Прогулка по краю пропасти - Анна и Сергей Литвиновы

«Какая мне радость от этого моря? Оно такое огромное, что нагоняет тоску. И солнце печет, как проклятое. Зачем только люди рвутся на пляжи, копят на отпуск деньги, душатся в очередях за билетами?!

Даже словом перекинуться не с кем, – злилась Варя. – Саня – и тот уехал. Даже не попрощался».

Как она и предчувствовала, ей больше не довелось увидеть Сашу Смеяна.

Вчера Варя пыталась найти его здесь, в Суджуке. Но администраторша сказала: он в своем номере не появлялся. А сегодня, в семь сорок утра, Смеян выписался и уехал. Убыл в неизвестном направлении. Варя в это время спала. Но… Если бы Саня позвонил ей… Или постучал в дверь номера… Она бы обязательно услышала. Не могла не услышать.

– Смеян ничего не оставлял для меня… для Кононовой? – с надеждой спросила она тетеньку-портье.

– Нет, ничего… А, погодите. Была какая-то писулька… – Администраторша ухмыльнулась и протянула ей крошечную записку.

Записка была не запечатана и вся измята: видно, прошла через множество любопытных рук. Варя нетерпеливо развернула ее:

Если тебе все же понадобится продуктовый магазин, приезжай в Тверь – переоформлю, как обещал. Спасибо за все. Саша.

– Хоть бы адрес оставил, болван, – пробурчала Варя.

Хотя, если ей действительно понадобится магазин – Сашу она найдет.

«Мог бы и остаться. Хоть на денек, – обиженно думала Кононова. – На пляж бы вместе сходили…»

Впрочем, чего она хотела. Она ведь – не Динка. Ей даже сказать «до свиданья» необязательно. Варя вдруг почувствовала себя одинокой, бесполезной, жалкой. «Сергей Александрович тоже хорош. Пока я была нужна ему – ни на минуту не отходил. А теперь исчез. Ни слуху о нем, ни духу…»

Раньше Варю никогда не посещали подобные депрессивные мысли. Всегда бодра, весела, активна… А уж из-за мужчин расстраиваться – вообще нонсенс. Но сейчас – то ли нервы поистрепались, то ли контраст получился слишком уж резким. Еще сутки назад она была нарасхват. Ее слушали, с ней советовались. А сегодня – она на обочине. Даже отдыхать – и то приходится в одиночку.

«Хоть Смолякову звони, – расстроенно думала Варя. – Пусть на своей яхте покатает – как обещал».

Но звонить престарелому «Алену Делону» она, конечно, не стала. Во-первых, неудобно – сама обвинила его во всех смертных грехах, пусть за глаза. А во-вторых – просто противно ей с ним общаться, противно слушать сладкие речи и глотать провинциальные понты.

Хорошо бы, конечно, с журналистом Киром поболтать. Но вот ему как раз – звонить нельзя. И отвечать на его звонки – тоже. Кир обязательно потребует новостей, а ей слишком о многом придется умалчивать. И врать, выкручиваться…

А больше – ей поговорить здесь не с кем. Вот и приходилось скучать-отдыхать одной.

Варя лениво смотрела на глянцевое море, на песочные замки, что строили малыши, и считала часы, остававшиеся до самолета в Москву. Скорей бы домой. Может, она просто дура, но отдых, особенно одинокий, – не для нее.

«Правда, и в столице не ожидается ничего интересного. Снова пялиться в компьютер, и перелопачивать горы информации, и посылать Сергею Александровичу скучные сообщения: «Ничего заслуживающего внимания обнаружить не удалось…»

Варя прикрыла глаза и вспомнила: военный вертолет и командир группы захвата, внимающий каждому ее слову… Борисов, которого нашла лично она, – смотрит на нее, словно на гарпию… Небывалый азарт, вдруг охвативший Варю, когда она озвучивала свою первую (пусть и оказавшуюся неверной!) версию о причастности к делу Смолякова…

Ничего подобного в ее жизни больше не будет. Так и останется она скучной компьютерной мышью. Со временем выйдет замуж, родит парочку непоседливых детей и будет громогласно воспитывать их на пляже, как та вон горластая тетенька слева. До чего же скучно…

* * *

Гриф: СС-ОВ.

Исполнитель: Буслаев В.

Субъект: Кононова В.И.

Посредством предварительной проверки установлено:

Первое. Биографические данные.

Достоверны, сомнений не вызывают. Очевидные плюсы: коэффициент интеллектуальности (IQ) – 160, мастер спорта по академической гребле, чемпион университета по карате-до.

Второе. Заочная медико-психологическая экспертиза.

Практически здорова, за психиатрическими консультациями не обращалась. Сексуальный темперамент средний, в связях разборчива. К психологическим, эмоциональным и интеллектуальным перегрузкам устойчива в самой высокой степени.

Третье. Окружение.

Проживает с родителями.

Отец – Кононов Игорь Вячеславович, 1945 г р., образование высшее военное, генерал-майор, доктор военных наук. Лауреат Государственной премии СССР (1980г.). По службе имел допуск формы 1. Характеризовался в ходе службы исключительно положительно. Взысканий не имел.

Мать – Кононова Анна Витальевна, 1946 г р., образование высшее. Работала учительницей истории и географии в средней школе, в настоящее время – пенсионерка.

Объект не имеет связей в среде, связанной с экстремистскими, преступными или террористическими сообществами.

Алкоголем не злоупотребляет. В употреблении наркотических веществ не замечена.

В 1996 году, находясь в туристической поездке в г. Париже, Кононова имела встречу с гражданином Америки, установленным агентом ЦРУ. Проведенной проверкой установлено: встреча имела характер случайного знакомства. Означенный американец пытался склонить Кононову к вступлению в интимную связь, однако на контакт с ним Кононова не пошла.

В иных контактах с УПР[8]Кононова замечена не была.

Основываясь на анализе предварительных данных, считаю возможным рекомендовать Кононову к работе в Комиссии».

Сергей Александрович задумчиво просматривал электронное послание. Раз, и другой, и третий…

«Все-таки она слишком молода. Прекраснодушие, юношеский максимализм, желание переделать мир… Впрочем… учить-то ее буду я».

Он набрал номер помощника:

– Гражданку Кононову не потерял? Сидит на пляже? Уходить не собирается? Спасибо, сейчас я к ней подойду.

Сергей Александрович заглянул в дорожную сумку. На самом дне обнаружил аккуратно упакованные плавки – Оленька положила. Супруга была оптимисткой и никогда не теряла надежды, что одна из срочных командировок мужа окажется в теплые края…

«Ты, Олюсенька, угадала, – мысленно обратился к жене Сергей Александрович. – Наконец-то я – возьму да искупаюсь».[9]