Школа Добра и Зла. В поисках славы - Соман Чайнани

Впрочем, Агата еще не успела договорить, как ей вспомнились слова, сказанные во время последнего сеанса профессором Доуви: «Наш неизвестный Лев успешно отразил атаки Змея в Махадеве и Фоксвуде…»

А еще на карте была группа, имена членов которой прямо сейчас, на глазах у Агаты из красных становились синими. Это оказалась команда Якоба в Пиффлпафф Хиллз, королевстве, расположенном к западу от Махадевы и Фоксвуда… и королевство это примыкает к Ноттингему…

– Присмотрись внимательнее, – посоветовала Николь.

Агата присмотрелась и ахнула.

Это была отделившаяся от группы Якоба одинокая фигурка, направлявшаяся к Ноттингему.

Фигурка в маске Льва.

Но и это еще не все.

Рядом с фигуркой была табличка, а на табличке – имя.

Райен.

– Его зовут… Райен?! – выдохнула Агата.

– Это тебя больше всего заинтересовало? Его имя? – спросила Николь. – А не то, что этот парень-Лев внезапно появился на нашей школьной Карте Квестов?

Агата взглянула на Николь, поморгала и прищурилась, начиная понимать важность этого события.

– Но это же значит, что он студент школы Добра и Зла… Это значит, что он с нашего четвертого курса…

– Но будь у вас на курсе парень по имени Райен, разве вы не знали бы, кто он такой? Его знали бы все, кто сейчас на борту «Игрэйны», или я не права? – сказала Николь. – Мы с Хортом опросили весь экипаж. Никто никогда раньше не слышал этого имени.

– Но как он мог появиться на Карте Квестов, если он не студент? – продолжала недоумевать Агата.

– Ну, кем бы он ни был, Сториан узнал его. К тому же он помогает находящимся на задании студенческим группам, – ответила Николь, наблюдая за тем, как фигурка по имени Райен удаляется от команды Якоба, имена в которой заканчивают менять свой цвет на синий. – Слушай, ты совершенно точно уверена, что никогда раньше не слышала этого имени?

– Райен? Нет, это имя мне абсолютно ни о чем не говорит, – покачала головой Агата. – Ровным счетом.

– Ладно. Может быть, оно скажет о чем-нибудь его новой возлюбленной, – вздохнула Николь.

И они обе повернули головы в сторону юта. Оттуда, из расположенной этажом ниже каюты, доносился приятный голос, негромко напевающий какую-то любовную песенку.

Агата забарабанила в дверь каюты.

– Притворись, что мы разговариваем! – послышался за дверью шепот Софи. – Тогда она, может, уйдет!

– Не уйдет, ты же ее знаешь, – возразила Кико.

– Тсс! Просто болтай о чем-нибудь!

– О чем болтать-то? Ну… Уильям вот собирался погадать мне на картах таро. Говорил, что попробует связаться с Тристаном, а потом налетела ты, схватила меня за руку и сказала, что хочешь показать что-то в своей каюте…

– Тристан? Замечательно. Расскажи мне о нем, – притворно заинтересовалась Софи.

– Он мертв!

– Выходи, Кико! – ворвалась Агата.

– Она держала меня в заложниках! – пропищала Кико, пулей вылетая из каюты.

Софи лежала на кровати, завернувшись в домашний халат, с подаренной Львом розой в волосах.

– Я знаю, Агги, ты сходишь с ума из-за того, что он поцеловал меня…

– Тедрос вскоре встретится с этим Львом, а Змей при этом может убить их обоих. Я хочу сейчас только одного: получить ответы на свои вопросы, – сказала Агата.

Она присела на край огромной кровати и огляделась по сторонам. Капитанская каюта была типичным мужским «логовом» с раскинутой на полу вместо коврика шкурой леопарда, с темными деревянными панелями на стенах и различными морскими диковинами на полках. Правда, теперь здесь сладко пахло лавандой, а все свободное пространство занимали разбросанные в беспорядке платья Софи, ее туфли, а также бесчисленные баночки и флаконы с кремами, духами и тому подобными совершенно необходимыми для путешествующей на корабле девушки вещами. По идее, жить здесь должна была Агата – ведь командовала «Игрэйной» она. Однако в тот самый миг, когда Агата и Софи впервые увидели эту каюту, им обеим сразу стало ясно, кто из них в ней поселится.

