеческая их сотворила, но наущение болотных князьков…

– Доброго дня, странники, – раздался скрипучий голос.

Неужто багник?

Сердце Немиры забилось чаще.

Рука Войтеха опустилась на рукоять меча.

Спутники обернулись.

Одноглазый старец в буром балахоне опирался на залосненную палку, такую же скрюченную, как и он сам.

С виду обычный человек.

– И тебе доброго, отец, – отозвался ведьмарь и отдал поклон вслед за Немирой.

Дедок в ответ сильнее пригнулся к земле, макнув кончик длинной седой бороды в грязную лужу, коих тут было не счесть.

– Редко к нам гости забредают. Даже смединцы не суются, – поделился старик, спрятав единственное око в прищуре.

Чему дивиться – кто ж захочет по доброй воле трясинной вонью дышать да расшитое платье жижей пачкать? Немира разглядывала болотную деревеньку и все больше уверялась, что ей хочется сбежать подальше. Да поскорее.

– Видать, причина имеется, коли вы так далече от тракта забрались.

– Имеется, – согласился ведьмарь. – Спутница моя прихворнула. Подскажи, в какую хату постучаться.

– Прихворнула, говоришь, – взгляд так и зашарил по девице. Внимательный, цепкий. Будто единственное око видело куда больше иных двух – кабы до мыслей не добралось. Немира опустила голову. – Нет у нас постоялого двора. Токмо сыновья мои со своими семьями.

– А нам много удобств и не надобно. Уголок в хлеву да ворох сена сухого…

– Будет тебе, – скривил высохшие губы старик, – не настолько мы дремучи, чтоб для гостей тюфяка в доме не сыскалось. Ступай в конец улицы. Там мой младшенький живет. Покуда его семья не разрослась, как у братьев. Поместитесь.

– Благодарствую, – поклонился Войтех.

Немира поплелась следом. Она не оборачивалась до самой землянки, но все время чувствовала жжение в спине. Пристален взгляд старца…

Холм почти ничем не отличался от остальных. Разве что был чуть меньше.