– Рассказывай, что он сказал тебе, – приказала Агата.

– Это личное, – отрезала Софи.

– Что ж, в таком случае напомню, что это моя личная каюта, а тебя я переселю отсюда к Хорту. Хочешь?

– Ты не посмеешь.

– Кстати говоря, узнаешь, в чем он спит после того, как ты украла его пижаму с лягушками.

Софи швырнула в Агату подушкой, но промахнулась.

– Ладно. Он сказал, что знает о нас из нашей с тобой волшебной сказки и не перестает думать обо мне с той минуты, как увидел в книжке мой портрет, – похвасталась Софи, подтягивая резинку на своем конском хвостике. – Он пришел, чтобы спасти меня. Довольна?

– И это все? – спросила Агата.

Софи колебалась.

– А может быть, у Беатрисы найдется свободное местечко в кровати, – пробормотала Агата.

– И это меня они называют ведьмой?! – сердито фыркнула Софи. – Он еще назвал себя скромным и преданным слугой Камелота. Сказал, что пришел, чтобы защитить короля и его принцессу, и будет до последнего своего вздоха сражаться за то, чтобы законный король женился на своей законной королеве. Счастлива?

– Он так сказал? – уставилась на нее Агата.

– Он хочет стать для Тедроса тем, кем был Ланселот для Артура, – сказала Софи, обрывая подвернувшуюся ей под пальцы нитку на своем халате. – А еще ему хочется видеть тебя и Тедди мужем и женой. Ради этого он и пришел нас спасать, понятно?! Ради тебя и Тедди. Всегда и все только ради тебя и Тедди. Он обо мне и не знал ничего, когда на Ринг шел, влюбился в меня прямо там, когда увидел, – Софи подтянула к груди согнутые колени. – На моем месте могла оказаться любая другая девушка. Тысяча других девушек. Тысяча других роз в других королевствах. По одной на каждый его добрый поступок.

Агата заметила розовые пятна на щеках Софи… подтянутые к груди колени… знакомые интонации. Да, именно так всегда вела себя ее подруга на первом курсе, когда начинала говорить о своем будущем принце…

– Значит, ты действительно влюбилась в него, да? – удивленно спросила Агата.

– Знаешь, я думаю, что теперь могу быть совершенно счастлива одна, сама по себе, – вздохнула Софи. – И мне совершенно не нужен парень. Понимаешь, я больше не верю в любовь, тем более с первого взгляда. После Тедди и Рафала я хорошо усвоила, что, если не хочешь разочароваться в том, кого полюбила, лучше не влюбляться вообще. Потому что любой парень раньше или позже окажется либо занудой, либо дураком, либо вообще душегубом, и тогда просто уже не будешь знать, как от него избавиться. А этот парень… Лев… Знаешь, он появился ниоткуда, исчез без следа и даже не обещал на прощанье, что мы с ним когда-нибудь снова встретимся. Вроде бы пустяк, мимолетная встреча, но я почему-то не перестаю думать о том, как бы мне хотелось, чтобы Лев пригласил меня на свидание, и я пришла бы на него в самом красивом своем платье, в самых лучших туфлях. И мы бы полакомились цыпленком в вине. Лев ухаживал бы за мной, а я бы расспрашивала его о том, кто у него отец и чем он сам зарабатывает себе на жизнь в свободное от спасения попавших в неприятности людей время. Спросила бы, почему ему так нравится наша с тобой сказка и почему я сама сумела так ему понравиться – ведь я почти все время так скверно себя вела… – Софи откинулась на подушки и вздохнула. – И все-таки даже его я вряд ли смогу полюбить по-настоящему. Ведь я даже имени его не знаю.